Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Руссо cтр.№ 28

– Я боюсь его даже зимой, – созналась она. – Мне часто снится сон, как я выхожу на улицу в жаркую солнечную погоду, и моя кожа покрывается жуткими волдырями, я начинаю кричать от боли, а безжалостное солнце светит еще сильнее, я погибаю медленно, страдая от боли, пока от тела не остается кучка пепла.

– Ну, вот видишь, Натали, даже святым снятся кошмары! Теория твоего отца о том, что ночью видят плохие сны те, кто их заслужил, и что их причина – чувство вины, не верна.

Беседующие дамы немного постояли у поблескивающего от снега куста, он напоминал человеческую голову, словно это была несовершенная или незавершенная работа скульптора.

– Кто-то голову потерял! – усмехнулась Анна, ей, наконец, удалось перебороть свое горе и отвлечься, она даже смогла улыбнуться, чем порадовала свою компаньонку.

– Да, потерял голову не кто-то, а наш Ваня! – неуверенно произнесла Наталья Петровна, ей не хотелось обсуждать щекотливую тему, но слова с языка слетели сами. – Он и Лиза…

– Я знаю!

– Знаешь? Откуда? Он тебе сказал? Неужели и ты на его стороне, Анна?!

– Я просто была наблюдательна и заметила излишнее внимание Лизаветы…

– Заметила. А я ничего не видела, жила с закрытыми глазами до недавних пор.

– Тебе не о чем волноваться, добрая и заботливая Натали. Она искала внимания, но наткнулась на стену. А это значит, что для него это просто физиологическая потребность – не более. Как мне объяснял один человек в моей… прошлой жизни: в мужчинах инстинкты выражены ярче. Поэтому они чаще теряют голову.

Наталья Петровна упала в сугроб и уставилась на небо. Она начала говорить ужасные вещи, что иногда жаждет смерти, потому что жизнь ей представляется абсолютно бесполезной и бессмысленной штукой.

– Я знаю, что людьми движут инстинкты, – размышляла Натали, – и хоть во мне они дремлют, я не могу мириться с предательством! Они смеются надо мной прямо в соседних комнатах! Бог знает, сколько это длится. Неужели ко мне нет никакого уважения? И что же мне теперь делать?

– Главное – не торопиться, потому что иначе ты лишишься всего приятного, что у тебя есть! – задумчиво произнесла Анна и, всколыхнув снежную голову, под которой оказался совсем голый куст, произнесла: – Что-то разрушить легко, а вот восстановить – это настоящая проблема… И порой невозможно…

– Я часто думаю о том, что не должна была выходить за твоего брата, Анна. Он заслуживает лучшей жены, чем я!

Анна понимала боль этой женщины, сочувствовала ей и желала найти правильные слова, чтобы не допустить нервного срыва. Она упала в сугроб прямо рядом с ней, и какое-то время смотрела на небо. Анна почувствовала себя спокойно, как ни странно такое положение тела очень располагало к откровению:

– Во-первых, позволь мне не согласиться с тобой, Натали, по поводу того, что для Ивана могла найтись жена лучше. Насколько я помню, в одном из писем ты ругала его, что он не лечится от простуды, и если бы не ты, то он давно бы умер! Я понимаю, что это всего лишь юмор, но ведь за шуткой всегда прячется доля истины. Или в этих самых шутках мы пытаемся привлечь внимание к чему-то серьезному, а точнее к себе, к своим поступкам, а возможно даже к боли или обиде, которую наносят окружающие.

Анна вспомнила старичка, которого знала много лет назад, он приносил ее матери по утрам свежую газету. Он все время приходил в одно и то же время – был пунктуальным и старательным, но она никогда его не поощряла, не хвалила, хотя в свое время была хорошо с ним знакома. Человек этот был из дворян и до революции имел несколько домов, пару сыновей и прекрасную репутацию человека добропорядочного и щедрого. Дети погибли во время исторических кровопролитных событий, защищая свое призрачное будущее, жена умерла от горя, а он остался жить, лишившись семьи и всего имущества. Его устроил в маленькой комнатке по соседству и предложил работу почтальон, которого бывший дворянин всегда благодарил добрым словом и монетой за то, что тот приносил газету всегда вовремя.

