Мечты в шоколаде - читать онлайн книгу. Автор: Кира Буренина cтр.№ 19

Возьми прозрачную вазочку и выкладывай слоями творожную и хлебно-шоколадную массы. Последний слой должен быть творожным. Приготовленный десерт поставь в холодильник на час. Перед подачей полей десерт фруктовым желе и посыпь шоколадной стружкой.

Десерт «Искушение»

Яйцо – 3 шт., сахар – 90 г, черный горький шоколад – 100 г, сливочное масло – 25 г, молоко – 50 г, мука – 40 г, мороженое – 200 г, 1 апельсин.

Взбей яйца с сахаром. Затем растопи шоколад и соедини со сливочным маслом, постепенно вливай полученную шоколадно-масляную смесь во взбитые яйца, добавь молоко и муку. Перемешивай, пока смесь не станет однородной. Затем вылей массу в небольшую форму с антипригарным покрытием. Поставь форму в хорошо разогретую духовку и держи в течение пяти минут. (Десерт должен оставаться мягким внутри.) Подавай на стол с мороженым. Перед подачей не забудь сверху украсить десерт ломтиками апельсина.

Суфле «Блэки»

Для мусса:

100 г черного горького шоколада, 4 стручка кардамона, 150 мл молока, 150 мл сливок, 4 яйца, 80 г сахарного песка.

Для печенья:

3 яичных белка, 75 г сахарной пудры, 25 г муки, 30 г растопленного сливочного масла, 50 г пудры миндального ореха, 1 ч.л. шоколадной крошки.

Для приготовления суфле молоко и сливки вскипяти в кастрюле со стручками кардамона. Сними с огня и накрой крышкой. Настаивай в течение десяти минут. Шоколад растопи на водяной бане или в микроволновой печи. Яйца взбей с сахарным песком. Процеди молоко и влей во взбитые с сахаром яйца. Добавь шоколад. Смажь сливочным маслом 4 формочки для суфле и разлей тесто. Нагревай в пароварке в течение сорока минут. Остуди и убери в холодильник. Для приготовления печенья взбей яичные белки с сахарной пудрой. Добавь муку, сливочное масло и пудру миндального ореха. Выложи ложкой тесто на противень, посыпь шоколадной крошкой и запекай 7–8 минут при температуре 150°. Вынь из духовки, оберни вокруг скалки и так остуди.

Дом был выстроен дедом на краю города у большака, недалеко от лимана. Дед мастерил колеса, чинил повозки. Во дворе вечно вкусно пахло стружкой и горячей смолой.

Его сын стал часовщиком. И в жизни у него были уже не колеса – колесики, нежные, как суставы кузнечиков. Часы стрекотали, время шло и превращалось в дорогу, по которой уходили на заработки дети из этого дома. На чердаке хрупкого строения можно было найти много чего интересного: старые игрушки, сломанный ткацкий станок. Но туда хозяйка Софья Алексеевна не поднималась, чтобы не обрушить ветхие потолки. Софья Алексеевна была еще молодой: в светлых волосах седины не видно, а размер белья у нее был тот же, что у дочерей. Старшая, Алла, выиграла грант и уехала в Чепел-Хилл; средняя, Лена, училась в Москве на экономическом; а младшую, Женьку, тоже пора было собирать в университет.

Я снимал комнату у Софьи Алексеевны каждое лето и любил ходить с Женькой на лиман. Выгоревшие Женькины волосы были светлее кожи. Женька плавала как дельфин, знала все камушки и травы окрестностей своего маленького городка. Золотистая струйка песка стекала с ее ладоней на конспекты. «Я хочу в МГУ, как сестра. Буду учить древнегреческий на классическом отделении. Нас поселят в общежитие вместе с Леной».

С Женькиной сестрой я иногда виделся, помогал встретить какое-нибудь ведро абрикосов, которое Софья Алексеевна передавала с проводницами. Потом сидел с Леной в общежитии, пил домашнее вино и вспоминал, как оно бродило в больших бутылях на летней кухне ее мамы. Лена не скучала по морю и, как мне казалось, по маме. Мы вспоминаем о родителях только после какой-то возрастной черты, а третьекурсница Лена была совсем юной.

