В Москву! - читать онлайн книгу. Автор: Маргарита Симоньян cтр.№ 51

Беленький ушел к центру лагеря, где стояла большая сцена, крашенная в оранжевый. Мимо черненького прошли две девушки, одетые в высокие сиреневые ботинки и узкие юбки из камуфляжа. Одна говорила другой:

— Хотели на Казантип поехать, а потом думаем — че на Казантипто, дорого получается. А тут бесплатно. И народ прикольный. Только с таблеточками — беда, что сами привезли, то и жрем, а тут нигде не достанешь.

Черненький посмотрел на девушек презрительно.

Ровно в тринадцать ноль ноль мониторы, развешанные на соснах, зажглись синим. Из синего выплыл тот самый красавец, который улыбался со стендов. Он же стоял на оранжевой сцене, держа в руках микрофон.

Вокруг сцены гудело несколько тысяч людей. Здесь были девушки в джинсах и девушки в рваных колготках, юноши в грязных банданах, кто-то в красной славянской рубахе, подпоясанной веревкой, кто-то в ободранных шлепках, кто-то — в гриндерсах, шортах и белых футболках с надписью «Sвобода», выполненной шрифтом логотипа Кока-Колы. Было много людей в камуфляже. Как только красавец вышел на сцену, все замолчали. Он улыбнулся толпе чистой мальчишеской улыбкой и произнес:

— Я бесконечно счастлив видеть здесь так много молодежи. Вы — будущее России. И, глядя на вас, я вижу, что у России — прекрасное будущее. Будущее свободы и демократии.

Каждый из вас приехал сюда, потому что не может больше спокойно смотреть, как убивают журналистов, как бросают в тюрьмы недовольных, как жестоко калечат участников мирных демонстраций.

Девушки в узких юбках переглянулись удивленно. «А мы-то думали, что приехали сюда потусить», — без слов сказала одна другой.

— Кровавая гэбня, захватившая власть в нашей стране, ведет ее к гибели, — продолжал выступающий.

Девушки в юбках хихикнули. Им понравилось слово «гэбня». Толпа восторженно взвыла. Большинство было счастливо просто видеть живьем своего учителя и кумира, своего вождя, которого они за глаза уважительно звали Андреич, — лидера объединенных демократических сил России миллиардера Бориса Бирюкова.

Он продолжал:

— Особенно рад я здесь видеть ветеранов Чеченской войны. Позор войне!

«Позор!» — радостно подхватила толпа. Даже девушки в юбках за компанию закричали «Позор!».

Не слушали Бирюкова только двое — толстогубый коротенький дядька с лицом бомбилы, который приехал вместе с Бирюковым, и хомяк, одетый в костюм, несмотря на то что вторую неделю жил в лесу. Они стояли в траве за палатками, отмахиваясь от мошки, и перетирали. Бомбила спросил хомяка:

— За ветеранов сколько?

— Десяточку союз попросил. Ну и каждому по сотне. Плюс питаниепроезд.

— Смотри, Андреич сказал, не больше десятки. Чтобы не баловать.

Андреич тем временем говорил:

— Мы должны посадить Россию за парту — посадить навсегда! Россия должна учиться у Запада. Не мусорить в подъездах, мыть тротуары шампунем, жить так, как живут цивилизованные люди на Западе и как в России никогда не жили!

Если бы кто-то стоял рядом с бомбилой и хомяком, он бы услышал, как грубоватый голос Бирюкова врывался в беседу помощников, и наоборот — как их голоса врывались в его речь.

…А несовершеннолетние откуда? Андреич четко сказал прошлый раз — никаких несовершеннолетних…

— Нам не нужна колбаса! Нам нужна свобода! Вам нужна колбаса? Нет! А свобода? Да!

… так ведь из центров изучения английского же! Андреич же разрешил в центры с двенадцати лет принимать…

— В мире есть только один праведный путь — западный путь!

… сколько кавказских регионов? Как себя ведут?

— Не сотрудничать с властью. Только гражданское неповиновение. Досрочные президентские выборы!

… отовсюду, где институты свободы Борис Андреевич открыл. Дагестан, черкесы, кабарда, чеченский институт в Ингушетии, Адыгея даже…

— Россия должна покаяться! Публично перед всем миром стать на колени и попросить прощения за свое советское прошлое, за ложные победы, за Катынь, за Берлинскую стену. Смирение и покаяние!

… Осетии нет пока, но там на мази все тоже на будущий год. Если с институтом поторопятся. Ведут себя все тихо — лекции слушают, записывают…

— Некто Владимир Путин уничтожил политическую конкуренцию!

…кто из прессы?

— Некто Владимир Путин ведет страну в никуда!

…и рейтер, и эйпи, все. Пленочку ту с марша недовольных эксклюзивно отдали Мэтью, как ты просил. Там все есть: и менты, и наручники, и башка даже одна разбитая крупным планом. Они очень радовались, были хэппи-перехэппи…

— Некто Владимир Путин — антинародный диктатор!

…провокаторы приезжали из «Комсомолки». Но мы их не пустили…

— И, наконец, ликвидация администрации президента!

…молодец. Получишь премию — смотаешься на Мальдивы. А то сидишь тут в говне…

— Спасут Россию только молодые российские либералы!

В летнем лагере новой партии Бирюкова — партии Свободы, объединившей всех, кто был недоволен властью — шла последняя смена. Участников лагеря, который здесь называли кемпом, презирая слово «лагерь», учили делать транспаранты, пользоваться рациями, ориентироваться на пересеченной местности и ненавидеть режим. Некоторые занятия, вроде истории демдвижения в России, были обязательными, другие, как, например, основы британского парламентаризма, шли факультативом.

По воскресеньям лагерная молодежь уходила гулять в бледные клеверные луга русского Нечерноземья, к крылатым клещам и стрекозам.

Бирюков давно уже не строил коттеджи. Сначала он перешел на металлы, чтоб помериться с Васюковским. Потом на нефть — чтобы с Хозиным. Очень быстро Бирюков обнаружил, что мериться больше не с кем, и это само по себе — трагедия.

Борис едва не запил. Он не мог ни спать, ни работать — его мучил зуд чемпиона, лишенного соревнований. Ради чего жить, если всех уже победил?

Тогда он решил — раз так, померяюсь-ка я с Кремлем. Не хочу быть русскою царицей, хочу быть владычицей морскою.

И занялся политикой.

К тому моменту, как Бирюков приехал в лагерь, в стране уже работали его школы и институты, он уже успел приручить несколько ключевых губернаторов из числа особенно буйных и, само собой, стал звездой в блестящих столицах.

Кадры, где милиция разгоняла детей, которых Бирюков выводил на баррикады, и они вставляли гвоздики в АКСУ омоновцам, облетали весь мир. Бирюкова одинаково обожали в палатках посреди русского леса и в редакциях воллстритджорналов.

С методами он не церемонился. Его оппоненты тоже не были щепетильны. И чем опаснее становилось соревнование, тем больше оно нравилось Бирюкову.

— Зачем ты это делаешь? — однажды спросила у него Нора. — Мне кажется, это может плохо кончиться.