– Однажды я открыла дверь и увидела глаза этого пожилого человека. В них был столько тоски, что мое сердце дрогнуло. Я побежала в свою комнату и взяла брошь, украденную у кого-то очень давно, и вручила ему, предложив сдать в ломбард и выручить немного денег, но он ее не взял…

– Почему? – затаив дыхание уточнила Наталья Петровна, ей нравилась эта жизненная притча.

– Он отшутился, будто ее не заслужил, раз она не из рук маменьки… Ведь она была главным оценщиком его новой работы, для нее он доставлял почти каждый день несколько листов перепачканной буквами бумаги.

Анна почувствовала, как две горячие струйки слез выкатились из глаз. Лицо того старика она представляла очень живо. Он больше не появился в их доме после того раза, потому что заболел и умер. И возле него никого не было в скорбные минуты, кроме почтальона, к которому он когда-то был добр.

– Какая… странная история, – шмыгнув носом, произнесла Наталья Петровна. – Больше не рассказывай мне подобных грустностей. Невыносимо страдать еще больше!

Супруга «брата» Анны подхватила горсть снега и бросила на лицо Анне, после чего вскочила и побежала между деревьев. Это был самый трогательный аттракцион, от которого обе девицы получали нескрываемое удовольствие. Они визжали, швырялись снегом, прятались за деревьями – вели себя, как малые дети. Напрыгавшись в белоснежном саду, приятельницы раскраснелись и поспешили в дом пить горячий чай, крепко сцепившись руками и прижимаясь друг к другу, как самые близкие люди.

– Ты все же прислушалась к моему совету? Начала питаться, как следует? – произнес с улыбкой Иван Феклистович, потрепав Анну за щеку, как ребенка. Они столкнулись на лестнице соединяющей два этажа усадьбы: молодая женщина поднималась в свою комнату после сытного завтрака, а изрядно проголодавшийся «брат» вставший позже обычного спешил вниз. Причиной опоздания стала ночь, проведенная с женой в одной спальне, это было в диковинку, потому что уже достаточно давно они спали раздельно. По этому случаю глаза его сверкали, он даже казался моложе.

– Ты светишься, как начищенный медный таз! – прокомментировала Анна его состояние.

– А ты… стала толще! – ответил задиристо взрослый мужчина.

– Наговариваешь ты на меня, Ваня! Я ем, как обычно, – зевая, произнесла Анна, чувствуя вялость, хотя накануне легла достаточно рано.

– Нехорошо, конечно, так говорить, но вовремя скончалась владелица «Ателье мод». Если бы ты тогда уменьшила свои платья, теперь бы точно пришлось их расшивать.

Пожелав «родственнику» приятного аппетита, молодая женщина торопливо направилась в свою комнату, желая примерить что-нибудь из чужого гардероба, хранящегося в похищенном чемодане. В последнее время гостья почти не выходила из дома, основное время проводила или в постели, или подле Натальи Петровны.

«Брат» смирился с присутствием «сестры» в своей жизни, тем более у него не клянчили денег даже на мелкие расходы. Одежда действительно оказалась ей впору, Анна посетовала на новую кухарку Марию, она так старалась угодить всем, что готовила по несколько блюд к каждому приему пищи. Пухлая и веселая баба из небольшой деревеньки сменила Лизавету, лишившуюся работы по настоянию Натальи Петровны за шашни с хозяином усадьбы. Ее увольнение, конечно, не было выходом из сложившейся ситуации, ведь любовники могли встречаться где угодно, например, в гостинице (на эту мысль своими размышлениями Наталью Петровну натолкнула опытная в подобных делах Анна).