– Стой! – выкрикнул он. – Назад!!! Здесь пол…
Договорить он не успел, что-то заскрежетало, оглушительно хрустнуло, а в следующее мгновение плитка под ногами Ивана брызнула во все стороны осколками. Этого не могло происходить, и всё-таки происходило. Пол в туалете просел, покрылся глубокими трещинами и рухнул вниз на первый этаж под грохот перекрытий и звон бьющейся плитки. Милавин отскочил назад, в облаке поднявшейся пыли он увидел луч фонаря, косо метнувшийся куда-то вверх и пропавший в воронке дыры. Спустя долю секунды опять загрохотало, на этот раз на первом этаже и снова всколыхнулась пыль. От сотрясения со стен туалета с дребезгом осыпалось ещё несколько плиток и всё затихло. А потом из чёрной дыры в полу послышался злобный хриплый мат.
– Твою мать! Уроды недоделанные!!! Кто же так строит…
– Иван, ты как?! – Андрей осторожно приблизился к краю дыры. Перекрытия были сложены из бетонных плит, и теперь кромка воронки оскалилась прутьями арматуры и серыми обломками. Плиты не просели или прогнулись, они переломились, что называется, по живому.
– Нормально! – донеслось снизу. – В подвал спустился! Чтоб ему пусто было!
Теперь Милавин и сам видел, что обвалившиеся перекрытия, рухнув, увлекли за собой в подвал и солидный кусок пола на первом этаже. В мешанине строительного мусора барахтался, злобно матерясь, Поводырь. Вот он поднялся на ноги, подобрал фонарь, и посветил в пролом у себя над головой.
– С тобой всё в порядке?! – на всякий случай спросил Андрей.
– Нормально! – повторил он. – Давай спускайся в холл на первом этаже. Там встретимся.
– Понял, – кивнул Милавин, наблюдая, как напарник развернулся, посветил вокруг, а потом двинулся куда-то в сторону, чуть прихрамывая на левую ногу – неожиданное падение не прошло без следа.
Андрей пошёл обратно по коридору. Идти без фонаря было тяжело, но вскоре глаза немного привыкли к сумраку, а кроме того, через окна в комнатах всё-таки просачивался хоть какой-то свет.
Милавин уже добрался до лестницы, когда услышал позади себя тихий, чуть посвистывающий, металлический скрежет. Он оглянулся. Коридор был пуст, но звук никуда не исчез. Андрей вжал приклад двустволки в плечо и двинулся назад по коридору.
Ему чертовски не хотелось этого делать, самым разумным сейчас было бы спуститься вниз, встретиться с Иваном и, выбравшись из детского сада, плотно закрыть за собой дверь, да ещё привалить чем-нибудь потяжелее. Но так он никогда не найдёт Сашку и не вернёт её домой. Одна мысль о том, что его дочь может прятаться в этом чудовищном здании, придавала ему сил и смелости. Поэтому он упрямо шёл вперёд, преодолевая собственные инстинкты и морщась от ноющей боли в правой руке.
В спальне никого не было, он развернулся, сделал пару шагов и заглянул в игровую. На цветастом ковре рядом с бурым пятном, сложив ноги по-турецки, сидела Сашка и наблюдала как прямо перед ней, чуть покачиваясь из стороны в сторону, крутилась юла. У Андрея в груди что-то оборвалось, не чувствуя под собой ног, он сделал два шага вперёд. Сашка подняла голову ему навстречу и… Милавин понял, что это не его дочь.
Во-первых, ребёнок был намного младше Саши, на вид – лет пять или шесть, а во-вторых, это был мальчик. Тёмные волосы, большие, кажется, карие глаза, хотя в темноте толком не различишь, маленький рот и узкий точёный подбородок. На мальчике была футболка с изображением какого-то анимешного большеглазого героя и синие джинсы. На Андрея он смотрел без всякого страха или удивления, зато с изрядной долей любопытства.
– Здравствуй, – заставил себя произнести Милавин, более-менее справившись с осипшим от волнения голосом.
