Семья Усамы бен Ладена. Жизнь за высокой стеной - читать онлайн книгу. Автор: Джин П. Сэссон, Наджва бен Ладен, Омар бен Ладен cтр.№ 22

Я постарался скрыть охватившее меня огромное облегчение, но про себя признал, что мои навыки езды верхом были далеки от совершенства. Я спрыгнул с непокорного жеребца, твердо решив проделать оставшуюся часть пути пешком. Убедившись, что я невредим, отец с друзьями умчались, оставив меня глотать пыль. Вскоре со мной поравнялся автомобиль, в котором ехали братья. Чувствуя, что мой провал доставляет им радость, я старался не смотреть им в глаза. Машина медленно проехала мимо.

Очень скоро и всадники на лошадях, и автомобиль скрылись в дымке, поднимавшейся вдали над пустыней. Я остался совсем один, а мои маленькие ладошки сжимали поводья лошади, которой я не мог управлять. Я почувствовал, как комок подступает к горлу.

Внезапно жеребец чего-то испугался. Он попятился, затем встал на дыбы, брыкаясь передними ногами и нервно пританцовывая на задних. Его мощный рывок напряг поводья. Я вцепился в них в тщетной попытке усмирить жеребца, но хотя я был силен для своих лет, не смог удержать его и выпустил из рук поводья. Еще раз взбрыкнув, жеребец рванул прочь. С ужасом думая о том, какое наказание ждет меня, если упущу одного из призовых скакунов отца, я отчаянно уцепился за стремя — каким-то чудом мне удалось ухватиться за него рукой. Я крепко держал его, чувствуя, как мои колени и ступни ноют от ушибов и ссадин, потому что меня волочило по земле, заросшей полынью и усыпанной мелкими острыми камешками.

Эта дикая скачка закончилась, когда стремя оборвалось. Мир вокруг меня застыл. Я съежился в грязи, выплевывая песок и выкашливая пыль, но продолжал сжимать в руке стремя. Глянув вслед вырвавшемуся на свободу скакуну, я в последний раз увидел его мускулистые ноги и хвост, мелькавшие вдали, пока он несся быстрее ветра. Непоправимое случилось. Я не только не смог управлять призовым скакуном моего отца, но и упустил его. И теперь молча сидел, оглядываясь вокруг и не зная, что делать дальше.

Вскоре пустыня ожила от приятного слуху шума мотора. Наш водитель забеспокоился и решил проверить, всё ли со мной в порядке. Я вскочил на ноги. Сквозь рев двигателя слышался смех братьев. Машина затормозила возле меня. Я не знал, куда деваться от стыда и как себя вести, поэтому притворился, будто ничего не случилось.

Вскоре примчался назад отец. Меня удивило, что он был явно встревожен и опасался за мое благополучие. Когда я неохотно рассказал о случившемся, он засмеялся — что редко бывало — и тем самым подстегнул пыл моих братьев. Они стали хохотать так неистово, что даже обнажили зубы, а в нашей семье это обычно не допускалось.

Даже гул мотора не мог перекрыть радостного гоготания братьев. Надо мной смеялись все, кроме нашего шофера-йеменца. Как я любил этого добряка! Он служил нашим шофером с первых лет моей жизни и, хотя у него были собственные дети, всегда проявлял к нам особенную симпатию. Я бросил на него признательный взгляд.

Поскольку братья продолжали смеяться, я всё острее ощущал свое унижение. Я не хотел, чтобы братья или отец заметили, как мне стыдно, и начал смеяться вместе с ними. И вскоре уже не мог остановиться. Мое бурное веселье достигло такого накала, что слезы покатились у меня из глаз.

В тот безрадостный день меня ждала всего одна хорошая новость. Бросивший меня на произвол судьбы жеребец отца примчался назад на ферму, и позже мы нашли его у ворот конюшни, где он нетерпеливо бродил и ждал нашего возвращения.

