ИнтерКыся. Возвращение из рая - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Кунин cтр.№ 32

Обнаружив Президента и Щена за этим неаппетитным занятием, Ларри и Сокс заявили мистеру Клинтону открытым текстом...

Что они там заявили Президенту — я точно не знаю. Знаю лишь, что уже к концу недели Джек Пински был вызван к Директору N.Y.P.D. — «Нью-Йорк полис департмент» и получил строжайшее распоряжение сопровождать в качестве «опекуна-телохранителя» Кота Мартына-Кысю Плоткина-Истлейк фон Тифенбаха и его ассистента-переводчика мистера Тимоти Истлейка во всех их передвижениях на все время их занятости в съемках фильма «Суперкот»!

За время этой командировки детективу криминальной полиции сержанту Джеку Пински будет сохраняться его должностной оклад и производиться оплата сверхурочных часов работы.

Со своей стороны, «Парамаунт пикчерз корпорейшн» включает м-ра Д. Пински в «Меморандум о соглашении» с понедельной ставкой в 750 долларов и суточными в размере 200 долларов в день.

* * *

За несколько дней до нашего вылета в Калифорнию и необходимости Рут лечь в госпиталь на одни сутки из Вашингтона на своей машине в Нью-Йорк примчался Ларри с...

С кем бы вы думали?! Правильно! С Соксом!!!

В нашем доме была устроена грандиозная поддача, где все пили, кто чего хотел, и закусывали осетриной горячего копчения из русского магазина миссис Доры Мархасевой.

Мы с Соксом (спасибо Тимурчику!..) тоже врезали по стопарику разбавленной валерьянки. Сокс с непривычки забухел и стал плакать горючими слезами, что, дескать, Щен-Лабрадор совершенно заполнил сердца президентской семьи, и теперь он, Сокс, оказался «позабыт, позаброшен...», и Он будет не Он, если...

Тут Сокс стал ругаться достаточно однообразным американским матом, словно герои фильмов Квентина Тарантино... А тут еще Челси Клинтон не вовремя улетела на учебу в какой-то Калифорнийский университет, и если бы не Ларри Браун, к которому Сокс очень привязан, то в дальнейшем продолжении своей жизни в Белом доме Сокс не видит ни малейшего смысла...

Естественно, что я тут же предложил Соксу наш нью-йоркский приют, сказав, что «наш дом — это его дом» и мы с Тимуром будем только рады... Ну и так далее. Все, что обычно говорят в таких случаях.

Пьяный Сокс полез обниматься, лизать меня в нос и время от времени вскрикивать: «Ты меня уважаешь?.. Я прав?! Я прав?!»

Тут я понял, что Сокса пора выводить на природу. На свежий воздух. И вывел его в наш двор, где сначала он немножко очухался, а потом раздухарился до того, что мы с ним и тремя малознакомыми Кошками под старым автомобилем мистера Могилевского устроили такую групповуху, что ни в сказке сказать, ни пером описать!

... Наутро Сокс и Ларри уехали в Вашингтон, а мы — Тимурчик, Джек и Я — спустя еще неделю уложили Рут в госпиталь под присмотр Шуры и улетели в Калифорнию.

Тем более что, как выяснилось, у Джека там в Лос-Анджелесе жил старший брат — доктор Мортон Пински...

* * *

—... Значит, замочили фраера, — по-русски прошептал мне на ухо Тимурчик и еще сильнее прижал меня к себе.

А я вдруг увидел сквозь стенки, как в пилотской кабине из левого кресла встал худенький летчик — наверное, ровесник Джека. Он был в белой рубашке с короткими рукавами и в галстуке. Я даже эмблемку компании «Юнайтед» на галстуке разглядел.

Он что-то сказал остальным летчикам, надел свой красивый синий форменный пиджачок и застегнул его на все пуговицы. Подтянул галстук потуже, и пошли они с Джеком к дверям...

— Идут! — шепнул я.

— КТО? — неожиданно испугался Тимур.

— Джек и летчик. Ты чего перетрусил? Ты мертвых боишься, да?

Тимур промолчал. Только тоскливо отвернулся к окошку.

— Бояться нужно живых, Тимурчик. А не мертвых... — сказал я слышанную когда-то фразу...

И вдруг сам ощутил всю меру фальши этого пошлого псевдозначительного утверждения! Подхватил его в каком-то паршивом телевизионном фильме и высказался — мудак хвостатый.

Я часто пользуюсь ЧУЖИМИ словами, фразами, оборотами речи. Но у меня почти никогда не бывает значительных проколов. Всегда, как говорится, «в жилу». А тут!..

Ляпнул, дубина, от фонаря! И КОМУ?!

Человечку, который девяти лет от роду взял в руки пистолет Макарова и в упор расстрелял того пьяного монстра, ту гнусную скотину — своего насильника...

...ребенку, прошедшему весь кошмар российской тюремной колонии для малолетних преступников...

...маленькому Мальчику, всего лишь три года тому назад купленному за пятнадцать тысяч долларов у подмосковных властей и усыновленному полушведской-полунегритянской американкой — сержантом нью-йоркской полиции...

...двенадцатилетнему Гражданину Соединенных Штатов, который всего за три года, рядом со своей новой мамой — потрясной женщиной Рут Истлейк, сумел стать отважным и стопроцентным АМЕРИКАНЦЕМ. Не растеряв по дороге ничего РУССКОГО!

Тех превосходных, истинно русских качеств, которые были в моем корешке и «подельничке» — Водиле... В его дочке — Насте... В милиционере Мите Сорокине... В Капитане Алексее-Ивановиче-Кэп-Мастере...

Если хотите, в моем ближайшем друге и родственнике — Шуре Плоткине! Несмотря на то что в России Шура считался евреем.

Это же просто счастье, что в наш первый класс из кабины пилотов наконец вышел Джек с тем летчиком! А то я бы себя проклял на всю оставшуюся жизнь за тот тон, за ту фразочку...

Вот ведь обделался с головы до ног! И чего это меня вдруг потянуло на шаткий пьедестал педагогики?..

Джек и худенький Летчик прошли в последний ряд салона — к ТРУПУ.

Я тут же виновато лизнул Тимура в щеку и сказал ему тихо:

— Оставайся на месте. Я тебе все потом расскажу.

И спрыгнул на пол. Не выходя в проход, я снова пробрался под сиденьями кресел к последнему ряду и неожиданно для себя обнаружил, что кейса — небольшого плоского делового чемоданчика, принадлежавшего ТРУПУ, нету. И тут же вспомнил, что когда я пролезал сюда в первый раз — посмотреть на этого «спящего» Типа, то кейса уже и тогда не было...

Почему я был в этом так твердо уверен? Да потому, что мне было бы не пробраться сюда из-за этого кейса напрямик. Пришлось бы облезать его со стороны другого кресла. А я, как сейчас помню, свободненько, без всяких помех достиг края свисающего до полу пледа, которым был прикрыт тот Тип.

Так что кейса не было уже тогда!

Я хотел было броситься к Тимурчику, чтобы он по-английски поведал бы мои подозрения Джеку, но...

Чем черт не шутит?! Сейчас как раз та самая напряженная и нервная ситуация, которая очень способствует шелдрейсовскому КОНТАКТУ, Восприятие обострено, почти все чувства — обнажены, мозг любого мало-мальски мыслящего Существа как никогда готов принять любую Информацию... А Джек сегодня уже почти откликнулся мне один раз. Да и Тимурчик кое-что объяснил ему про «эффект» профессора Ричарда Шелдрейса.