Три - читать онлайн книгу. Автор: Сара Лотц cтр.№ 62

РИУ: Ты по-настоящему привязалась к этому мальчишке.

ЧИЙОКО: Да.

РИУ: Тогда… И что бы ты хотела делать в жизни?

ЧИЙОКО: Я, как и ты, никогда не заглядываю дальше, чем на день вперед. Какие есть варианты? Я не хочу работать на какую-нибудь корпорацию, стать рабом на всю жизнь. Я не хочу скакать с места на место, выполняя тупую работу за гроши. Наверное, я закончу тем, что буду жить в палатке в парке вместе с бездомными. Для МП было бы пределом счастья, если бы я вышла замуж и нарожала детей, сделав это целью своей жизни.

РИУ: Ты думаешь, такое может когда-нибудь произойти?

ЧИЙОКО: Никогда! Я люблю Хиро, но сама мысль об ответственности за чью-то жизнь… Я буду жить одна и умру одна. Я всегда знала это.

РИУ: Ты не одна, Йоко.

ЧИЙОКО: Спасибо, Риу.

РИУ: Неужто Ледяная Принцесса только что сказала «спасибо»?!

ЧИЙОКО: Мне нужно идти. Хиро проснулся. Поговорим с тобой завтра.

Лола Кандо

Когда Ленни в последний раз приехал ко мне, он был ужасно зол. Едва войдя в мотель, он тут же осушил двойной бурбон, а затем еще один. У него ушло какое-то время на то, чтобы достаточно успокоиться и рассказать мне, что произошло.

Как оказалось, Ленни выяснил, что доктор Лунд организовал для Митча Рейнарда большой митинг в Форт-Уорте, некий произраильский съезд «Верующие — объединяйтесь», и Ленни жутко оскорбился, что его не пригласили выступить на нем. Но это еще не все. После его выступления на радиошоу — том самом, где тот нью-йоркский диджей вволю поиздевался над ним, — доктор Лунд послал своего пресс-атташе встретиться с Ленни. Этот самый пресс-атташе (которого Ленни описал как «нахального дешевого лакея в костюме») сказал, что ему не стоит привлекать к своей персоне чрезмерное внимание и что он должен дать доктору Лунду и Гибкому Сэнди возможность самим распространять новости о послании Памэлы по своим каналам. А еще Ленни был в ярости, что доктор Лунд не хочет, чтобы он участвовал в поисках четвертого ребенка.

— Надо найти способ убедить его, что я ему необходим, Ло, — сказал он. — Памэла выбрала меня, меня, чтобы я распространял ее слово. Он должен понять это.

Не скажу, что мне было жаль Ленни, но доктор Лунд отстранил его и увел его послание. Было видно, что Ленни чувствует себя, как непопулярный ученик в школе. И не думаю, что это как-то было связано с деньгами. Ленни рассказывал мне, что его веб-сайт собирает пожертвования со всего мира. Если вам интересно мое мнение, в основном это была гордыня и больше ничего.

Может, доктор Лунд и охладел к нему, но послание Ленни завоевывало популярность со скоростью распространения пожара. Спасти свои души желали уже люди, которых я никогда не считала религиозными. Даже парочка моих клиентов пошла и сделала это. Было понятно, что некоторые из них, ясное дело, делают это для подстраховки, просто на всякий случай — а вдруг все окажется правдой? Не имело значения, что протестанты и даже некоторые мусульманские лидеры утверждали, что повода для паники нет, люди просто реально начали верить в это. По всему миру происходили все эти знаковые события — подтверждения чумы, голода, войны и чего-то там еще. Ситуация с рвотным вирусом и ящуром все ухудшалась, а потом в Африке случилась засуха, да еще эти страхи, когда Северная Корея начала угрожать испытаниями ядерного оружия. И это было только начало. Потом поползли слухи насчет дедушки Бобби и робота, который появился у японского мальчика. Выходило так, что, как только кто-то опровергал теории Ленни, сразу всплывал какой-нибудь подтверждающий их знак, возвращавший все на свои места. Если бы меня, когда я только познакомилась с Ленни, спросили, сможет ли он поднять такую суматоху, я бы гроша ломаного на это не поставила.

