Выданная замуж насильно - читать онлайн книгу. Автор: Лейла cтр.№ 25

Когда я сейчас думаю об этом, мне хочется ударить себя. Я повторяю: "Лейла, какая же ты трусиха! Тогда, в гостиной, ты должна была сказать "нет", даже если бы тебя побили. Ты могла найти себе работу, пока еще был шанс. Сберечь мечту о свободе и счастливом браке по любви, вместо того, чтобы терпеть оскорбления от тех, кто считает тебя ничтожеством и спешит сбыть первому же встречному". Мой отец хотел, чтобы я согласилась не на что иное, как на изнасилование.

Я тогда всех ненавидела. Ненавидела этот обычай. Почему я рождена девочкой? Почему я не мальчишка? Я хотела быть арабской женщиной, почитающей Аллаха так, как это делают мужчины. Будь я мужчиной, моя жизнь не была бы похожа на нынешний кошмар, и я бы никогда не заставила женщину выходить за меня.

Я кожей чувствовала, как паутина все туже и туже стягивает мое тело, меня хотел проглотить даже не один паук; их была целая туча: родители, братья, соседи - все они таились, поджидая маленьких мушек вроде меня. Они парализуют меня, обовьют своими нитями и превратят в мумию - специально для этого человека, который проглотит меня в нашу первую брачную ночь.

Было слишком трудно решиться вскочить, распахнуть дверь и пуститься наутек, оставив все - семью, документы, свою жизнь. Куда бы я пошла тогда? В полицию? Это было совсем не по их части. Насколько я знала, ни одна семья в районе не приютила бы меня. Не было и социального работника, который взял бы меня под свое крыло. Это дело семейное, и всем наплевать.

Я была взрослой француженкой. Если я позволила поймать себя в западню договорного брака, то в этом только моя вина. Раз суженый выбрал меня, то он мог жить во Франции и получить документы. Почему не считать подобную практику естественной, обычной и даже традиционной?

Он говорил моим родителям, что согласен жить, где я пожелаю, - в Испании, Италии или Франции. Гамбит, призванный внушить им, что получение гражданства не является единственной целью брака. Он как бы давал им понять, что не откажется от меня, а по разумению моего отца, нет ничего хуже, чем отвергнутая дочь. Лучше уж тогда ей вовсе оставаться в старых девах.

Некоторые мужчины женятся, а потом, едва получив на руки все бумаги, делают ноги. Я не думала, что Муса был из их числа, но не сомневалась, что без последствий все это не обойдется.

Я ненавидела его лютой ненавистью. Ненавидела себя и своих родителей. Подходила к концу бесславная жизнь молодой женщины с Запада. Меня ломала традиция, которая открывала перед мужчиной новые горизонты: жена = документы = социальное обеспечение = доход.

Все детство ты надеешься уклониться от освященного веками обычая договорного брака, слушаешь чужие рассказы, словно это легенды времен Античности. Однако реальность такова, что тебя все равно толкают на это, даже если ты сама не хочешь. Теперь все вернулось к условности. Такие браки - в порядке вещей. Браки между родственниками - еще лучше.

Отец вызвал меня к себе в комнату сразу же после этой беседы. Он и слышать не хотел ни о каких дискуссиях и компромиссах.

- Это будет он, и точка. Выбора у тебя нет.

У меня перехватило дыхание. Я задохнулась от отчаянья.

Братья подхватили ту же песню:

- Лейла, соглашайся. Нормальный ведь мужик. Лучше ты все равно не найдешь. У тебя нет выбора.

Кузен, который выступал в этом деле как посредник, звонил из Марокко. Звонили и другие родичи со всей Франции - некоторых из них я не никогда не видела. Телефон просто разрывался, и все твердили одно и тоже: " Какая удачная партия!" Тем временем отец, который знал меня как никто другой, играл на моих чувствах, ведь, несмотря на все что они делали со мной, я любила свою семью. Я бы и рада "перерезать пуповину", лишиться коней, но я не могла, и по сей день не могу. Несмотря на всю ненависть, отец оставался моим отцом, а мать моей матерью. Такой уж я уродилась.

Я была еще молода, но в двадцать лет ощущала себя, по меньшей мере, на сорок. Почти все девушки в моем возрасте общались со своими друзьями, бегали на свидания, ужинали в ресторанах, ходили в кино, флиртовали, если не были замужем, учились, путешествовали, а я отличалась от них - едва распрощавшись с полной разочарований юностью, я угодила в паутину.

Моему нареченному супругу дали хлеб и крышу над головой и не забывали стирать его шмотки. Для него наступили сладкие времена: он не тратил ни пенни из собственного кошелька, а просто ждал, когда ему преподнесут его новые документы и все остальное заодно.

Злоба вынудила меня сменить тактику. Девушка, которая никогда не пользовалась макияжем, стала размалевывать лицо, как уличная проститутка, - отчаянная контратака с использованием кричащей помады, черных теней, туши, склеивающей ресницы, и тройного слоя тонального крема. Теперь я использовала все, за что прежде смеялась над Сурией: в ход шли и коротенькие топы в обтяжку, и распущенные волосы, и три сережки в ухе. Но я все равно только глубже копала себе могилу, поскольку будущий супруг находил меня чрезвычайно привлекательной. Ему вовсе не казалось, что это все привлекательно. Даже курение не помогло. Я выходила на лестничную клетку, а затем возвращалась, чтоб ненароком дыхнуть на него. Никакого эффекта.

Однажды он предложил просто поужинать в ресторане, чтобы узнать друг друга поближе.

- Нет, спасибо, у меня дела, - отказалась я.

Тогда он предложил просто пропустить вместе по стаканчику, сходить в боулинг, куда я только скажу.

- Да нет же! Спасибо, но мне нужно работать.

Я пришла к отцу. В глазах у меня стояли слезы.

- Делай, как считаешь лучше для меня, - произнесла я, надеясь, что он еще раз взвесит.

Если он любит меня, то отправит этого типа восвояси. Пару секунд я думала, что может... Но он вцепился мне в плечо и отчеканил:

- Он тот, кто тебе нужен, дочка. Не волнуйся, все будет в порядке.

На сей раз я действительно сделала то, чего отец от меня ждал, и удовлетворила его, перечеркнув свою жизнь, свое будущее. Он верил, что действует мне во благо, оберегает меня и защищает нашу честь, черт бы ее побрал.

До самого конца октября этот человек с благословления моего отца чувствовал себя у нас как дома. Однажды я столкнулась с ним в центре города. Я была с Сурией. Он пригласил нас посидеть в каком-нибудь кафе вместе с моим братом. Я отказалась, а когда Сурия спросила меня, кто это был, отрезала:

- Приятель брата. Так, никто.

Мне было неловко признаваться во всем подруге, поскольку я громче всех кричала: "Да ни за что!" Я все еще надеялась на какое-нибудь чудо: он передумает, его поезд сойдет с рельсов...

Мелисса, заботясь обо мне, отважилась поговорить с ним, и теперь пыталась подбодрить меня.

- Лейла, он неплохой человек; с ним ты, может, будешь счастлива.