Эмигрантка в стране магазинов - читать онлайн книгу. Автор: Диана Луч cтр.№ 56

Дальнейшие события развивались стремительно. Пламя никак не гасло, разогревая шар и поднимая его все выше и выше, пока контрольный трос не натянулся до предела. В дополнение ко всему пьяный муж Сюзанны полез в драку со служащим аттракциона, пытаясь ударить его бутылкой по голове. Как и у остальных очевидцев происходящего, в груди у меня от ужаса екнуло. Наконец служащему удалось отцепиться от алкоголика, который напоследок прокричал: «Да на-а-а, получа-а-ай, подави-и-ись», – и с силой метнул бутылку по направлению к корзине аэростата. То, что ее содержимым был алкоголь, мы поняли сразу, поскольку попал он ею прямо в центр бушующего под шаром факела, после чего там прогремел взрыв, и пламя охватило корзину с находившимися в ней Сюзанной и ее дочерью. В панике они истошно закричали, устремив свои взгляды вниз, взывая о помощи и протягивая к нам руки. В то время как пьяница, к всеобщему ужасу, решил несмотря ни на что не сдаваться и, обхватив контрольный трос руками, принялся карабкаться по нему вверх. Тогда служащий аттракциона вновь бросился к аппарату, регулирующему подачу газа, и с вытаращенными от страха глазами бешено застучал кулаком по какой-то кнопке и нескольким рычагам. А далее произошло то, чего никто из нас не ожидал. Когда дебошир уже вскарабкался было до середины каната, факел под аэростатом неожиданно погас. И тогда, покачавшись в воздухе несколько секунд, шар стал стремительно падать вниз, зацепив корзиной висевшего на контрольном тросе вдребезги пьяного мужа Сюзанны. Сначала прогремев, а затем хлопнув и хрястнув, шаровая конструкция вместе со всем содержимым приземлилась прямо на него. От увиденного мы остолбенели. Полагаю, не надо объяснять, что именно может произойти с человеком, на которого камнем падает воздушный шар с сидящими в нем двумя людьми. Как в той песенке: «Остались от козлика рожки да ножки…» В то же время, к всеобщей радости свидетелей этой ужасной сцены, Сюзанна с дочкой, шарахнувшись с шестиметровой высоты на землю, отделались всего лишь испугом. Обе они спустились с аэростата в насмерть перепуганном состоянии, однако же – и что самое главное – целыми и невредимыми. В этот момент оцепеневшая публика мгновенно пришла в себя, и некоторые из очевидцев принялись названивать в полицию, неотложку и спасателям, а мы с Таней и ее детьми поплелись домой, не проронив по дороге ни слова.

* * *

Возвращаясь к проблеме стресса, скажу, что методы избавления от него в Стране Магазинов, как, впрочем, и в любой другой стране, в первую очередь зависели от материального положения отдельно взятых граждан. Слегка подуставшие «денежные мешки» местного масштаба торжественно вручали свои тела массажистам, а после этого погружались в термальные воды или совершали пробежку по магазинам, чтобы побаловать себя каким-нибудь роскошным приобретением. В отличие от них, обычные труженики проводили свои выходные на пикнике или на рыбалке, отправлялись на прогулку в горы либо в кино, ресторан, на дискотеку и т. д. Кроме того, были среди них и заядлые огородники. Ну вот, опять я вас, уважаемые читатели, сама того не желая, удивила. Ведь вы, наверное, полагаете, что это – исключительно российское явление. Хотя, в отличие от наших огородников, картошку там никто не сажал, но не потому, что это было обременительно, а скорее из-за минимального размера посадочной площади. Кто и когда в Стране Магазинов разрешил отдать под огороды участки земли в пару соток местной шайке огородников, состоявшей приблизительно из двух сотен граждан, история умалчивает. Однако, получив в бессрочную аренду свой клочок земли, расстаться с ним никто из них уже не пожелал. Не знаю, уважаемые читатели, бывали ли вы когда-нибудь в горах, но думаю, что даже если и нет, то вам не составит труда догадаться, что по понятным причинам там не может быть чернозема. Почва в горной местности тонкослойная и неплодородная. А теперь представьте себе два склона горы, с наклоном в шестьдесят-семьдесят градусов, разбитых на огородные участки, до которых прежде, чем что-то вырастить, сначала нужно суметь добраться.

