Из Лондона Жан-Мари и Стефани привезли практически все, что я заказывал. Единственное, что они не привезли, так это консервированную солонину, которую я включил в список исключительно из провокационных соображений.
В Интернете я заказал различные кухонные принадлежности, характерные исключительно для английской кухни, притащил микроволновку и устроил фуршет прямо в переговорной.
Мне очень хотелось сделать это мероприятие запоминающимся. На стол легли четыре бумажные скатерти с изображением британского национального флага. Я взял напрокат блестящие фарфоровые сервировочные блюда, которые также украсил маленькими флажками. В магазине были закуплены одноразовые стаканчики, тарелки и бумажные салфетки, содержащие в орнаменте типично английские мотивы — красные двухэтажные автобусы, черные кебы и улыбающихся полицейских, хотя последние вряд ли относились к «типично английским» персонажам.
При таком антураже, думал я, никому не придет в голову, что мы собрались попробовать немецкую кухню.
Стоило моим коллегам войти в комнату, как они сразу же сморщили носы от запаха сосисок, поджаренных на гриле. Или это из-за фартука, изображающего тело женщины в одном нижнем белье?
Все невербальные сигналы говорили о том, что собравшиеся настороже: мужчины держали руки в карманах, женщины — сложенными на груди. Судя по слегка встревоженным лицам, они, вероятно, полагали, что впереди их ждет не ланч, а визит к дантисту.
Среди приглашенных, кроме членов моей команды, были десять молодых ребят, занятых в разных проектах нашей компании. Собственно, именно они и являлись моей целевой аудиторией.
Гости нерешительно топтались возле стола, теряясь в догадках: можно ли есть выставленные экспонаты, или это все-таки исключительно музейные ценности? Жан-Мари, как всегда, опаздывал, поэтому разрядить обстановку было некому.
Оперативно показав, как надо заполнять оценочную карточку, я пригласил всех отведать шедевры английской кулинарии.
Мы с Кристин все утро распечатывали карточки с названиями блюд на двух языках. Не так-то легко переводить что-то из серии «картофель в мундире с запеченными бобами и сырной начинкой». Прежде чем перейти к поиску подходящих слов на французском, тебе еще надо объяснить французу (в данном случае француженке), помогающему в этом процессе, почему с продуктами нужно проделывать те или иные процедуры.
Николь решила рискнуть первой.
— Ммм, булочка с сосиской, — проговорила она, надкусывая пирожок. — Я помню, как май муш раньше… — Неожиданно она прервала свой монолог, обещавший быть многословным, выплюнула откусанный кусок в салфетку и вонзила шпажку в свиную сардельку.
— Что за гадост сдесь? — Марк принюхивался к запаху, источаемому пудингом из почек и мяса, который все-таки оказался на столе в силу традиции.
Пользуясь случаем, Марк заигрывал с девушкой. Судя по болтавшемуся у нее на джинсах бейджику и кое-как уложенным волосам, она тоже была из отдела информационных технологий.
Марк вслух прочел название:
— Пудинг с мяйсом? К мяйсу у вас сладкий сос, а теперь мяйсо з сладким? О! — повернувшись к сослуживице, он, остроумничая, скорчил гримасу.
— Уверен, когда ты жил в Алабаме, то втолковывал местным парням о несочетаемости мяса со сладким картофелем. Угадал, Марк? Я уже не говорю о твоих выговорах им насчет того, что пить колу во время еды — это самое немыслимое из известных тебе гастрономических безумств.
Буркнув что-то в ответ, Марк отошел подальше от меня в поисках чего-нибудь еще, что можно было бы покритиковать.
— А! Бернар, угощайся, — сказал я, приглашая своего блондинистого друга-тормоза, шаркающей походкой приближавшегося к столу.
— Анч для пакхаря, — ответил он. Это было отнюдь не привычное приветствие: Бернар попытался сказать «ланч для пахаря».
[110]
Это являлось традиционным оправданием в английских пабах, когда счет выставлялся на большую сумму, чем на самом деле стоило блюдо, притом что сыр на тарелку забыли положить.
Для более уважаемых пахарей (или пахареев?) я предложил широкий выбор сыров (созревший чеддер или стилтон
[111]
) и маринованные овощи с зеленым салатом (к салату прилагалась подходящая заправка). К тому же мне удалось заказать кое-что из деревенских рулетов, которые казались маленькими коровьими лепешками, выложенными горой на одну большую. Почему-то я решил, что на каком-то подсознательном уровне они придутся парижанам по душе. Надпись на французском, установленная перед блюдом, объясняла, что это традиционное блюдо для «старых английских фермеров».
Одного взгляда на Бернара было достаточно, чтобы понять, что он в замешательстве: как же эти фермеры готовили салат прямо в поле, когда у них не было под рукой заправки?
— Попробуй английский стилтон, — заботливо предложил я ему. — Тебе понравится. По вкусу он напоминает французский рокфор.
— Ладно… — Бернар хватанул огромный ломоть и отошел от стола, прежде чем я успел сказать, что вообще-то нужно было отрезать всего лишь кусочек.
К этому времени переговорная была изрядно набита людьми: у стола толкались, по моим подсчетам, примерно человек двадцать. Мужчины повыше дотягивались до блюд, нависая над теми, кто был пониже. Казалось, вокруг чайника с заваркой собралась не очередь, а стадо гогочущих гусей, которых забавлял тот факт, что из носика лился уже заваренный чай, а не просто кипяток.
— О! Дарковный ерог! — радостно воскликнула молодая брюнетка из отдела продаж, упакованная в обтягивающую черную футболку и еще более обтягивающие брюки. — Я ела дакой в канн… ти… бури.
— Точно, я очень рад. — Я не понял, о чем она говорит, но был счастлив видеть в ее лице первого довольного клиента.
— Ну, знаешь, канн… ти… бури? — спросила она меня с набитым ртом, что совершенно не способствовало лучшему пониманию ее речи.
— Нет, думаю, не очень. А что это?
— Это сентр. Следующая дерь.
— Ага, что, извините?
— Ну, сразу за танелем. Выезжаешь из танеля и едешь на север. Это са бар. Канн… ти… бури!
Что-то щелкнула внутри:
— О! Кентербери! — Собор, точно. — Ты бывала там?
— Да, мы ездить моим классом, когда была еще в школе. Мы… comment dire?
[112]
Украсть кучу дисков из магазина. Было забавно. И я ела дарковный ерог в кафе. Мне нравится! — В руках у нее был уже третий кусок, и ее футболка вся была в золотистых крошках.
— Супер!