Навстречу ветру - читать онлайн книгу. Автор: Анхелес Касо cтр.№ 44

Именно тогда она решила вернуться в Лиссабон. Бигадор уже давно ее упрашивал. Сначала, когда она от него ушла, Сан на несколько дней выключила мобильный телефон. Лилиана советовала ей избавиться от своего португальского номера телефона, выбросить сим-карту в помойку и таким образом исключить всякую возможность связи. Но она не решилась. Она не могла отогнать мысль о том, что, несмотря ни на что, этот мужчина — отец ее ребенка. Возможно, если бы она полностью выбросила его из их жизни, если окончательно разорвала бы все нити, которые могли их связывать, Андрэ, повзрослев, упрекал бы ее за это. Ей казалось нечестным совсем лишать его отца. Возможно, теперь, когда они уехали, Бигадор скучает по нему. Может быть, их отсутствие просветило его, словно внезапно зажегшийся свет в ночи, и он решил заботиться о ребенке.

Через неделю после приезда в Мадрид Сан включила мобильный. Было почти сто пропущенных вызовов и дюжина сообщений, все ужасные и угрожающие: она шлюха и змея, он найдет ее где угодно, убьет ее, порежет на куски, чтобы ее душа не нашла покоя, сожжет ее дом, с этого момента всю свою жизнь он посвятит тому, чтобы найти ее и покончить с ней. Она в ужасе выключила телефон и несколько дней под ряд выходила на улицу, умирая от страха, останавливаясь в подъезде, чтобы убедиться, что он не поджидает ее, крепко прижимала к себе Андрэ и была уверена, что он в конце концов появится.

Сан получила следующие сообщения от него только через два месяца. Интонации значительно смягчились. Сна чала он кричал, потом требовал, затем пытался убедить и наконец в самых последних звонках, молил, рыдая и страдальчески:

— Милая, вернись, я тебя прошу, пожалуйста, вернись… Я не могу без тебя жить, я перестал есть и спать, я знаю, что поступил плохо, прости меня, милая, клянусь, что никогда больше не подниму на тебя руку, прости, клянусь, больше никогда… Вернись, мне необходимо, чтобы ты вернулась, я очень вас люблю, малыша и тебя… Я вас люблю.

Сан стало жалко. Она вдруг осознала, что гнев на него прошел. Она даже не злилась на него. Когда оглядывалась в прошлое, она уже видела не чудовище, а бедного несчастного типа, жертву собственной неуравновешенности. Она его простила. Теперь она была в мире с ним. Ничего не осталось от былой страсти, ни хорошего, ни плохого. Только пусто та, в которой вспыхивали слабые искры сострадания. Было бы хорошо иметь возможность звонить ему и говорить спокойно. Устраивать встречи с ребенком и рассчитывать на его поддержку. Позволить, чтобы у Андрэ был отец. Но она не будет ему отвечать. Она не поверила ни единому слову из его слезливого монолога. Извинения, фальшивые обещания любви, лживые рыдания… Еще раз. Она не поверит ему, пока он не поговорит с ней серьезным и спокойным тоном, пока не внесет конкретные предложения, деньги на ребенка, дни встреч. И Сан не была уверена, что это произойдет. Она знала, что ему не хватает сил, чтобы избавиться от всей той дряни, налипшей на него, от жестокости и презрения к женщинам и жажду повелевать, чтобы доказать, что он что-то из себя представляет. Ей нужно было держаться от него подальше и блюсти превыше всего безопасность Андрэ. Она отправила Бигадору краткое сухое сообщение: «У нас все хорошо. Не звони мне больше. Я к тебе не вернусь. Никогда. Желаю всего наилучшего».

Он почти три месяца не подавал признаков жизни. Пока однажды утром не оставил сообщение в голосовой почте Сан. На этот раз его голос звучал спокойно:

— Привет, это я, — говорил он. — Мне бы хотелось поговорить. Не беспокойся, я не собираюсь уговаривать тебя, чтобы ты вернулась. Я с другой женщиной и чувствую себя хорошо. Но нам нужно поговорить о ребенке. Хочу видеться с ним и заботиться о нем. Позвони мне, пожалуйста.

Сан раздумывала несколько дней. Она боялась, что это ловушка, что он попытается обмануть ее, узнать, где она спряталась, и приехать или, может быть, заманить ее в Лиссабон под предлогом желания увидеться с ребенком, и там сотворить бог весть какое зверство. Но был еще и малыш, и вся ответственность, которую она перед ним чувствовала. Ее сын не виноват в том, что она ошиблась и влюбилась не в того. И у него есть право иметь отца, мужчину, который будет носить его на плечах, играть с ним в футбол и говорить с ним о мужских вещах, когда он подрастет. Она упорно считала, что Бигадор никогда не изменится, но, возможно, это не так. Может быть, он был к ней жесток по какой-то причине, связанной с ней самой. Наверное, она действовала ему на нервы. Или, возможно, ему нужна была женщина, которая бы его подчинила, которая не позволила бы ни малейшего неуважения к себе и повышала голос еще больше, чем он сам, а не такая, которая вела себя, как жалкая трусиха. Как она могла с уверенностью утверждать, что это не так? Наверное, его новая невеста умеете ним обращаться так, как ему нравится, и что внутри у него погасла жестокость, раздражение к женскому телу, необъятному и чужому.

В этом случае, почему она не могла подумать, что он мог бы быть хорошим отцом?

Сан не ответила на его сообщение, но оставила телефон включенным, чтобы убедиться, будет ли он настаивать. Он позвонил снова через неделю. Сан ответила ему с сердцем, пульсирующим в висках, почти без голоса. Голос же Бигадора звучал спокойно и уверенно, как будто он возвышался на пьедестале, с которого добродушно созерцал мир. Он рассказал ей, что влюбился в землячку, хорошую женщину, которая заботится о нем, и она помогла ему понять некоторые вещи, которые он раньше не понимал. Он бросил пить, и приступы ярости, которые его ослепляли, прошли. Теперь он осознал, насколько плохое ней обращался. Он искренне просил у нее прощения за всю боль, которую ей причинил. И умолял, чтобы она подумала над его предложением: хотя раньше он не умел этого проявлять, он любит Андрэ. Он хотел помогать его содержать. Бигадор мог отправлять по двести евро каждый месяц на его расходы. Взамен он просил позволить ему видеться с сыном время от времени, проводить с ним каникулы, возможно, выходные, если они будут не слишком далеко от Лиссабона… Если она согласна, он отправит ей билеты, чтобы они приехали вдвоем на несколько дней, и чтобы она могла сама убедиться, как он изменился. Сан почти не говорила. Она не знала, что сказать в ответ. Она продолжала бояться, что все это ложь, и в то же время бояться, что это правда и она несправедлива. Сан пообещала в скором времени принять решение и перезвонить.

На следующее утро телефон зазвонил снова. Это был номер Бигадора, и Сан испуганно взяла трубку, думая, что, может быть, он на этот раз будет кричать на нее и снова угрожать. Но она услышала женский голос:

— Привет. Сан?

— Да, кто это?

— Я Лиа, девушка Бигадора.

Сан не ощутила ни враждебности, ни отторжения. Наоборот, она сразу же почувствовала странную общность с этой женщиной, которая разделяла с ней былое ослепление, ушедшее обожание. Она про себя сильно пожелала, чтобы ей но пришлось терпеть то, что она терпела, чтобы их отношения были спокойными и разумными.

— Привет, Лиа, как дела?

— Извини, что беспокою. Если не хочешь со мной говорить, я это пойму, но мне бы хотелось поболтать с тобой.

— Давай. Я слушаю.