— Мне необходима более прочная платформа, Ло, — все время говорил он. — Доктор Лунд забирает у меня все. Он действует так, как будто это была его идея.

— Но разве это все не для того, чтобы спасти человеческие души, милый? — спросила я его.

— Конечно, речь идет о спасении людей.

Тут он по-настоящему завелся, стал рассуждать о том, что времени, может быть, совсем мало и что они с доктором Лундом должны работать вместе. Он в тот день даже не захотел делать свое обычное это. Был слишком взвинчен, не смог… ну, вы понимаете. Сказал, что должен встретиться с тем парнем, с Монти, и начать планировать, как ему снова войти в милость к большим мальчикам. Он рассказал мне, что у него на ранчо уже сейчас живет немало таких «посланников», как Монти, и, мне кажется, он подумывал, что было бы хорошо пригласить туда еще. После того как он ушел, я стала собираться, чтобы вернуться к себе на квартиру к следующему клиенту, когда в дверь номера постучали. Я подумала, что это, наверное, снова Ленни, который пожалел, что понапрасну убил наш час вместе на пустую болтовню. Я открыла и увидела женщину. Я сразу поняла, кто это. Узнала ее по этой собачке, Снуки. Сейчас она выглядела даже еще более худой, чем тогда, на шоу доктора Лунда. Тощая, слишком тощая, вроде тех, кто страдает анорексией. Но выражение ее лица было уже другим. Она не выглядела потерянной, как это было в прошлый раз. Она не злилась, не психовала, но взгляд ее говорил: «Со мной шутки плохи».

Она оглядела меня с ног до головы, и я поняла, что она пытается сообразить, что Ленни во мне нашел.

— Сколько уже времени вы с ним этим занимаетесь? — прямо, в лоб спросила она.

Я сказала все как есть. Она кивнула, а потом протиснулась мимо меня в комнату.

— Ты любишь его? — спросила она.

Я едва не расхохоталась. Сказала, что Ленни был для меня лишь одним из постоянных клиентов. Я не была его подружкой, или любимой, или еще что-то. Я знаю, что немало моих клиентов женаты, но это их личное дело.

Это, похоже, как-то ее успокоило. Она села на кровать и попросила налить ей что-нибудь. Я плеснула ей немного того, что обычно пьет Ленни. Она понюхала сначала, а затем залпом выпила. Поперхнулась, у нее потекло по подбородку, но она, похоже, этого даже не заметила. Она обвела рукой номер и сказала:

— Все, чем ты с ним занималась, за это платила я. Я платила за все.

Я не знала, что на это сказать. Я, в принципе, знала, что Ленин зависит от ее денег, хотя не знала, в какой степени. Она посадила собаку на кровать рядом с собой. Та обнюхала простыни, а потом бухнулась на бок, как будто сейчас концы отдаст. Я знала, что в мотель запрещено приводить животных, но не собиралась говорить ей этого.

Она спросила, что именно любит Ленни, и я рассказала ей всю правду. Она сказала, что он, по крайней мере, все эти годы не скрывал от нее какой-нибудь странный сексуальный фетиш.

Затем она спросила, верю ли я в то, что он говорит, будто дети — это всадники. Я ответила, что уж и не знаю, чему верить, а чему нет. Она кивнула и встала, чтобы уйти. Ничего больше не сказала. Внутри у нее чувствовалась глубокая печаль. Мне это было хорошо видно. Должно быть, это она рассказала корреспонденту «Инквайерер» о нас с Ленни. Буквально через день-другой тот парень позвонил мне, прикинувшись обычным клиентом. К счастью, у меня хватило ума раскусить его, но это не остановило фотографов, которые еще несколько дней испытывали вокруг меня свою удачу.