Зазвонил телефон. Это Алла. На Восточном побережье Америки сейчас утро. Алла вела машину и говорила по мобильнику. Она была ассистентом в одном из лучших университетов США, а теперь решила стать ювелиром. Она всегда отличалась прекрасным художественным вкусом и дивно рисовала. И вот, забросив университет, Алла принялась мастерить браслеты и кольца. Они получались крупными, витиеватыми, телами напоминающими русалок и дельфинов. Обязательно с перламутром – ведь это напоминает о море. Не о большом Атлантическом океане, а о родном, домашнем море. На этом ее ностальгия заканчивалась. Когда заводишь «кусочек американской мечты», трудно вернуться обратно.

Софья давно не видела свое старшее дитя. Во дворе был вырыт колодец, и молодая мама взрослых дочерей думала, что хорошо бы, как Алиса из Страны чудес, прыгнуть в него и пролететь сквозь землю, в Америку, к Алле.

Еще один адрес, по которому я неизменно доставлял ведро абрикосового варенья, перевязанного сверху косынкой, – Кутузовский проспект. Вернее, за мной высылали машину на вокзал, и шофер довозил меня до сталинского исполина с круглыми медальонами по фасаду. В мраморно-гранитных медальонах пышно цвели цветы, изнемогали от спелости яблоки, персики и виноград, тяжело свешивались тучные копны колосьев. Здесь жили постоянные летние квартирантки Софьи Алексеевны – Анна Степановна и ее дочь Вера, уже считавшиеся членами семьи.

В этом хлебосольном доме меня всегда гостеприимно принимали, вкусно кормили, расспрашивали о Софье Алексеевне, доме, море. И неизменно вздыхали: «Скорее бы лето!» И мы принимались вспоминать крепкие малосольные огурчики, которые умела делать только Софья Алексеевна, маленькие, с палец величиной, пирожки с вишней, которые отменно пекла Женька, и огромные, как колеса, головы подсолнухов, которые мы вместе лущили во дворе. А потом грызли, лежа на берегу, какие-то особенные прокаленные семечки.

Фамильная история Анны Степановны – ни дать ни взять исторический роман. Когда Вера была еще совсем в нежном возрасте, Анна Степановна развелась с ее отцом. Непонятно почему, но он вдруг оставил блестящую академическую деятельность и сгинул в результате несчастного случая где-то на Севере. Свекровь, так и не полюбившая невестку, вскоре умерла. Все, что нажито, завещала дальним родственникам. За исключением квартиры, дуэльных пистолетов XVIII века и перстня «Красная змея», который Анна Степановна носила довольно долго. Теперь круглое и большое как колесо кольцо носит Вера. От фамилий знатного рода остались в памяти насмешливое «Павидла-Эклера» – так юная Анна Степановна звала свекровь в отместку за ее чопорные нотации и порядком надоевшие «исторические» рассказы о гордых предках. Анна Степановна вырастила Веру одна. От бабушки «Эклеры» внучке достались отличные лингвистические способности, она знает пять языков и сейчас возглавляет агентство переводов. И каждое лето они приезжают к Софье Алексеевне, игнорируя модные курорты.

Прошли годы. Лена, средняя дочь Софьи Алексеевны, выучилась, получила диплом бакалавра, защитила диссертацию и стала директором по маркетингу в одной швейцарской сырной компании. Она вышла замуж по любви за Витю, артиста кордебалета Большого театра, который был младше ее. Но это никого не шокировало. Пара получилась очень красивая. Артист кордебалета великолепно умел делать гранд жете по кругу, за что ему в будущем прочили хорошую карьеру. Но однажды прыжки по кругу закончились инвалидным креслом, которое покатилось туда, к морю, к Софье Алексеевне. Лена израсходовала весь отпуск, взяла еще один за свой счет, стараясь сделать все невозможное, чтобы поднять мужа на ноги. Швейцарское руководство пообещало посодействовать и замолвить слово в лучшей клинике, а пока приказало Лене вернуться на работу, продолжать продавать круглые головы сыра по всей России. «Не поверите, – плакала Лена в трубку, – каждую ночь, как в рекламе, вижу головы сыра, которые катятся на меня, катятся, а я по ним из ружья палю».