Пес - читать онлайн книгу. Автор: Александр Покровский cтр.№ 19

– Я!

– Быстро сообразил, молодец, хвалю. Даже благодарность объявлю. А за то, что с фильтром не все предусмотрел заранее, за это выговор!

– Есть, товарищ командир.

– Спишем на молодость. Вместо благодарности объявляю одно ненаказание.

– Есть!

– А вообще-то, молодец, начхим. Люблю, когда лейтенант быстро соображает.

Тем дело и кончилось. Командир ушел в каюту, народ разошелся по своим местам. Уходя, командир БЧ-5 одобрительно глянул на начхима и хмыкнул. Это была высшая похвала.

Мы с Саней Зануддиновым пошли на выход. Саня уже заслуженный старший лейтенант, а я просто лейтенант – это мой первый выход в море. Он Саня и я – Саня. Два начхима и оба Сани. Самостоятельно молодого лейтенанта никто в море начхимом не пустит, вот мне Саню и подсадили. Мы уже сутки под водой, и вдруг:

– Аварийная тревога! В первом отсеке запах дыма! – сигнал звонком и крик центрального поста по корабельной трансляции.

После этого центральный немедленно вызывает ЦДП:

– ЦДП!

– Есть, ЦДП!

– Начхим есть?

– Есть! У нас даже два начхима.

– Обоих в первый! Занюхать, что там!

– Есть обоих! Есть занюхать! – это Саня отвечает центральному.

– Пошли, – сказал мне Саня.

– Куда?

– В первый, занюхаем.

– А что мы занюхаем?

– Слушай, не бери в голову. Им в центральном все равно, что ты занюхаешь. То, что они сейчас сказали, переводится на обычный, человеческий язык так: надо прибыть в первый и установить, что там у них греется. То, что перегрелось, дает запах. Никакими приборами ты это не установишь, так что они сами не знают, что они спрашивают. Им все время кажется, что начхим, отвечающий за газовый состав воздуха на подводной лодке, должен все время что-то «занюхивать». Это они в школе плохо учились. Двоечники они. Троглодиты. А мы с тобой из-за этого страдаем. Пойдем покажу, как надо «занюхивать».

После этого мы и пошли в первый отсек. У переборочной двери Саня остановился.

– Так! – сказал он, – сначала входим просто на разведку. Никаких противогазов не надевай. Это не пожар, а просто запах гари. Сейчас вахтенный доложит, замерил ли он содержание угарного газа, а потом мы с тобой все осмотрим, выйдем сюда и посовещаемся.

После этого Саня попросил «добро» у центрального на заход в первый:

– Просим разрешения войти в первый!

– Второй!

– Есть, второй!

– Пропустить начхимов в первый!

– Есть пропустить! – И мы зашли в отсек.

В отсеке ощущался запах горелой изоляции.

– Обмотка реле перегрелась, сейчас вспыхнет, – сказал Саня совершенно спокойно, – у нас от минуты до десяти секунд.

– Какого реле? – спросил я с глупым видом.

– А я откуда знаю? Тут может сотня реле. Вахтенный!

– Есть, вахтенный!

– Вентиляторы остановлены в отсеке?

– Остановлены.

– Это хорошо. Раз остановлены, значит, воздух успокоился. Це-О замерил?

– Угарного газа полтора ПДК.

– Уже хорошо. А углеводородов?

– Тоже полтора!

– Отлично! – сказал Саня. – А теперь мы выйдем во второй.

– Центральный! – Саня подошел к «каштану» и вызвал центральный пост.

– Есть, центральный!

– Говорит начхим Зануддинов из первого!

– Есть!

– Нам надо несколько раз выйти во второй и потом опять в первый!

– Зачем?

– Для замеров!

– Замеряйте на месте!

– Мне не только замерить, мне и занюхать надо!

«Странная логика», – подумал я, но центральный это объяснение устроило:

– А-а-а…. ну тогда конечно. Вахтенные первого и второго!

– Есть!

– Обеспечить выход начхимов во второй с последующим заходом в первый!

– Есть!

– Ну вот видишь, – сказал мне Саня, – побеждает разум!

После этого мы с ним вышли во второй отсек.

– А теперь, – сказал Саня мне, – отдышись как следует. – И я отдышался.

– Готов?

– Готов!

– Мозги прочистили, включаем разум.

– Там же сейчас полыхнет! – не удержался я.

– Ты чего? – Саня посмотрел на меня внимательно. – Паника блокирует разум. Или тебя здесь оставить?

– Ну почему же! Я готов!

– Вот это хорошо. Слушай внимательно. Мы сейчас несколько раз выдохнем, а потом вдохнем и задержим дыхание. Потом мы войдем в первый отсек и пройдем до первого работающего механизма и вдохнем только там. Нос – лучший анализатор химика. Только он быстро забивается дымом и теряет чувствительность. Мы так несколько раз будем входить и выходить и каждый раз нюхать совершенно разные механизмы. Понял? Все очень просто: какой их них больше воняет, тот и греется. Понятно?

– Понятно.

– Вдохнули, выдохнули, пошли.

И мы опять пошли в первый. Мы так раз десять входили и выходили. Прочищали легкие и опять шли «занюхивать». В конце концов Саня спросил меня:

– Ну что? По-моему, станция ГАС.

– Мне тоже так показалось – она воняет сильнее всех.

После этого Саня вызвал на связь центральный пост.

– Есть, центральный!

– Это начхим Зануддинов. Греется реле в пульте управления станции ГАС! Гидроакустикам скажите!

И сейчас же прошла команда центрального:

– Внимание по кораблю! Отбой аварийной тревоги! Акустикам срочно прибыть в первый к станции ГАС! Перегрев реле!

Потом, когда акустики уже сменили свое реле и тревога забылась, мы пили с Саней чай на ЦДП, и он сказал:

– Учись, Саня, пока я жив, занюхивать! Люблю я это дело!

Лето – великое время на флоте. Летом никого нет – все в отпусках, и остаются только ВРТО – временно исполняющие обязанности и СТО – случайно исполняющие обязанности. А в море на прием задачи уходят всем штабом – в штабе никого, только я – лейтенант и начхим, ВРТО флагманского химика (тот в отпуске), и СПНШ – старший помощник начальника штаба капитан второго ранга Шмурый, которого еще тут называют «Никого не отодрал – день пропал». У нас с ним была одна встреча. Мы встретились на входе в казарменный городок – совершенно пусто, никого. Я шел заступать дежурным по казармам – вот мы и столкнулись нос в нос. У него фуражка была надета на голову так, что козырек съехал на ухо. В глазах – совершенное безразличие к собственной судьбе. Мы повстречались, он остановился, я тоже остановился, он на меня уставился. Долго так стояли, потом я, наверное, чтоб разрядить обстановку, сказал ему: