ИнтерКыся. Дорога к "звездам" - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Кунин cтр.№ 35

— А он и не собирается ночевать в Нюрнберге, — усмехнулся Алик, а у меня мороз пошел по коже. — Ты не видел, сколько он солярки заправил в оба бака? А я видел. И сейчас, смотри, он запасается питьем и едой до самого Мюнхена. С одной стороны, это неплохо — чем дольше товар будет у него в машине, тем меньше риска...

Ну надо же! Как этот молоденький сукин сын все просекает?!

Вот уж действительно Профессионал.

А еще я чувствовал, как Алик смотрит на Лысого и холодно прикидывает, когда удобнее всего будет переселить Лысого с этого света на другой — до перегрузки или сразу же после? Ибо теперь нужды в Лысом уже почти не было. Все, что мог, он уже сделал — обеспечил погрузку товара в машину моего Водилы, проследил за отправкой, а вот самое важное — поговорить с Водилой, попытаться его купить, дать возможность «фирме» всегда иметь под руками такого Водилу — мужика крепкого и авторитетного и, судя по всему, к сожалению, очень неглупого, — Лысый так и не смог сделать. То ли перетрусил, то ли упустил подходящий момент для такого разговора, а может быть, и решил сэкономить для себя те пять тысяч зеленых, которые предназначались моему Водиле...

Теперь этот глуповатый и алчный лысый человек представлял собой очень опасное свидетельское звено в этой и без того бездарной цепочке. А это звено нужно было еще на корабле отсечь самым безжалостным образом! Там это сделать было так удобно...

Все это дерьмо теперь должен своими руками разгребать Алик — человек тонкий, интеллигентный и глубоко порядочный в своем деле. За достаточно серьезный куш, однако не избавляющий от целого ряда омерзительных ощущений, не говоря уже о прямом риске.

— Сколько весит этот пакет с фанерой?

Ответ Лысого сразу же продлил ему жизнь почти до Мюнхена:

— Сто семьдесят килограммчиков. Полтора метра на полтора. Сам грузил...

Алик понял, что одному ему такой пакет не перегрузить, а Водила вряд ли будет ему помощником, и милостиво сказал Лысому:

— Ладно. Поживем — увидим. Тормознем его у самого Мюнхена.

* * *

— Не боись, Кыся. Уж какую-нибудь козу мы им обязательно заделаем! — успокоил меня Водила, когда на подъезде к Касселю я закончил рассказ о том, что говорил и про что думал наш новый знакомый Алик.

Наверное, Водиле показалось, что такого слабого заверения для меня явно недостаточно, и он добавил в своей обычной манере:

— И на хитрую жопу есть хуй с винтом, Кыся...

Водила это добавил с такой святой убежденностью, что, несмотря на тревожность ситуации и нависшую над нами опасность, я тут же живо представил себе, как может выглядеть «хитрая жопа» и «хуй с винтом»!

Это показалось мне таким смешным, что я расхохотался по-своему и от хохота свалился со спинки пассажирского кресла прямо на сиденье. Глядя на то, как я валяюсь на спине и от смеха дрыгаю всеми четырьмя лапами, Водила тоже развеселился. И даже спел, как говорит Шура, «ни к селу ни к городу»:

Ах, не гляди, тетя, в окошко,

Твоя щучья голова,

Твоя дочка согрешила —

Мне на праздничек дала!

Мы еще немножко с Водилой похихикали — каждый по-своему, а потом я посчитал необходимым не давать ему так уж расслабляться.

Мне почему-то все время казалось, что Водила явно недооценивает опасность ситуации. То ли потому, что он с такими штуками никогда не сталкивался, то ли потому, что ощущал себя вот таким большим, сильным, мощно-сексуальным самцом, а это всегда несколько обманчиво гипертрофирует уверенность в самом себе. Со мной тоже иногда происходит такое. Естественно, в моих собственных масштабах.

Но в отличие даже от очень умных и чутких Людей я обладаю даром предвидения, неким мистическим Котово-Кошачьим необъяснимым свойством почти точно предсказывать ближайшее будущее. Я уже об этом как то говорил...

Я снова вспрыгнул на спинку пассажирского сиденья, чтобы лучше видеть дорогу и все вокруг. Умылся, привел себя в порядок и достаточно решительно и волево сказал Водиле:

«Все, Водила. Все! Закончили хиханьки и хаханьки. Вернемся к козе».

— Какой еще «козе»?! — удивился Водила.

«Которую ты обещал заделать Лысому и Алику».

— А... Это только так говорится — «заделать козу». Тут надо будет соображать по ходу...

«Нет. Мы должны все продумать заранее. Может случиться так, что у тебя не будет времени соображать по ходу».

— А что ты предлагаешь, Кыся?

«Полное смирение! Никакого героизма. Они оба вооружены, а...» — закончить мысль мне не удалось, потому что Водила прервал меня и закончил за меня ее сам:

—...а против лома нет приема, да, Кыся? Это ты хочешь сказать?

Ура-ура-ура! Да здравствует гениальный доктор Ричард Шелдрейс! Да здравствуют Люди, решившие перевести и издать эту книгу у нас в России! Шура говорил, что сегодня это равносильно подвигу или самоубийству. Он имел в виду именно такие книги.

И конечно же, да здравствует Мой Шура Плоткин, который от одиночества (Я — не в счет. Я — Кот. Я говорю о Человеческом одиночестве) насобачился читать мне вслух разные умные книжки!

А чуть ли не ежедневные половые упражнения с разными девицами или Кошками, как выяснилось, от одиночества не спасают. Это я и по себе знаю.

— Ты про кого это, Кыся? — осторожно спросил меня Водила.

«Да так... Ты не знаешь. Про одного своего друга».

— Давай, Кыся, не отвлекаться, — сказал мне Водила, и я услышал в его голосе легкие нотки ревности. — Значит, ты считаешь, что я должен взять у них пять штук зеленых, на все согласиться и помочь им перегрузить пакет? А они мне сразу же после этого засандалят пулю в лоб! Да?

«Нет, не сразу», — подумал я...

... И вдруг сначала не очень отчетливо, а потом все яснее и яснее УВИДЕЛ, как это произойдет! Вот ОНО — наше, Кошачье-Котовое! Я же говорил!.. Это внезапное озарение БУДУЩЕГО. Как? Что? Откуда?.. В голове не укладывается... Но ЭТО же ЕСТЬ!!!

— А если я не захочу остановиться? — донесся голос Водилы.

«Ты будешь вынужден это сделать», — с сожалением заметил я...

* * *

— Кыся, а Кыся!.. — услышал я голос Водилы. — Ну-ка очнись, родимый. Ты чего это замер, как памятник Ленину? Гляди, чего я тебе купил на той заправке!..

Впереди нас по-прежнему катился грузовик Лысого, и в правом большом боковом зеркале я видел бегущую за нами «тойоту» Алика.

— Кыся... У тебя совесть есть? Я тебе кыскаю, кыскаю и так, и эдак, а ты — ноль внимания, — обиделся Водила.

Я спохватился и потерся мордой о Водилино ухо и виновато промурчал: «Прости, Водила... Задумался. Извини меня, пожалуйста...»

— То-то же! — обрадовался Водила. — Я говорю, глянь, чего я тебе на дорожку в той лавке припас!..