Девятимечье - читать онлайн книгу. Автор: Влад Вегашин, Иар Эльтеррус cтр.№ 402

— Хватит! — взвился Йон. — Хватит, я уже наслушался!

— Ой, извини, — виновато пробормотал Кулэйт. — Ладно, вернусь к своей истории. Так вот, я работал, мои работы были востребованы, все такое… а надо заметить, что инженеры-демиурги, как правило, не знают о промежуточных результатах. Да и вообще, очень редко покидают свои лаборатории. Да и человеческого желания на всем поставить свою подпись «это сделал Я!» у нас нет. Так что кто-то может реализовать разработанный когда-то кем-то проект, а демиург-разработчик узнает об этом лет через шестьсот или даже больше… Так получилось и со мной. Я сидел в своей лаборатории — вот в этой самой, кстати говоря. Сидел, разрабатывал, ставил эксперименты на моделях и все пытался найти тот самый идеал. И тут ко мне приходит один старый приятель, мы с ним учились вместе, только он пошел не на разработчика, а на реализатора. В общем, приходит он ко мне, довольный, и говорит, что реализовал и запустил мой старый проект, и лет через двести можно будет кое-что очень интересное посмотреть. Я был в недоумении — что за проект. Он мне показывает мою дипломную работу…

Я до сих пор не знаю, как не кинулся на него тогда. Понимаешь, я же просто теоретическую модель сделал, для диплома, не для реализации! Там же жуть кромешная, там для демона, который держит систему страны, подпитка только болью чужой возможна! Добровольные и не очень жертвоприношения, и вся прочая гадость, вроде инквизиции! Только теоретическая работа! А он ее реализовал. На живых людях!

Мне совесть не позволила оставить все, как есть. В конце концов, это я придумал ту кошмарную цивилизацию, следовательно, я был виноват… В общем, я стал добиваться встречи с высокопоставленными драконами, пытался докричаться до Совета, и так далее… а потом мне посоветовали хоть раз побывать в человеческих и прочих странах, и посмотреть, как оно на самом деле бывает.

Я послушал добрых советов и полетел. Знаешь, на всю жизнь насмотрелся. Самое противное — я вот наблюдаю за какой-нибудь страной, за ее скотскими законами, за жестокостью и несправедливостью — и вижу, кто из знакомых реализаторов это делает, как он это делает, какие лично мои разработки, порой измененные — но все равно мои, использует…

Тогда-то я и понял окончательно, что этот мир — просто огромный эксперимент для драконов. Что им плевать на результат, важен только процесс, для них эксперимент — самоцель.

Не знаю, чего я хотел добиться, но я таки дорвался до Совета. Высказал все, что думаю по этому поводу, меня выслушали довольно вежливо, сказали, что понимают мои чувства, но я неправ, потому что не вижу великой цели, до которой ровно один шаг, и все те несчастные люди, эльфы, орки, гномы (они, кстати, в результате совсем вымерли), мирры и прочие, которые сейчас страдают и мучаются — они не просто так страдают и мучаются, а ради прекрасного и светлого будущего своих потомков. Я сделал вид, что им удалось меня убедить, а сам принял решение расшатывать систему изнутри, переманивать молодежь на мою сторону.

Вот только они мне не поверили. И когда я вернулся в свою лабораторию, отсюда потихоньку перевели всех ученых, вывезли самое ценное оборудование — и в одно далеко не прекрасное утро я проснулся, и обнаружил, что я здесь один, а выход надежно закрыт.

Как я бился, как я пытался отсюда выбраться — но бесполезно… Они позаботились, чтобы я издох здесь со всеми своими вредными мыслями. Понимаешь, у драконов не принято, как у людей, убивать сородичей. По крайней мере — напрямую. А тут… пищевой синтезатор, системы очистки воздуха, все прочее… я прожил в полном одиночестве еще пятьсот лет. Потом… не помню, что потом было. Свихнулся, наверное, и залег в анабиоз. Но перед этим снял слепок своей личности и загнал в компьютерную систему, наподобие искина — только понятия не имею, зачем. Вот так вот, — Кулэйт тяжело вздохнул, и замолчал.

Молчал и потрясенный историей дракона Йон. Надо же, прожить несколько веков и сохранить такую наивность… И ведь не позволил себя переубедить принципиальный ученый, хотя не мог не понимать, как рискует. Да и пять веков в полном одиночестве… брр!

— И что ты собираешься делать теперь? — спросил мирр.

— В смысле?

— В прямом смысле. Что ты будешь делать со мной и что будешь делать сам.

— Вот и я думаю, что же мне с тобой делать, — грустно проговорил дракон. — С одной стороны — я должен тебя убить, чтобы ты не растрепал секреты. С другой стороны — а оно мне надо, эти секреты хранить? Может, будет лучше, если мир о них узнает?

— Это тебе решать, — безэмоциональным голосом, словно бы и не его судьба решалась, сказал безопасник.

— Не хочу тебя убивать. Вообще убивать не хочу. Так что я тебя отпущу. Даже информацию, которую ты взял, не буду отбирать. Может, вам потребуется… Только ты сперва для меня доброе дело сделаешь, хорошо?

— Какое?

— Там в углу есть дверь, ее просто не видно за слоем пыли. За ней — анабиозная камера, в которой лежит мое тело. Отключи камеру. Когда тело умрет — если не сложно, вытащи его как-нибудь наверх и сбрось с утеса. Можешь кого-нибудь помочь попросить или просто подъемником… но это потом, конечно. А сейчас, после того, как я открою дверь и передам тебе все коды доступа, ты включишь главный компьютер и сотрешь из его памяти меня-программу. Хорошо?

— Эээ… — только и смог пролепетать Йон. — Но… зачем?!

— Надоело, если честно. Не живой, не мертвый. Не то груда замороженного мяса, не то программка вроде вирусной, — с горечью проговорил Кулэйт. — Не хочу так дальше. Лучше уж просто не быть…

— А почему не наоборот? — отчего-то предложенный драконом план Йону не просто не нравился — против его выполнения восставала вся сущность мирра!

— Поясни.

— Ты говоришь — не живой, и не мертвый. И хочешь умереть. А почему бы не наоборот, почему бы тебе не вернуться к нормальной жизни? Да и помочь нам ты сможешь очень во многом, у нас толковых социологов и политологов всегда острая нехватка, да и в любом случае — наш уровень знаний до твоего, мягко говоря, не дотягивает.

— Как тебе объяснить… Я и сам не против бы пожить. Но тот я, который сейчас разговаривает с тобой — это не настоящий я. Просто оцифрованная психоматрица. Настоящий я сошел с ума чуть меньше тысячи лет назад, и с тех пор лежит в анабиозе. Причем психоматрица была записана еще до окончательного безумия.

— Но, может, все же удастся как-то это… исправить? — несколько секунд Йон колебался, а потом все же решился. — Кулэйт, а как лично ты относишься к Черному Властителю?

— Сложный вопрос. А почему ты спрашиваешь?

— Я потом объясню. Просто ответь, пожалуйста.

— Хм… Я считаю, что его есть за что уважать. По крайней мере, он сделал для Аенгроста гораздо больше хорошего, чем драконы. Я его не ненавижу, в отличие от моих собратьев. Но я знаю, что личность Властителя сменяется от прихода к приходу, и считаю, что составлять мнение надо о каждом отдельно.

— А к Черному Дракону?

На этот раз ученый молчал дольше.