– Здравствуйте, – голос у мальчика был спокойный и вполне приветливый.
– Как тебя зовут? – ничего другого в голову не пришло.
– Павлик.
«Павлик. Этого имени нет на Сашкином рисунке», – отметил он про себя.
– А меня – Андрей. Что ты здесь делаешь, Паша?
– Я играю.
Какой вопрос, такой и ответ. Милавин уже давно не чувствовал себя настолько глупо.
– Ты здесь один?
– Нет. Тут со мной ещё Димка, Денис и Артём. А ещё Аида и Люба, но это девчонки. И Нянечка, она присматривает за нами, – юла замедлила вращение и с дребезгом завалилась на бок. Мальчик взял её в руки, поставил на волчок и снова начал раскручивать. Раздался тот самый скрежещущий металлический звук. Рука ребёнка, держащая волчок, попала в луч света из окна, и стало видно, что она прозрачная. Мальчишка был призраком.
– А Сашка? Сашки здесь нет? Это девочка… Моя дочь. Я её ищу, – из внутреннего кармана кожаной куртки Андрей вытащил фотографию и показал её мальчику. – Вот посмотри. Ты её не видел?
Павлик оторвал взгляд от кружащейся юлы и быстро глянул на карточку.
– Нет. Не видел. Она ведь слишком большая, чтобы ходить в детский сад.
– Да. Я знаю. Она уже давно учится в школе. Но раньше ходила сюда, – Милавин не мог поверить в очередную неудачу, – Может быть…
Безмолвную тишину здания сотряс мощный звериный рёв, наполненный яростью. Он шёл откуда-то из нижних помещений.
– Что это?!
– Это Нянечка. Я же говорил, она присматривает за нами. Она спала, а вы её разбудили. Теперь вам несдобровать, – красивое детское лицо перекосила злобная улыбка. – Получите на орехи. Когда Нянечка спит, надо вести себя очень тихо. Теперь она вам всыплет по первое число.
Мальчик явно говорил чужие слова, подслушанные у кого-то из взрослых. Они звучали нелепо и, наверное, могли бы рассмешить, если бы не эта его улыбка. Жадная, зубастая, плотоядная.
В глубине здания снова зарычало, да так, что с потолка кое-где посыпалась штукатурка. Потом раздались три глухих хлопка подряд и новый взрыв звериного рёва.
«Выстрелы, – понял Андрей, – Это выстрелы. Иван!!!»
Он бросился обратно в коридор, побежал к лестнице, едва не сшиб двух девочек лет пяти. Они шарахнулись от него к стене. На ходу Милавин успел заметить грязную куклу с оторванной ногой, которую прижимала к себе одна из подружек и чудовищный ожог, перекрывающий всю правую часть лица второй девочки. Щека отсутствовала напрочь, и казалось, что ребёнок скалится на него обнажёнными зубами, а глазное яблоко в обрамлении почерневших век было опутано частой сеткой кровеносных сосудов.
– Нельзя шуметь, когда Нянечка спит! Это все знают! Теперь вы своё получите!!! – кричал ему в спину Павлик.
Андрей не остановился. Одним прыжком он перемахнул через баррикады, сбежал вниз по ступенькам. Внизу снова загрохотали выстрелы, но они быстро затерялись на фоне рёва и рычания. На втором лестничном пролёте навстречу Милавину прошмыгнул ещё один мальчик в цветастой рубашке и шортах.
– Она проснулась! Проснулась!!! – на грани истерики верещал призрак, прыгая через ступеньки.
Андрей спустился на первый этаж. Рёв нарастал, приближался, к нему прибавились скрежет и треск, как будто ломали стены. Милавин обогнул лестницу и в полумраке различил ещё один ряд ступеней. Вцепившись в двустволку, так что костяшки пальцев побелели, он начал спускаться вниз, навстречу темноте и звериному рёву. Андрей сделал всего несколько шагов, когда нечто бросилось на него из темноты. Выстрелить он не успел, кто-то сбил его с ног, опрокинул, упал сверху.