Навстречу ветру - читать онлайн книгу. Автор: Анхелес Касо cтр.№ 32

— Ай, моя смугляночка, — говорил он ей, — если бы ты со мной познакомилась сорок лет назад, ты бы позволила, чтобы я с тобой обращался как с королевой, какая ты есть!

А еще были матери с румяными детьми, для которых у Сан всегда были конфеты, работницы, возвращавшиеся домой в поздний час вечером, изможденные, почти без сил даже на улыбку, молодые люди, которые вставали рано утром по субботам, чтобы быстро сходить за хлебом и газетой, с желанием поскорее вернуться в свои квартиры и снова залезть в постель, раздраженные и нервные девочки-подростки, которых заставляли ходить за покупками молодые влюбленные пары, которые не хотели расстаться даже затем, чтобы спуститься на улицу за булочками…

Сан представляла себе все эти судьбы с их заботами, понимала их и ловко в них ориентировалась, очень хорошо зная, с кем ей быть терпеливой, а с кем — черствой, с кем пошутить, а кто ждет от нее формального обращения.

Тем временем, их отношения с Бигадором развивались. На неделе они виделись только по средам. Оба очень рано вставали и работали до вечера, поэтому он предложил ей это ограничение в рабочие дни, потому что на самом деле, когда они оставались вместе, ложились спать очень поздно, и нельзя было ходить на работу много дней подряд сонными и уставшими. Но в выходные они были вместе, с полудня субботы, когда заканчивалась его работа, и до поздней ночи воскресенья. Они оставались дома у Бигадора с чувством, что это самое лучшее место, и часами занимались любовью, лежали в обнимку в постели, в полусне, чувствуя упоительное тепло тела, лежащего рядом. По ночам они ходили потанцевать. Поначалу Сан удивлялась тому, что люди танцуют в закрытых помещениях. Но скоро она привыкла к шуму дискотек, к дыму, огням и ангольской музыке, кизомбам, сембам и кудуро, которые проникали ей в кровь и заставляли чувствовать себя так, будто все вокруг ирреальное, все, кроме волнующего тела Бигадора, которое ее возбуждало.

По воскресеньям, пока он смотрел по телевизору футбольные матчи со своими друзьями, Сан тщательно убирала квартиру, гладила его одежду и готовила, оставляя приготовленную еду на неделю. Она научилась готовить блюда, которые ему нравились, тушеную рыбу с маисом, фунхе из юкки, очень острую баранину с овощами. Сан проводила долгие часы на кухне, думая, как ей повезло, что она может так о нем заботиться, счастливая от мысли, что каждый вечер он будет отдыхать после тяжелого рабочего дня, поедая то, что она приготовила со всей заботой, на которую только способна.

С каждым днем она все больше влюблялась в Бигадора. И с каждым днем все больше в нем нуждалась. Если бы она приехала в Лиссабон без его поддержки, ей было бы очень тяжело. Он объяснил ей все действия, которые она должна была предпринять, чтобы оформить документы. Он показал ей самые красивые уголки города. Рассказал ей о португальских обычаях. И как только Сан подписала контракт, он вызволил ее из ужасного дома Марии Сабадо, чтобы поселить ее в гораздо более достойное жилище. Сан съехала с той квартиры, не перемолвившись ни словом с остальными ее обитателями. Она так и не узнала, что Марию Сабадо изнасиловали однажды ночью семеро пьяных повстанцев, когда один за другим они проникали в ее подростковое тело, робкое и забитое, и что она родила ребенка, которого оставила посреди джунглей на гнилых листьях дерева миомбо. Что двое мужчин, которые обычно сидели на диване и смотрели телевизор, и почти не здоровались, дезертировали из вооруженных сил союза за независимость Анголы, и их руки были испачканы в крови многих жертв. И что женщины, которые днем спали в соседней комнате, и которых она никогда не видела, были обмануты в одном из баров Луанды некоей мадам, которая пообещала им работу официантками в хорошем отеле в Европе, а потом похитила их и пригрозила убить, чтобы они занимались проституцией в одном из клубов, и теперь они старели, торгуя своими безнадежными телами в самых грязных закоулках Лиссабона.

