Жизнь, прожитая не зря - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Бойков cтр.№ 81

— Ты самый лучший. И я тебя люблю.

И раскрывала жаркие, накрашенные яркой помадой губы, раскидывала по траве руки. Тыльная сторона ладони напоролась на острый сучок.

— Ай! — резко вскрикнула Мехрабан и отдёрнула руку.

На коже, среди приставших к ней сухих стебельков и мелкой земляной крошки виднелась свежая, налившаяся кровью царапина.

Денис поспешно взял её ладонь обеими руками, поднёс к лицу и поцеловал несколько раз.

— Когда ты порежешься, у меня тоже идёт кровь, — сказал он тихо и серьёзно.

— Правда?

— Ну, конечно.

И Мехрабан, опустив чёрные ресницы век, улыбалась, счастливая и безмятежная.

Денис по-своему любил её странной, эгоистической любовью своей никчёмной, мелкой натуры.

Он умел пускать пыль в глаза, но он был не способен на поступки. Он любил, но боялся за неё бороться. Хотел расстаться с ней, но не мог решиться. Хотел выглядеть мужчиной — хотя бы даже перед самим собой, но не имел воли ехать в Дербент.

Денис отправился к известному в округе гадальщику, толком и сам не зная, зачем. Не то за наставлением, не то за облегчением.

Никто не знал настоящего имени гадальщика. Одни называли его Ильгам, другие Иззет, третьи — просто Хромой. Но это всё были имена ненастоящие — истинного он не говорил никому.

Он был калека — попав в детстве под машину, остался на всю жизнь с изувеченными ногами, с раздробленными коленными чашечками и почти негнущимися суставами. Ходить он мог едва-едва, опираясь на костыли и делая по два шажка в минуту.

Гадальщик жил на глухой, дикой городской окраине, в старом ветхом домике из саманного кирпича. При нём всегда была пожилая женщина — не то мать, не то тётка.

Гадальщик был неместный, не горец. Кто он был по национальности, тоже никто толком не знал: не-то перс, не-то тат, не-то курд-йезид. Говорили, что он — не мусульманин, что чуть ли не огнепоклонник. Но это тоже были одни лишь слухи, правды никто не знал.

Денис не сразу нашёл дом гадальщика. Он долго ходил взад-вперёд по жаркой и пропылённой улочке, на обочинах которой лежали кучи мусора. Рассматривал заборы и дверные калитки, заглядывал в окна и негромко покашливал, когда неуклюже проползавшие мимо машины обдавали его облаком едкой удушливой пыли. Крепко пахло кисловатым ароматом гнилых, заплесневелых арбузов. Спрашивать у прохожих не хотелось — мужчин, которые ходят гадать, не уважали.

Отыскав, наконец, нужный дом, он негромко постучал в железную калитку. Во дворе сразу же залилась хриповатым лаем собака. Занавеска окна, выходящего на улицу, откинулась, и наружу высунулось хмурое женское лицо в платке.

— Я это, к вам, — неуверенно начал Денис. — Ильгам ведь здесь живёт?

Женщина окинула его внимательным взглядом глубоко посаженных чёрных глаз. Те резко выделялись на фоне её старческого, морщинистого, тёмного лица. Взгляд был проницателен, холоден и сух. Денис поёжился.

— Ведь он здесь живёт? — повторил он.

Она буркнула что-то не по-русски и скрылась за занавеской, в тёмной тиши комнаты. Затем хлопнула дверь, во дворе раздались шаркающие шаги, и калитка растворилась. Она появилась на пороге, одетая в длинный тёмный до пят балахон. На её иссохшейся шее ярко поблёскивала толстая золотая цепочка.

— Мне к нему надо. Очень надо, — опять начал Денис. — Он дома?

— Кто? — ответила она вопросом на вопрос, не впуская его внутрь.

— Ну, ведь здесь живёт человек… Хороший человек. Про него говорят, что он людям помогает, — Денис бормотал сбивчиво, неуверенно.

Промедлив секунду-другую, старуха сделала шаг в сторону, молча приглашая его войти внутрь. Денис шагнул через порог и оказался в маленьком узком дворике. Сидящая на цепи рыжая собака замолчала, лишь негромко рыча и скаля мелкие белые зубы. Прямо над головой, через весь двор была натянута проволока, густо увитая виноградником. Сквозь этот зелёный живой потолок солнечный свет во двор почти не проникал. Сверху, то тут, то там свисали сочные, набухшие фиолетовые гроздья. Было прохладно.

Женщина всё так же молча повела его в дом. Денис быстро прошёл сквозь две мрачноватые небольшие комнаты и через минуту оказался в дальней глухой каморке с низким, бугристым потолком. Её стены были завешаны ворсистыми коврами, кроме одной, в самом верху которой виднелось узенькое зарешеченное окошко, дававшее совсем мало света. Деревянные, грубо крашенные доски пола тихо поскрипывали под ногами. У стены, на низком диване, обложенном подушками, полусидел-полулежал человек. Прямо перед ним стоял маленький столик, на котором были разложены раскрытые книги. Женщина тихо притворила за Денисом дверь.

— Салам алейкум! Что привело тебя в этот дом? — голос гадальщика был негромок. Он говорил очень спокойно, с едва уловимым, мягким, совсем негорским акцентом.

Денис в полумраке комнаты разглядывал его пристально. Гадальщик был худ и тонок в кости. Белая просторная рубаха скрывала впалую, тощую грудь. Изувеченные ноги он неестественно подогнул под себя так, что вывернутые на сторону коленные чашечки уродливо торчали сквозь широкие штанины. Длинные бледные пальцы гадальщик держал крепко сомкнутыми и, уперев локти в колени, положил на них подбородок. На запястье левой руки виднелись чёрные чётки. Лицо гадальщика было овальное, вытянутое, бледное. Черты его казались мягкими, даже изящными, словно тонко прорисованные акварелью. Чёрные, слегка вьющиеся волосы закрывали уши и лоб. На подбородке, подпёртом руками, топорщилась чёрная бородка.

— Я хочу, чтобы вы сказали мне., — начал Денис и замялся. Он толком не знал, с чего начать. — Я не знаю, как поступить. Поэтому.

— Поэтому ты пришёл сюда, — закончил за него гадальщик.

— Да.

— Тогда давай сюда её фотографию.

— Что? Чью фотографию? — изумился Денис.

По губам гадальщика пробежала лёгкая саркастическая улыбка.

— У тебя есть женщина, но ты не знаешь, остаться с ней или нет. Ты и хочешь, и боишься одновременно. А фотография у тебя с собой. Кто же приходит гадать на женщину без фотографии! Дай её мне.

Смутившись, смешавшись, Денис быстро полез в карман, достал и протянул ему небольшую цветную карточку Мехрабан. Она сама подарила ему своё фото несколько месяцев назад перед тем, как надолго уехать в Дербент.

«Чтобы не забыл», — сказала она тогда, взглянув очень серьёзно, и сунула ему в руку глянцевый блестящий прямоугольник.

Гадальщик неторопливо взял в руки фотографию и положил на столик перед собой. Его чернильные глаза, то прищуриваясь, то широко раскрываясь вновь, сосредоточено вглядывались в радостно улыбающееся лицо девушки, внимательно ощупывали каждую его чёрточку. Денис молчал.

— Она не горянка, — сказал, наконец, гадальщик утвердительно. — Нет, не горянка.

— Да, — Денис удивился снова. — А. а откуда вы знаете?