Смерть Ахиллеса - читать онлайн книгу. Автор: Борис Акунин cтр.№ 76

Один из адъютантов кинулся было, чтобы схватить запаниковавшую лошадь под уздцы, но Кирилл Александрович звонким, властным голосом осадил его:

— Назад, Неплюев! Не соваться! Я сам!

Без труда удержавшись в седле, он в два счета заставил лошадь образумиться. Нервно пофыркивая, она пошла дробной иноходью вбок, потом выровнялась. Истеричную плакальщицу под руки увели обратно в толпу, и на этом маленький инцидент был исчерпан.

Но настроение Ахимаса переменилось. Он уже не чувствовал себя кукловодом в театре марионеток.

Голос, приказавший адъютанту «не соваться», был ему слишком хорошо знаком. Такой, раз услышав, не спутаешь.

Какая неожиданная встреча, monsieur NN.

Ахимас проводил взглядом осанистую фигуру в кавалергардском мундире. Вот кто истинный кукольник, вот кто дергает за веревочки. А кавалер Вельде, он же будущий граф Санта-Кроче, — предмет реквизита, не более того. Ну и пусть.

* * *

Весь день он провел на Хитровке. И сюда доносился погребальный перезвон сорока сороков, но хитрованцам не было дела до «чистого» города, скорбевшего по какому-то генералу. Здесь, словно в капле грязной воды под микроскопом, копошилась своя собственная потайная жизнь.

Ахимаса, одетого приказчиком, дважды пытались ограбить и трижды залезали в карман, причем один раз успешно: незаметно полоснули чем-то острым по суконной поддевке и вытащили кошель. Денег там была самая малость, но мастерство впечатляло.

С поисками медвежатника тоже долго не ладилось. Чаще всего разговор с местными обитателями вообще не получался, а если и получался, то предлагали не тех, кого надо — то какого-то Кирюху, то Штукаря, то Кольшу Гимназиста. Лишь в пятом часу впервые прозвучало имя Миши Маленького.

Дело было так. Ахимас сидел в трактире «Сибирь», где собирались барышники и профессиональные нищие позажиточней, беседовал с одним перспективным оборванцем. Глаза у оборванца были с тем особым быстрым перемещением фокуса, какой бывает только у воров и торговцев краденым.

Ахимас угощал собеседника сивухой, изображал хитрого, но недалекого приказчика из галантерейного магазина на Тверской. Когда помянул, что у хозяина в сейфе денег без счету и, если б знающий человек обучил замок открывать, то запросто можно было бы разок-другой в неделю оттуда по две-три сотни мелкими брать, никто не хватится, — взгляд у оборванца стал острым: глупая добыча сама шла в руки.

— К Мише тебе надо, — уверенно сказал эксперт. — Он сделает чисто.

Изобразив сомнение, Ахимас спросил:

— Человек-то с понятием? Не рвань?

— Кто, Миша Маленький? — презрительно глянул на него оборванец. — Сам ты против него рвань. Ты вот что, дядя. Ты вечерком в «Каторгу» загляни, там Мишины ребята кажный вечер гуляют. А я забегу, шепну про тебя. Встретят в лучшем виде.

И глаза хитрованца блеснули — видно, надеялся от Миши Маленького за такую жирную наводку комиссионные получить.

* * *

С раннего вечера Ахимас засел в «Каторге». Явился туда уже не приказчиком, а слепым побирушкой: в рубище, лаптях, на глаза, под веки, вдел прозрачные пленки из телячьего пузыря. Видно через них было, как сквозь туман, но зато полное впечатление, что глаза затянуты бельмами. По опыту Ахимас знал, что слепые ни у кого подозрений не вызывают и внимания на себя не обращают. Если тихо сидеть, то окружающие слепого будто и вовсе видеть перестают.

А сидел он тихо. Не столько приглядывался, сколько прислушивался. Поодаль за столом собралась компания явных бандитов. Возможно, из мишиной шайки, но щуплого и юркого среди них не было.

События начались, когда за подслеповатыми подвальными оконцами уже стемнело.

Сначала Ахимас не обратил внимания на очередных посетителей. Вошли двое: старьевщик и кривоногий киргиз в засаленном халате. Через минуту появился еще один — скрюченный горбун. В голову бы не пришло, что это сыскные. Надо отдать московской полиции должное, работает неплохо. И все же уголовные ряженых агентов каким-то образом раскусили.

Все произошло в минуту. Только что было тихо и мирно, и вот двое — старьевщик и киргиз — уже лежали замертво, горбун валялся оглушенный, а один из бандитов катался по полу и противным, будто притворяющимся голосом кричал, что моченьки нету.

Скоро появился и тот, кого Ахимас ждал. Быстрый, дерганый франтик в европейском платье, но брюки при этом заправлены в начищенные до блеска хромовые сапожки. Этот криминальный типаж Ахимасу был отлично известен и по его собственной классификации относился к разряду «хорьков» — хищник мелкий, но опасный. Странно, что Миша Маленький достиг в московском уголовном мире такого видного положения. Из «хорьков» обычно получаются провокаторы и двойные агенты.

Ничего, скоро выяснится, что это за фигура.

Убитых агентов унесли за загородку, оглушенного тоже куда-то уволокли.

Миша и его головорезы сели за стол, стали пить и есть. Тот, что лежал и стонал, вскоре затих, но это событие прошло незамеченным. Лишь полчаса спустя, спохватившись, бандиты выпили «за упокой души Сени Ломтя», а Миша Маленький тонким голосом произнес прочувствованную речь, наполовину состоявшую из непонятных Ахимасу словечек. Покойника говоривший уважительно называл «фартовым деловиком», остальные согласно кивали. Поминки длились недолго. Ломтя оттащили за ноги туда же, куда перед тем убитых агентов, и пир продолжился как ни в чем не бывало.

Ахимас старался не упустить ни единого слова из разговора бандитов. Чем дальше, тем больше крепло убеждение, что о похищенном миллионе они не знают. Стало быть, Миша провернул дельце в одиночку, без товарищей.

Ничего, теперь никуда не денется. Надо было только выждать удобный момент для разговора с глазу на глаз.

Под утро, когда трактир опустел, Миша поднялся и громко сказал:

— Ну, будя языки чесать. Кто куда, а я к Фиске под бочок. Но поперву пойдем с лягашом потолкуем.

Вся шайка, похохатывая, удалилась за стойку, вглубь подвала.

Ахимас огляделся. Трактирщик давно храпел за дощатой перегородкой, из посетителей остались только двое — упившиеся до потери сознания мужик и баба. Самое время.

За стойкой оказался темный коридор. Впереди, в полу, смутно светился квадрат, оттуда доносились приглушенные голоса. Погреб?

Ахимас вынул из одного глаза пленку. Осторожно заглянул вниз. Все пятеро бандитов были тут.

Пятеро — многовато. Придется подождать, пока они прикончат фальшивого горбуна, а после, когда станут вылезать, тихо уложить по одному.

Однако все получилось иначе.