Чем старше я становился, тем больше неожиданного мне открывалось. Я постепенно узнавал, что значит быть сыном Усамы бен Ладена. Всей его семье пришлось познакомиться с необычными представлениями отца о том, что он называл «злом современного мира».

К примеру, мы с братьями все страдали от астмы и пережили в юности много серьезных приступов, особенно играя в подвижные игры в жарком климате пустыни. В ряде случаев приходилось срочно отвозить меня в больницу и давать кислород. Учитывая, что мы с братьями были постоянными пациентами в больнице из-за нашего недуга, врачи советовали отцу держать под рукой достаточный запас вентолина и купить ингаляторы. Но отец решительно запрещал давать нам все эти новомодные препараты, каким бы серьезным ни было наше заболевание.

И в отношении всего, за исключением современных средств передвижения, отец считал нужным жить так, как пророк Мухаммед. Поскольку современные лекарства не существовали в те далекие времена, мы не должны были их принимать. И пока один из нас не оказался при смерти, отец запрещал нам применять современные способы лечения.

Он рекомендовал от астмы следующее средство: разломить пчелиные соты и вдыхать воздух через них. Это мало помогало, но отец был непреклонен. Сначала он то и дело напоминал нам о пророке Мухаммеде, а потом стал пугать, что вентолин разрушит наши легкие.

Я часто чувствовал себя так, словно дышу через солому, но пока смерть не стучалась в дверь, никто не обращал внимания на мои страдания. Когда Абдулла стал старше, он услышал про вентолин и украдкой купил немного. Кроме того, разрешил мне пользоваться своим ингалятором.

Я попробовал препарат, как только почувствовал приближение очередного приступа. Всего два «пшика» — и моя жизнь полностью изменилась. Мать в конце концов обнаружила, что мы нарушили приказ отца и пользуемся ингаляторами, но, к счастью, так и не рассказала отцу о нашей дерзости. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы мы перестали страдать.

До того как мы подросли и переехали в Афганистан, мы не встречали людей, разделявших суровые взгляды отца. С того момента, как его дети произносили первые связные слова, нам давали понять, что от нас ждут соблюдения определенных правил: мы должны жить как подобает юным мусульманам.

Как и все дети, мы старались обойти эти правила при каждом удобном случае. К примеру, отец запретил нам шипучие напитки, придуманные в Америке. Как же нам нравилось всё запретное! Пока он был поблизости, мы повиновались его приказам и не прикасались к американской отраве. Но как только представлялась возможность, мы с упоением поглощали пепси-колу и другие газировки.

Существовали и другие странные правила, не связанные с отцовским отвращением к западным товарам. Как только мы начинали ходить, отец требовал, чтобы нам давали очень мало воды. Когда мы подросли, он еще внимательнее следил за тем, чтобы мы пили воду, только когда это абсолютно необходимо. Отец объяснял нам: надо учиться быть стойкими и терпеливыми и необходимо натренировать свой организм так, чтобы он мог как можно дольше обходиться без еды и питья.

Похожие правила были установлены и для дочерей, но приучать девочек к дисциплине отец доверил их матерям. Моим сестрам повезло больше, потому что мать не могла вынести, когда девочки плакали и просили есть или пить.

Даже когда мы были совсем маленькими, отец часто отвозил нас в пустыню неподалеку от нашей фермы. Он решительно настаивал на том, чтобы сыновья сопровождали его в прогулках по пустыне, хотя все мы страдали от приступов астмы. И самым суровым было правило, запрещавшее нам пить до возвращения их этих походов. Отец говорил, чтобы мы и думать не смели о воде. Конечно, всем известно, что передвижение по пустыне сильно иссушает запасы влаги в организме, а это может оказаться опасным для жизни. Правительство специально рекомендует приезжим, путешествующим через пустыни Саудовской Аравии, потреблять как можно больше воды.