Любовные секреты Дон Жуана - читать онлайн книгу. Автор: Тим Лотт cтр.№ 54

– Как ты, Дэнни?

– Сенная лихорадка. Все нормально.

Но со стороны так не казалось. Голос у меня срывался, хрипел и квакал. Я вытер лицо платком, прежде чем взглянул на нее. Господи, как она была хороша: холеная, с ярко-красной помадой на губах, в дорогом костюме, но не в стандартном, с картинки модного журнала, как у большинства деловых женщин в Нью-Йорке, а в подчеркивающем ее неповторимый стиль, пошитом по индивидуальному заказу. Она была высокая, тонкая, с (естественно) нежными светлыми волосами, красиво вьющимися где-то с середины длины. Я и представить себе не мог, что ее вообще способен заинтересовать человек вроде меня, и уж конечно не именно я и не в таком положении.

Но я ошибался. К несчастью для нас обоих.

– В октябре? У тебя что-то случилось, да?

Я посмотрел на нее. Она взяла меня за руку.

– У меня сейчас не самый простой период в жизни.

– Из-за женщины?

Я кивнул. Она все еще держала мою руку.

– Откуда ты знаешь?

– Мужчины не очень хорошо переживают разрыв, ведь так?

– Почему ты решила, что у меня произошел «разрыв»? – Я постепенно приходил в себя, мне стало любопытно.

– Люди говорят. Келли – кажется, так ее звали? Она сошлась с…

– С Хуго Бансом. Все правильно. Я это переживу.

Она внимательно посмотрела на меня, словно оценивала мою искренность. Женщинам, которые смотрят, как Наташа Блисс, наверное, приходится выслушивать много всякой чепухи. Это было написано на ее лице. Нет, не враждебность, а сдержанность, легкая вуаль надменности. Смотри – но не трогай. Я всегда думал, что такие женщины не в моей весовой категории. Возможно, поэтому она и обратила на меня внимание: я не заигрывал с ней, никогда даже не пытался – я считал, что это пустая трата времени, все равно что ставить на аутсайдера на Национальном первенстве.

Но иногда и аутсайдеры выходят в финал.

Она предложила заменить меня на совещании, и я согласился. Мою руку она отпускала очень медленно, как будто лаская.

Потом целый месяц ничего не происходило. Мы пересекались на совещаниях, перебрасывались ничего не значащими фразами около автомата с холодной водой. Я очень увлекся ею, но считал, что шансов никаких. Кроме того, я все еще любил Келли и надеялся, что она вернется.

Келли не была уверена в своих отношениях с Хуго. Я получил от нее пару писем, полных сомнений и надежды на то, что она «еще что-то значит» для меня.

На самом деле Келли просто пыталась оставить себе путь к отступлению, поступая со мной так, как я поступал с Хелен. Конечно, она скучала, но я главным образом был страховым полисом на случай, если она ошиблась в Хуго. Я тогда еще не понимал, что разорванные старые отношения – лишние проценты на дебетовом счету страданий. Я представлял себе, как верну ее. Мои сексуальные фантазии о Наташе были лишь жалким отголоском романтических мечтаний о единственно истинной любви – любви неразделенной.

И я был сильно удивлен, когда на рождественской вечеринке, в винном баре Бофуа в Ватерлоо, Наташа, в облегающем серебристом платье с глубоким вырезом сзади и практически таким же спереди, подошла ко мне, стоявшему одиноко в сторонке, прижала меня к стене и начала целовать. Сначала мое сознание зафиксировало невероятность происходящего, а потом я ответил на поцелуй.

Я был на седьмом небе. Не только от того, что Наташа целовала меня, но и потому, что она делала это на глазах всех остальных мужчин, каждый из которых лелеял мечту об одном лишь мгновении такого счастья. Мои воображаемые горизонты расширялись – как и мой вполне реальный член. Наташа Блисс целовала меня.

Остаток вечера прошел в тумане сладострастного наслаждения. Я смутно помню, как спросил ее, почему она это сделала: потому что (а) у нее было плохое настроение или (б) ей меня жалко. Она прошептала мне на ухо, что и то, и другое, конечно, но прежде всего потому, что хочет переспать со мной. Я глубокомысленно кивнул, как если бы она попросила чашку чая, и продолжил целовать ее. Потом мы поехали ко мне.

Даже зная Наташину репутацию, даже догадываясь по ее жестам и манере себя вести, что вряд ли она не уверена в себе в постели, я был поражен. Я прекрасно сознавал, что женщины могут испытывать сильную сексуальную потребность. Понял это еще со времен Хелен. Но все равно они оставались в моем воображении розовато-нежными, эфемерно-расплывчатыми существами. Большинство женщин, с которыми я встречался, хотели, чтобы их соблазняли, чтобы с ними играли, чтобы добивались их возбуждения, им неизменно было нужно, чтобы для них вновь и вновь разыгрывали сцены из старомодной утонченной любовной пьесы. Поэтому создавалось ощущение, что они дают, а мужчина берет. Как бы ни была женщина увлечена, она всегда стремилась не более чем отвечать на мои усилия.

Наташа знала, чего хотела, и брала это. Она не занималась со мной любовью, она не соглашалась на секс. Она меня трахала. Мечта любого мужчины. Ей нравились большие зеркала и жесткое порно. Она была Самантой из «Секса в большом городе» задолго до того, как «Секс в большом городе» появился. Она поражала воображение, она была откровением.

Но она меня пугала.

Все время, пока мы занимались сексом – а это происходило долго, – часть меня наблюдала со стороны, отдалившись от покрытого потом, изогнутого тела, и какой-то пещерный, непокорившийся человек во мне рассуждал…

Так не должно быть.

Для воспитанного на вековых представлениях о покорности женщин мужика встреча со следующей ступенью эволюции была подобна землетрясению. Я делал все, что от меня требовалось, – Наташа казалась всем довольной. Но сам я не был вовлечен в процесс полностью. Какая-то часть меня по-прежнему пребывала в шоке.

А еще большая часть меня хотела, чтобы это была Келли.

Опять-таки, знай я тогда то, что знаю сейчас, признался бы Наташе, что еще не готов к этому, не готов к ее силе и страсти, не готов к жизни. Но сердце мое было разбито, и я пытался залечить раны.

Проснувшись на следующее утро, я почти не сомневался, что Наташа ушла. Что я приду в офис в новом году и она сделает вид, будто ничего не было. Но она осталась. И не только осталась, но смотрела на меня так, как никогда не смотрела в офисе. Во взгляде появилась поволока, – я бы сказал, она смотрела с нежностью. И даже с радостью.

В этом смысле Наташа не была такой продвинутой – впрочем, не уверен, что подобрал правильное слово, – как Саманта из «Секса в большом городе». Она не научилась отделять чувства от секса.

В те Рождественские дни мы встречались пять или шесть раз. Выяснилось, что офисная репутация Наташи как любительницы мужчин, этакой оторвы, если пользоваться школьной терминологией – а отношения в офисе, как правило, несильно отличались от школьных, – совершенно не соответствовала действительности. Мужчины просто все это выдумали. Совсем как мальчишки, придумывавшие истории про Шерон Смит в те времена, когда мне было тринадцать.