Исчезновение слона - читать онлайн книгу. Автор: Харуки Мураками cтр.№ 12

Как я и говорил раньше, мы были дружны с сестрой, я не испытывал никаких неудобств от совместной жизни. Я работал в рекламном отделе компании по производству бытовой техники, поэтому на работу уходил довольно поздно и возвращался тоже поздно. Сестра уходила рано в университет и почти всегда возвращалась в начале вечера. Поэтому в основном, когда я просыпался, ее уже не было дома, а когда возвращался домой, она уже спала. Кроме того, почти все выходные я проводил, встречаясь с девчонками. Выходило, что и поговорить нам удавалось не чаще раза или двух в неделю. Однако, наверное, оно и было к лучшему. Благодаря этому у нас не было времени для ссор и мы не лезли в личные дела друг друга.

Я думаю, что у нее тоже в жизни немало всего происходило, однако никогда об этом не спрашивал. Мне совершенно не интересно, с кем спит девчонка, которой уже стукнуло восемнадцать.

Всего один раз мне пришлось просидеть рядом с ней, держа ее за руку, с часа до трех ночи. Я вернулся с работы, а она сидела на кухне и плакала. Я предположил, что раз она плачет за кухонным столом, то, наверное, хочет, чтобы я что-то сделал. Если бы она хотела побыть одна, то плакала бы у себя в комнате на постели. Может, я ограниченный и эгоистичный тип, но это даже я понимал.

Потому я сел рядом и крепко сжал ее руку. Я не держал сестру за руку с того времени, как мы в начальной школе ходили ловить стрекоз. Рука сестры, хотя, наверное, это и неудивительно, стала гораздо крепче и больше, чем помнилось мне с прошлого раза.

В результате, не проронив ни слова, она проплакала два часа. Я изумлялся тому, сколько жидкости накопилось у нее внутри. Вот если бы я решил поплакать, после пары минут тело бы ссохлось.

К четвертому часу ночи я устал и решил, что пора это прекращать. В такой ситуации я должен что-то сказать как старший брат. У меня это не очень получается, но что уж тут поделаешь.

— Я совершенно не хочу вмешиваться в твою жизнь, — сказал я. — Это твоя жизнь, живи так, как тебе нравится.

Сестра кивнула.

— Но я должен тебе сказать одну вещь. Перестань носить в сумочке одни презервативы. А то тебя примут за проститутку.

Услышав это, она схватила со стола записную книжку и изо всех сил швырнула в меня.

— Зачем ты лазаешь по чужим сумкам! — закричала она.

Когда она сердится, всегда что-то швыряет. Поэто- му, чтобы не провоцировать ее больше, я не стал говорить, что ни разу в ее сумку не заглядывал.

Однако, как бы там ни было, плакать она перестала, а я смог наконец отправиться спать.

Окончив университет, сестра нашла работу в туристической фирме, но жить мы продолжали точно так же. Она работала четко с девяти до пяти, а моя жизнь становилась все более расхлябанной. Ежедневно я приходил на службу к двенадцати, читал газету, обедал, часов с двух начинал заниматься собственно работой, на вечер планировал встречи с рекламными агентствами, после чего выпивал и поздно ночью возвращался домой.

В первый летний отпуск после поступления на работу в турфирму сестра вместе с двумя подружками поехала на Западное побережье США (естественно, получив купон на скидку), в той же группе был один программист, на год старше ее, с которым она и сошлась. После возвращения в Японию она стала частенько ходить с ним на свидания. Нередко о таком слышишь, хотя лично у меня бы не получилось. Я вообще групповой туризм ненавижу, а от одной только мысли, чтобы с кем-нибудь познакомиться, тоска берет.

Однако с тех пор, как сестра стала встречаться с этим программистом, она заметно повеселела. Стала заниматься домашним хозяйством и следить за своей одеждой. Раньше она могла куда угодно отправиться в рубашке, голубых джинсах и кроссовках. Благодаря тому, что она стала следить за одеждой, ящик для обуви наполнился ее туфлями, а дома завелось множество проволочных вешалок из химчистки. Она стала часто стирать, часто гладить (раньше в ванной валялась куча грязного белья, напоминая амазонский термитник), часто готовить еду, часто убирать. Мне когда-то тоже приходилось такое видеть, это очень опасный симптом. Когда у девчонки выявляется этот симптом, мужчина должен либо бежать наутек, либо жениться.

Затем сестра показала мне фотографии этого программиста. Сестра впервые показывала мне фотографию мужчины. А это тоже опасный симптом.

Фотографий было две, одна снята в Сан-Франциско, в районе Фишерманз-Уорф. На ней она и программист улыбались на фоне полосатого марлина.

— Прекрасная рыбина, — сказал я.

— Кончай свои шутки, — сказала сестра. — У меня все серьезно.

— И что я должен сказать?

— Можешь ничего не говорить. Вот, это он.

Я еще раз взял фотографию в руки и посмотрел на парня. Если и бывают лица, которые вызывают у меня неприязнь с первого взгляда, так вот такие, как у него. Вдобавок этот программист безумно напоминал мне одного парня из секции в старших классах, которого я просто на дух не переносил. У того парня были приятные черты лица, но голова совершенно пустая, к тому же он был изрядный прилипала. Он обладал невероятной памятью, как у слона, и всякую ерунду помнил до последних деталей. Мощная память восполняла отсутствие интеллекта.

— И сколько раз у вас это было? — спросил я.

— Дурак, — сказала сестра, покраснев. — Не суди всех вокруг по себе. Не все такие, как ты.

Вторая фотография была снята уже после возвращения в Японию. На ней программист был один. В кожаном комбинезоне он облокачивался на большой мотоцикл. Шлем лежал на сиденье. А выражение лица — один в один с тем, что было в Сан-Франциско. Вероятно, у него не было других выражений.

— Он любит мотоциклы, — пояснила сестра.

— Это и видно, — сказал я. — Тот, кто не любит мотоциклы, вряд ли напялит на себя кожаный комбинезон.

Лично я — пусть это опять спишут на ограниченность моих взглядов — вообще-то не сторонник мотоциклетной мании. Вид у этих ребят напускной, много позерства. Однако об этом я решил ничего не говорить.

Я молча вернул фотографии сестре.

— Ну… — сказал я.

— Что значит «ну»? — спросила сестра.

— Ну и что дальше?

— Не знаю. Вероятно, поженимся.

— Что, он сделал предложение?

— Ну да, — ответила она, — но пока я не дала согласия.

— Хм, — сказал я.

— Сказать по правде, я еще поработать хочу. Хочу еще свободно пожить в свое удовольствие. Хотя я и не такая радикальная, как ты.

— Должен сказать, что это трезвое заключение, — признал я.

— Но человек он хороший, я думаю, что за него можно замуж выйти, — сказала сестра. — Сейчас я думаю.

Я еще раз взял фотографии со стола и посмотрел на них. Ну и ну.

Это было перед Рождеством.

Как-то сразу после Нового года нам позвонила мама, часов в девять утра. Я как раз чистил зубы и слушал «Born in the USA» Брюса Спрингстина.