Бигадор поселил Сан в своем районе, в Корроиуш, на другой стороне моста двадцать пятого апреля в квартире своего друга, который жил со своей женой и снимал две комнаты. Комната Сан была маленькой, но, по крайней мере, мебель имела приличный вид. И самое главное, через окно проникал свет. Окно выходило на пустырь, по которому бродили кошки, мяукали и шумели среди мусора. Сан они не мешали, даже когда будили посреди ночи. Ей нравилось слушать, как они бахвалятся друг перед другом в темноте. Они ей казались неутомимыми борцами, маленькими хрупкими существами, которые изо дня в день выживали, когда все вокруг было против них, голод, жажда и транспорт. Еще там была черешня, хилое деревце, которое, наверное, росло одно, яростно тянущееся за влагой в почве. Каждое утро Сан смотрела на него и вспоминала фруктовые деревья в садах Кеймады, их сладкие ароматы и листья, которые колыхались на ветру. Но когда солнце на небе становилось все дальше, и пришла осень, черешня стала краснеть, и ее листья медленно опадали. Сан уже знала, что весной они снова вырастут. Тем не менее, в день, когда ствол дерева оказался совсем голым и трогательным, она почувствовала жалость. В ту ночь Сан сказала об этом Бигадору. Она думала, что он поймет ее, но внезапно мужчина фыркнул и стал презрительно смеяться:

— Разве можно жалеть дерево?.. — сказал он. — Не будь идиоткой!

В тот момент она увидела его в первый раз по-настоящему. Странная гримаса, рот скривился влево, верхняя губа отделилась, из-за чего стали видны зубы, и что-то красноватое появилось в глубине глаз, какой-то отблеск, от которого исходила злоба и ярость. Сан замолчала на несколько мгновений, испуганная и в то же время сомневающаяся в самой себе. Они лежали в постели. Бигадор встал и пошел в ванную. До того, как он вернулся, он включил музыку, медленную сембу. Он вошел в комнату, танцуя, двигая бедрами и держа руки поднятыми и открытыми. Потом лег на кровать. Поцеловал ее очень нежно и пропел ей всю песню на ушко. Непонятные слова на языке кимбунду. Сан хотела, чтобы они были о любви. Закончив, он ей очень тихо сказал: «Я люблю тебя». Она крепко прижалась к нему, словно хотела в нем раствориться. «Я тоже тебя люблю», — прошептала она. Бигадор поднялся и открыл окно.

— Сан любит меня! — прокричал он. — Слушайте все! Сан меня любит! Я самый счастливый человек на свете!

А потом набросился на нее и стал исступленно целовать.

Когда Сан забеременела, в мае, Бигадор очень обрадовался. Сначала она боялась. Хотя с тех пор, как она была с ним, Сан думала про себя о возможности родить, она еще не была уверена, что пришла пора. Но увидев, как он рад, как воодушевленно он ласкает ее животик и начинает перебирать имена для будущего ребенка — Андре, или Жоржи, или Эдсон, только мужские имена, потому что он был убежден, что родится мальчик. — Сан стала думать о жизни втроем, она, Бигадор и маленькое беззащитное существо рядом с ними. Ей понравилась эта мысль, несмотря на то, что она знала, как тяжело будет растить ребенка с ее тяжелым рабочим графиком и без какой-либо помощи со стороны родственников. Но они справились бы. Все в итоге справлялись. Дети как будто обостряли ловкость и наводили на мысли, которые за девять месяцев до этого даже не пришли бы в голову.

Бигадор сразу же предложил Сан переехать к нему. Она согласилась, не раздумывая. Это было нормально. Иметь семью, очаг, как и все. К тому же по ночам она чувствовала себя одинокой в своей комнатке. Сан любила засыпать, обняв его, и сейчас она как никогда нуждалась в том, чтобы он был рядом и заботился о ней. Когда она будет большой и грузной, было бы неплохо, чтобы он вставал, чтобы принести ей стакан воды, если она захочет пить. Сан нужно было только это: маленькие проявления заботы, немного нежности, кого-то, кто бы иногда прилагал небольшие усилия, чтобы помочь ей. Беременность придала ей много сил. Она была веселой и спокойной, чувствовала себя способной делать то, о чем раньше даже не задумывалась. Не стесняясь, попросить у своего начальника пару часов отгула, чтобы сходить к врачу, например. Или, не краснея, выдерживать взгляд тех, кто относился к ней с презрением. Но в то же время Сан нужно было чувствовать себя как никогда защищенной, устроиться в теплом и удобном месте, где все бы протекало плавно, без каких-либо волнений.