Рожденный разрушать - читать онлайн книгу. Автор: Джереми Кларксон cтр.№ 104

И вот, в прошлом году я решил, что больше всего на свете хочу иметь собственное судно. А точнее — Fairline Targa 48. Пока кто-то не сказал мне, что на Targa 52 гораздо удобнее доступ к двигателю. А мой девятилетний сын сообщил, что предпочитает Princess V50.

Я был одержим этой идеей, изучал каталоги яхт в специальных журналах и просто не слушал тех, кто излагал устаревшие стереотипы. В жизни владельца яхты есть два хороших дня — когда купил ее и когда продал. А плавать и грешить лучше на арендованном судне.

Я хотел воссоздать те прекрасные дни 1982 года, разделив это ощущение с семьей. Чтобы убедить их в своей правоте, в прошлом году я арендовал на Корсике 50-футовую Riva с реактивным двигателем.

Мы прекрасно провели отпуск. Каждое утро мы отправлялись на рынок в Бонифачо, покупали там сыр, сардины и корсиканское розовое вино. Затем мы отплывали в какую-нибудь тихую бухточку, а то и на Сардинию, до куда был всего час пути. Одно из наших любимых местечек располагалось среди изъеденных эрозией остроконечных скал, торчавших из моря, как трезубец самого Нептуна.

Вода здесь была нереального зеленого цвета, и можно было плавать в маске и с ластами, как в фильмах о Ларе Крофт. [409] Детям это нравилось. Мне это нравилось. Это нравилось даже моей жене.

Вроде как. Думаю, больше всего ей нравилось, что яхтой управлял нанятый нами шкипер и что по вечерам мы возвращались в дом, который она сняла на всякий случай.

Как выяснилось, она поступила мудро, поскольку однажды мы все-таки заночевали на яхте, и это был ужас.

Все прекрасно, когда тебе 22 и как-то не беспокоит, что к тебе на колени уселась какая-нибудь толстушка из Нанси. Но когда становишься старше, на борту оказывается слишком жарко, слишком тесно и слишком похоже на жизнь в трейлере.

Я вернулся домой с мыслью о том, что хорошая яхта должна быть не меньше 65 футов длиной, с нормальными уборными и спальнями, а не какими-то койками, засунутыми в свободный уголок за микроволновкой. Проблема в том, что такая яхта действительно очень дорого стоит. Под миллион. А для ее парковки нужен собственный причал, который обойдется не дешевле.

Так что вместо этого мы купили маяк. Он стоит на берегу острова Мэн. И у него есть собственная пристань. Но это не излечило меня от тоски по яхте. Наоборот.

В приземлении в Багдадском аэропорту нет ничего величественного. Чтобы запутать повстанцев, лежащих в засаде с РПГ и ракетами «земля-воздух», пилот транспортника Hercules не переходил к планирующему полету, пока не оказался прямо над посадочной полосой. А тогда это уже было скорее свободное падение.

Двадцатью тысячами футов ниже четыре вертолета огневой поддержки Apache патрулировали пустыню, держа наготове ракеты Hellfire и крупнокалиберные пулеметы, способные распылить каждого, кто посмеет бросить в нас хотя бы камнем. Тем временем в самом аэропорту белоснежные воздушные шары, полные шпионских телекамер, плыли в пыльном безветренном небе, отслеживая любые признаки активности по периметру.

В рубке транспортника два офицера — рослые, крутые спецназовцы — стоят за спиной у пилота, пытаясь обнаружить в небе инверсионный след приближающейся к нам ракеты. Они все время в напряжении. В январе такой же Hercules Королевских ВВС был сбит противотанковой ракетой; а сейчас уже второй день рамадана — самое время какому-нибудь мусульманскому воину умереть. Но в нашем случае угроза исходит из еще более опасного источника. «Вон там», — говорит один из рослых парней озабоченно, и действительно, с запада прямо на нас мчится американский истребитель.

Чтобы избежать угрожающей встречи, наш пилот установил систему управления полетом в положение «тактическое», проскользнул под истребителем, сильно наклонил самолет, и после взрыва отрицательной гравитации, подбросившего спецназовцев до состояния невесомости, мы начали наше свободное падение под вой моторов — сверхскоростное снижение над Багдадом. В такие минуты очень важен подходящий саундтрек. На вьетнамской войне это были Хендрикс и Doors. [410] Но теперь мне нужно было что-то более современное. Так что перед тем, как отправиться в это путешествие, я завел на своем боевом плеере особый плейлист. Пять лучших песен для боевой посадки в Ираке. И когда Hercules помчался на Багдад, как шкаф с крыши небоскреба, я слушал, как группа U2 домучивает песню Vertigo.

Боже, какая гонка. Особенно когда пилот коалиции, итальянец, выжимает рычаг назад до упора, вызывая зубодробительную дрожь перегрузки. Когда мы сообщили по связи о своем прибытии вертолетам огневой поддержки, я повернулся к Адриану, счастливо улыбаясь, и не поверил своим глазам. Он крепко спал.

Он спал даже, когда мы, пролетев над плохо заделанной выбоиной посреди посадочной полосы, с чудовищным грохотом приземлились. Два худших военных корреспондента в мире добрались до Багдада.

С годами все привыкли к появлению журналистов на сцене театра военных действий спустя всего несколько часов после начала конфликта. И я уверен, вы никогда не задумывались, как же, черт возьми, они туда попали. Только самолеты ВВС совершают прямые рейсы из Британии в Ирак, и единственные самолеты, которыми можно воспользоваться, единственные оснащенные противоракетным оборудованием — это три самолета Tristar тридцатипятилетней выдержки. Эти самолеты были созданы еще до изобретения видеокамер.

Тем не менее мы с Адрианом прибыли на борт одного из них в воскресенье ни свет ни заря. «Почему, — стонал я, — ну, почему обязательно так рано? Почему этот военный народ никогда не вылетает после обеда?» Глупый вопрос, как выяснилось. Им нужно было покинуть Британию еще затемно, чтобы озлобленные юнцы из Брэдфорда не смогли оповестить о вылете своих товарищей в Ираке; садиться тоже следовало в темноте.

Но это не имело никакого значения, поскольку, как выяснилось, все Tristar были неисправны и существовала серьезная опасность отмены полета. Это было ужасно. Когда мне впервые предложили поехать в Ирак, я ответил: «Ооо, конечно, да». Мистер Буш дал всем понять, что война окончена, и страна возвращается в нормальное русло. Послушать разглагольствования мистера Блэра, так там тишь да гладь, божья благодать. Но знаете что? Он врет. На настоящий момент каждую неделю в Ираке взрывается 350 дорожных мин и 20 заминированных автомобилей. Только в Багдаде ежедневно происходит 25 нападений того или иного рода. До сих пор в военных действиях убито около 2000 американцев, то есть в среднем кто-то погибает каждые восемь часов. А каждые четыре часа кому-то отрывает конечность взрывом.