Свежий начальник - читать онлайн книгу. Автор: Ашот Аршакян cтр.№ 21

* * *

Тоннели бывают темными, когда, например, лампочка переноски запитана за сотни метров от фронта работ. И светит она только там, и надо возвращаться на поверхность, и вокруг черно, и только плещется под резиновыми сапогами вода, и становится страшно, что зацепишься за выступающие между трубами крепежи, что споткнешься и упадешь, да и просто страшно. И так радостно увидеть вдалеке хоть какой-нибудь, пусть тусклый, свет.

Гоша привык к темным тоннелям, тем более что рядом всегда был напарник. Но в тот день, когда они с Марусевым и Васей выходили обратно, Гоша стал замечать, что идут они уже долго, а освещение становится все более редким. Сначала на каждый пролет в тридцать метров было по лампочке, потом лампочки стали появляться только через шестьдесят метров. И к тому времени, когда вот-вот должен был показаться выход, они уже проходили по сто-двести метров в темноте.

Первым забеспокоился Вася. Он выругался и сказал:

— Не могли мы пропустить выход, там глухая стена, за ней машинное отделение!

— Верно, — подтвердил Гоша. — Может, мы сюда дольше шли?

— А что со светом?! — Вася побежал вперед, туда, где вдалеке светлела лампочка.

Гоша слышал за собой шаги Марусева, и все стеснялся спросить, кому же тот звонил, нелегально подсоединившись к телефонной линии. А Марусев шел за Гошей и молчал.

— Кому ты звонил? — решился узнать Гоша.

— Я не звонил. Я слушал… подслушивал, у меня только динамик.

— Телефонные разговоры?

— Да, такое странное развлечение.

— И чего ты испугался?

Но Марусев не успел ответить. Они с Гошей нагнали Васю, который стоял под лампочкой и вглядывался в очередной темный пролет.

— Дальше опять нет света! — крикнул Вася.

* * *

За час они миновали еще три темных участка. И пока время не подошло к пяти вечера, каждому казалось, что к концу рабочего дня они обязательно куда-нибудь выйдут.

Вася рассказывал эротические анекдоты. Гоша смеялся. Марусев молчал. Еще на старом объекте, когда в обед Вася шутил, Марусев выходил из бытовки, сооружал столик из кирпичей и ел на улице.

В восемь вечера, во время очередного привала под лампочкой, Гоша сказал:

— Наверху уже стемнело.

Марусев расстелил пакет на фольге и разложил обед: два вареных яйца, банку с картошкой и двумя котлетами, хлеб, вилку. Достал полуторалитровую бутылку «Колокольчика».

Вася смотрел на него угрюмо и, доедая яйцо, спросил:

— Зачем ты тогда побежал?

— Я слушал чужой телефонный разговор… Занятие как бы недостойное…

— А чего ты так испугался?

Марусев протянул второе яйцо Гоше:

— Разговаривали двое мужчин. Один спросил: «Скажи, что можно найти в конце тоннеля?» Его собеседник посмеялся, и в этот момент я тоже с интересом ждал ответа, ведь я как раз подслушивал их разговор из тоннеля…

— Фигня какая-то! — заорал Вася.

— Чушь, — подтвердил Марусев и убрал почти нетронутую картошку и полбутылки воды обратно в пакет.

При свете сидели долго, от лампочки отходить не хотелось. Вася разрывал вату на длинные полосы и смотрел, как на бетонный пол осыпаются стеклянные волоски.

— Как они успели разложить столько материала? — стал размышлять Гоша, теребя сапогом сетку.

Марусев вдруг прервал его:

— Может, мы ходим по кругу?! Пропустили выход?! Может, надо идти к концу тоннеля?! Так или иначе, мне кажется, что мы идем не в ту сторону!

— Тебе надо пойти… — Вася выругался, залез на верхнюю трубу и распластался на ней.

Через полчаса все-таки пошли в обратную сторону, как предложил Марусев. Вася подсвечивал зажигалкой циферблат — следил за временем. В темноте они провели около часа.

Гоша видел себя на поверхности, как он идет домой, греясь под большим вечерним солнцем, сняв кожаную куртку, в одной футболке. Идет и фантазирует, что он попал на рабовладельческий остров, где надо вкалывать под землей, но вечером можно вернуться в хижину и отдохнуть, и что все это продлится недолго, потому что скоро сдача диплома.

Когда же шедший первым Вася увидел отблески лампочки, все побежали.

Лежала под лампочкой все та же сетка, вата, фольга. Трубы, покрашенные в светло-коричневый цвет, тянулись все дальше в темноту.

Марусев только заметил, что на кронштейнах уже не три кабеля, а два.

— Странно, не мог же кабель закончиться? — удивился он.

Решили идти, пока не захочется спать, и обязательно покрыть то расстояние, которое по времени совпадало с расстоянием до выхода.

Вася остановил всех немного раньше, чем выходило по расчетам. Он предложил пробираться медленно, ощупывая стены. Каждый глотнул воды.

Марусев водил руками по проводам, Вася по трубам, Гоша шел сзади, и старался не пропустить лестницу, ему казалось, что если есть выход, то это обязательно будет лестница наверх, к коллекторному люку. Он представлял, как залезет по ней, столкнет чугунный круг, увидит небо, а в тоннель хлынет живой городской воздух и шум.

Из-за темноты и тишины появлялось чувство, что идешь с закрытыми глазами, почти спишь.

Первым сдался Вася, со словами: «Ну, все!» Он залез на верхнюю трубу, свесил руки, ноги и уснул. Гоша тоже устроился на трубе. Марусев лег на полу, подложив под голову рулон металлической сетки.

* * *

Гоша проснулся с уверенностью, что он буквально на пять минут задремал во время перекура на старом объекте в Бибирево, заснул от усталости чутким сном, в ожидании окрика, волной несущегося по тоннелю. И вот уже мелькают желтые тюки с ватой, и рабочие сильными затяжками докуривают сигареты, и шипят бычки в ручейке на бетонном полу, и уже надо сползать с трубы, плюхаться сапогами в воду, и еще сонным принимать в обнимку колкий объемный рулон, и передавать дальше…

Гоша открыл глаза, но ничего не увидел, было темно. Он тотчас вспомнил, что они заблудились. От разочарования он опять закрыл глаза, но заснуть уже не мог.

Сзади спал Вася, было слышно его сопение. Запахло дымом, и вдалеке мелькнул огонек. Гоша слез на пол и пошел на свет.

Прямо на кронштейнах с кабелями Марусев развел костерок из листков, выдранных из словаря.

При свете он пытался подсоединиться к линии. Раскладным ножиком сделал на кабеле надрез, зачистил два проводка и, когда подошел Гоша, он уже прилаживал к меди контакты, прижав плечом к уху динамик.

— Что говорят? — спросил Гоша.

— Молчание, — ответил Марусев, оголив два новых проводка.

— Ты так и не рассказал, чем закончился тот разговор…

В темноте было видно изломанную алую полоску дотлевающего листка словаря. Марусев отложил динамик.