— Какого же хрена ты вчера вечером вместе с нами валялся в снегу и вопил: «От Москвы до Бреста нет такого места...»? — плохо соображая, спросил тяжко похмельный Мартов.
— Да... почему? — с заметным усилием произнес все еще сильно нетрезвый морской доктор Витя Раппопорт.
На что Петя обаятельно улыбнулся и ответил им легко и незатейливо:
— С волками жить — по-волчьи... Что?
Когда Каретников благополучно отвез доктора Витю в Ленинград и вернулся в Репино, он разбудил спавшего мертвецким сном Мартова и рассказал ему, о чем они с ним — с Мартовым, оказывается, договорились за эти последние три дня.
Из давней симпатии к творчеству Сергея Александровича Мартова Каретников, как бывший профессиональный моряк, а ныне — человек с неограниченными связями, будет поставлять Мартову материал и консультантов. У него уйма знакомых капитанов дальнего плавания, и они могут порассказать Мартову столько, что тому покажется, будто он сам по морям, по волнам обогнул весь земной шар раз двести... И Мартову останутся пустяки — всего лишь свести все это в одну сюжетную историйку, которая и ляжет в основу сценария. Кроме всего, какое-то время превосходным консультантом может быть и Витя Раппопорт! Он все равно будет болтаться в Ленинграде еще месяц в ожидании своего очередного рейса. Тем более что они с Мартовым так понравились друг другу...
Это — раз. Второе. Еще до появления доктора Раппопорта в Репино Мартов заявил, что он никогда не будет писать о том, чего сам не видел. И Петя такую принципиальную позицию очень даже уважает.
Поэтому сейчас Мартов набросает только трехстраничную заявку на киносценарий, чтобы у «Ленфильма» были все основания заключить с ним договор. Завтра же Мартов берет в двух творческих Союзах — писательском и киношном — рекомендательные письма для Балтийского морского пароходства, а Каретников договаривается там с кем надо, чтобы в один из таких круизных рейсов (за бесплатно — на халяву) пошел бы известный киносценарист, лауреат Государственной премии, автор таких-то и таких-то фильмов — Сергей Александрович Мартов!
Тогда он своими глазами увидит все то, что увидел на таком судне Петя Каретников, и многое из того, о чем рассказывал ему Витя Раппопорт. И, вернувшись из круиза, напишет замечательный киносценарий!
Да, кстати!.. Виктор Семенович Раппопорт может вот еще где пригодиться: чтобы отправиться в плавание, Мартову все равно придется проходить медицинскую комиссию на Фонтанке, в лечебном центре Балтийского морского пароходства... Обязательное условие для получения загранпаспорта моряка. А у Вити в этом центре все схвачено. Как говорится, без проблем.
Но вот тут в травмированном трехсуточной поддачей мозгу Сергея Александровича Мартова возникло слабое подобие целой бури противоречивых чувств.
Он всегда-то не переваривал тщательно выстроенные планы, попахивающие элементарным, расчетливым торгашеством. А уж после такой глобальной пьянки, когда внутри измученного алкоголем организма все дребезжит и умоляет о немедленной опохмелке, стратегически четкая разработка П. Каретникова проникновения С. Мартова на круизное судно показалась ему несвоевременной и отвратительной. Как он, сукин кот, вообще смеет предлагать ему, Мартову, подобное?! В смысле — халявный круиз на их говняном лайнере...
Стоп, стоп, стоп!.. «Ямщик, не гони лошадей... Нам некуда больше спешить...»
И вот так — каждый раз. Как только Мартов в какой-либо ситуации, требующей от него сурового и принципиального решения, начинает надувать щеки и гордо выпячивать грудку, выясняется, что сам он уязвим не меньше тех, в кого направлены его справедливые и высоконравственные стрелы.
Ну, не получается, как в старом анекдоте: «вокруг все в дерьме, а Сергей Александрович Мартов — весь в белом...» А все почему? Во-первых, как всегда, — система, а во-вторых — слаб человек. И этому слабому человеку сейчас жутко хочется в кругосветное путешествие! По чужим морям и океанам в далекие города и страны, а вокруг иноземная речь, пальмы и золотая текила на раскаленном берегу, а на корабле вечерние коктейли, зовущие глаза молодых женщин...
Воображение, резко истощенное алкоголем, рисовало Мартову этих женщин только в двух вариантах: или почему-то лишь в каком-то танцевальном салоне, в длинных скользящих платьях, или — полутемная каюта, за иллюминатором плеск волны, полураздетая барышня, высокие каблуки, чулочки, кружавчики там разные... И все! И понеслась по проселочной!..
Но для того чтобы примитивные подростковые видения сорокасемилетнего Мартова стали осязаемой реальностью, другого пути попасть на это валютное судно, кроме того, который рассчитал и предложил Петя Каретников, не было.
— Выпить нету?.. — хрипло и неуверенно спросил Мартов.
— Обижаешь, начальник! — победительно хохотнул Петя и вытащил из кармана куртки «маленькую».
* * *
Спустя две недели сценарная заявка была написана.
Художественный совет одного из творческих объединений киностудии «Ленфильм» эту заявку принял, и с Мартовым был заключен договор на написание киносценария для полнометражного художественного фильма под условным названием «Обыкновенный круиз».
Мало того, ему даже был выплачен аванс, который Мартов достаточно быстро прогулял вместе с Петей Каретниковым и его приятелями дальнего плавания.
Петя пахал не покладая рук: он таскал к Мартову в Репино знакомых капитанов, первых помощников, штурманов, главных судовых механиков. Мартов принимал всех этих водоплавающих в своем тридцать втором номере Дома творчества Союза кинематографистов.
Отлично одетые мужики с простоватыми и умными физиономиями приезжали в Репино уже «затаренными» — каждый примерно с таким же представительско-джентльменским набором, с каким впервые заявился к Мартову и Виктор Семенович Раппопорт.
Морские мужики дальнего плавания умеренно и с любопытством выпивали с Мартовым и Каретниковым и со слегка отстраненной осторожностью отвечали Сергею Александровичу на все его заранее заготовленные вопросы.
Эти игры «спрашивайте — отвечаем» Мартов беззастенчиво выстраивал по точной схеме сэра Артура Конан Дойла, у которого «доктор Ватсон сознательно задавал идиотские вопросы мистеру Шерлоку Холмсу, чтобы тот мог на них умно отвечать».
Одновременно с вот таким, пока теоретическим, погружением Мартова в неизвестный ему материал шла и чисто организационно-административная работа — подготовка киносценариста Сергея Александровича Мартова к выходу в заграничные моря и океаны. Тут Петя Каретников просто превзошел самого себя!
Стандартные письма Союза писателей и Союза кинематографистов с просьбами «...разрешить Мартову С.А., лауреату... заслуженному деятелю... одному из ведущих кинодраматургов... быть зачисленным в состав экипажа такого-то судна для изучения тяжелого и благородного труда советских моряков и последующего написания киносценария, который ляжет в основу будущего фильма...» стараниями Пети Каретникова попали в нужные решающие руки хозяев Балтийского морского пароходства и, возможно, других организаций, которые отвечали за чистоту рядов советских граждан, стремящихся за любые границы своей родины...