Адам и Эвелин - читать онлайн книгу. Автор: Инго Шульце cтр.№ 22

— Просто говори правду, Адам, правду, и ничего, кроме правды.

Часом позже Адам и Катя сидели у продуктового ларька на турбазе, ели лангош, пили кофе и колу. На Кате была соломенная шляпа, между стульями стояла коробка с черепахой.

— Ты сердишься на меня?

— Не надо было этого рассказывать. Она нам все равно не поверила.

— Рассказывать о твоем героическом подвиге?

— Я ей не доверяю. Она не должна знать о таких вещах. К тому же звучало это неправдоподобно.

— Но она так мило с нами поговорила.

— Это притворная любезность, с ней надо поосторожнее.

— Я не просекла, что она и есть та самая плохая компания. Я думала, она правда просто знакомая.

— Да я и сам не знаю, с чего это она вдруг так разлюбезничалась.

— А Михаэль? Это кто?

— Ее кузен, ее кузен с Запада. Они хотят вступить в фиктивный брак, чтоб ей было проще уехать. По крайней мере, они пригласили нас на свадьбу.

— И когда?

— Да это все пустые разговоры.

Из динамиков донеслись звуки песни «Don’t worry, be happy», люди за соседним столиком принялись прищелкивать пальцами.

— Он симпатичный?

— Он старый, ему лет сорок пять или около того. Жутко хвастливый, ведет себя, как не знаю кто, если его, не дай Бог, не сразу обслужат. Женщинам дарит духи, а когда ему что-то не нравится, говорит «merde». Без него бы всей этой передряги не было.

— Какой передряги?

— У Эви украли духи, из ее шкафчика или откуда-то еще, не знаю, где она их хранила… А, долго рассказывать.

— Не понимаю.

— Я тоже. Она уволилась в ту же секунду, а так как у меня еще были дела и я ждал машину, она поехала с этим, с ней и с ним.

— А ты за ней?

— Я за ней.

— А почему она не подождала?

— Я же говорю, она кое-что неправильно поняла.

— И теперь они все ночуют у твоих знакомых?

— Вообще-то это друзья Эви, я здесь еще никогда не был. С Пепи они познакомились в Йене, на первом курсе, а в прошлом году Пепи две недели гостила у нас.

Катя посмотрела к себе в чашку:

— Раньше это называлось «мокко».

— Хочешь еще?

— С удовольствием, если можно, с молоком. И пусть нальют побольше.

Адам подошел к киоску. У женщины в очереди перед ним была еще совсем белая кожа, только плечи и уши подзагорели. Он заказал кофе и купил хлеба, колбасы, сыра и воды.

Когда он вернулся, за их столиком сидели два молодых человека, оба веснушчатые и рыжие. Они ели мороженое.

— Нельзя здесь ничего брать, — сказал кучерявый молодой человек. — Надо в город ехать, в магаз. Там все равно жутко дорого. Но здесь, здесь вообще беспредел. Раньше колбаса была по восемьдесят форинтов, вот это был социализм, а теперь за то же самое втридорога дерут!

— Тут еще стоят палатки тех, кто в прошлую субботу перебежал через границу, — сказала Катя.

— Мы иногда ездим на их «трабанте», там даже ключ от зажигания вставлен. Мы его все время обратно пригоняем, к палатке, но там больше никто не показывается, а внутри все потихоньку гниет.

— Одну палатку мы открыли, из-за птицы, птица там была, — сказал другой, лицо которого покрывалось румянцем всякий раз, когда он начинал говорить.

— Она б иначе сдохла от жажды, — сказал кучерявый.

— Ну, я пошел, — сказал Адам, когда Катя допила свой кофе.

Он поднял коробку с черепахой.

— Завтра зайду.

— Я тебя провожу, — сказала Катя и взяла со стола покупки. — Пока, — сказала она молодым людям.

— Пока-пока, — ответили они, встали и хотели попрощаться с Катей за руку, но у нее обе были заняты.

— У тебя денег хватит? — спросил Адам.

— Посмотрим, как строго здесь проверяют. За первую ночь я пока заплачу.

— Я завтра загляну примерно в это же время.

— Вот увидишь. Когда надо, я неприхотлива, как коза.

Адам снова положил поверх всех продуктов бутылку с водой, которую помогал нести.

— Мне тебя будет не хватать, Эльфи, — сказала Катя.

— Ей тебя тоже, — сказал Адам.

На обратной стороне бумажки с адресом Симона нарисовала схему, как добраться. Он поехал назад по шоссе, повернул налево, и на углу, где церковь, опять свернул влево, на улицу Роман.

Адам еще издалека заметил белую в красный горошек поплиновую юбку Эвелин, которую он сшил для нее весной. К ней вообще-то еще полагался такой же матерчатый обруч для волос. Материал достался ему от Дездемоны. Рядом с Эвелин шел Михаэль. Адам обогнал их, не поворачивая головы, и поехал вправо по зеленому указателю с цифрой восемь, по длинному заезду к дому, мимо кустов, деревьев и сарайчика.

Остановившись перед домом, он вышел из машины. Смотрел на них и ждал, пока они подойдут. Они не разговаривали друг с другом. Эвелин шла чуть быстрее. Когда Адам попытался ее обнять, она вся напряглась и отшатнулась от него.

— Привет, — сказал Адам. — Симона сказала, я могу взять нашу палатку, ее спальник и надувной матрас, потому что вы спите в доме.

— Да, конечно. Сейчас заберешь?

— Да я хотел здесь, в саду…

— Здесь?

Подошел Михаэль. Адам пожал его протянутую руку.

— На турбазе ужасно дорого.

— Ты это серьезно?

— А почему нет?

— Ты что, не понимаешь, что я не хочу тебя видеть, что мне тоже иногда нужно отдыхать, и я не хочу все время бояться, что ты меня за углом подкарауливаешь!

— И что я, по-твоему, должен делать?

— Ты должен, — сказала Эвелин, чеканя каждое слово, — просто убраться отсюда!

Она зашагала прочь и исчезла за домом. Михаэль опустил глаза, слегка кивнул в его сторону и пошел вслед за ней, неся на плече пляжную сумку.

Адам сел в машину. Он развернулся и медленно поехал обратно. На заправке уже образовалась небольшая очередь. Между колонками стоял длинный бензовоз фирмы «Шелл». Адам остановился за последней машиной. Открыл окна, глубоко вдохнул и потер грудь. По крайней мере, теперь он хотя бы знал, как проведет следующий час.

Адам припарковал машину около сарайчика и оставшийся отрезок пути проделал пешком. Крышка почтового ящика поблескивала в лучах вечернего солнца. Справа от двери висела медная табличка с номером восемь, фамилии жильцов рядом со звонком не было. За дом уходила выложенная мелкой плиткой дорожка. Адам одернул рубашку, которая, несмотря на ветер с озера, опять прилипла к его спине. От загара у него болели плечи. Он бы с огромным удовольствием подождал, пока высохнут пятна пота на рубашке. Но он был уверен, что его уже заметили и что любое промедление с его стороны может показаться странным. Он позвонил чуть дольше, чем полагается.