Кстати, если огородный участок находился с краю горного массива, то это еще было ничего, однако тем, чья земля располагалась в центральной части горы, приходилось либо ехать туда на заднем месте, скатываясь вниз, либо добираться путем полускалолазания снизу вверх, поскольку протоптанных народом горизонтальных троп в этой местности было всего две. Одна располагалась на самом верху, над огородами, а другая – параллельно ей, но на триста метров ниже. К слову сказать, результатом мучений заядлых огородников были ежегодно выращиваемые с десяток чахлых помидорчиков, огурчиков и перчиков, а также грядочка лука, морковки, клубнички и салатных листьев. Глядя на их страдания, лично я пришла к выводу, что кроме своих земельных участков им просто некуда было спрятаться от городской магазинной суеты. Только там, на своей «горе Арарат», они смогли найти столь необходимые любому человеку тишину и покой и хотя бы на несколько часов позабыть о своих проблемах на работе, раздраженных супругах, тиранах-детях и мизерной зарплате, хватавшей на приобретение лишь самого необходимого. Поэтому-то, собственно говоря, огородников Страны Магазинов и не заботила продуктивность собственных посадок. Последние являлись лишь поводом для того, чтобы немного расслабиться и отдохнуть.

Вообще-то говоря, сколько людей на Земле, столько и способов избавления от стресса. Кто-то в состоянии нервного напряжения лихорадочно чешет себе глаз, нос или ухо, теребит пуговицу или шарфик, грызет ручку, карандаш, ногти, кто-то напивается до умопомрачения, один плачет, другой смеется, третий ходит на танцы, четвертый играет на пианино, пятый ежедневно пробегает по несколько километров, шестой занимается на тренажерах в гимнастическом зале и т. д. и т. п. Помню, как в Стране Магазинов мне довелось познакомиться с одной нашей соотечественницей, которая с совершенно серьезным выражением на лице уверяла меня, что избавиться от стресса ей помогают орехи и хорошо наложенный макияж. Признаться, я не в курсе о воздействии на мозговые структуры содержащихся в орехах минеральных веществ, хотя вполне возможно, что так оно и есть. Однако о макияже на лице той женщины по имени Катя я бы сказала, что его было так много, что по этой самой причине не представлялось возможным различить даже такие явные эмоциональные состояния, как радость или печаль. По-видимому, в этом-то и заключался ее метод борьбы со стрессом, от которого она пряталась под толстым слоем тонального крема, пудры, теней, румян и прочих косметических средств. По сути, вышеописанный способ приведения себя в порядок был ничем иным, как глобальной затушевкой всего живого на лице. Казалось, что на каждой Катиной реснице висело по килограмму туши, а наложенная на лицо пудра напоминала плотно зацементированную стену новой жилой постройки.

Впрочем, поводов для того, чтобы замуровать за толстенным слоем макияжа свою бесконечную грусть, у Кати было предостаточно. Сказать по чести, выпавшие на ее долю испытания вряд ли выдержала бы не только изнеженная европейка, но и далеко не каждая россиянка. Где-то в середине девяностых, устав от беспросветной нищеты, она покинула свою родную Тулу и отправилась на заработки в Европу в составе группы из тридцати девушек и женщин. Посредники провезли их в одну из европейских стран нелегально, в огромном грузовике, как какие-нибудь банки с консервами, к тому же не предоставили обещанных виз и в итоге поселили их в огромный отель, в котором днем заставляли работать уборщицами, а по вечерам – вилять попой перед гнусного вида стариканами, собиравшимися на дискотеке того же самого отеля. И все же Кате неслыханно повезло. Приблизительно через год какими-то правдами и неправдами ей удалось оттуда сбежать и перебраться в Страну Магазинов, где, будучи нелегальной эмигранткой, она сумела устроиться на работу в домашний сектор. Одна богатая местная жительница предложила ей ухаживать за своей матерью, на что Катя, разумеется, согласилась и в течение долгих лет работала за сущие копейки, проживая все это время в одной квартире со своей подопечной – безумной и озлобленной на весь свет старухой.