Черный квадрат - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Липскеров cтр.№ 7

Присутствующие с понятием кивнули.

– Так вот, фюрер Лавренов в пивняк попал, поставил... Форменно поставил. И когда порядком закосели, на Саяны нас завербовал. Шурфы на золото бить. Приезжаем на Саяны – ой, б...дь, мужики... края далекие, гольцы высокие и тропки, верите, где гибнут рысаки... Глушь страшная! Без вин, без курева, житья, б...дь, культурного... Жуткое дело... Мы Лавренову: «За что забрал, начальник, отпусти...» А он нам: «В рот вам сто х...ев а не “отпусти”!»

– Каждому по сто? – ужаснулась молоденькая Лолита.

– Нет, всем, – ответил неопределенный мужик, несколько удивленный интересом именно к этой, идиоматической стороне истории.

– А сколько вас было? – уточнила Лолита.

– Тридцать пять голов, – безропотно ответил мужик. – Нет, тридцать шесть, Точно, тридцать шесть, форменно.

– Ну, это еще ничего, – успокоилась Лолита. – Вот на Шикотане в пятьдесят девятом я...

– Стоп, – прервал ее японоборец, – геологу не интересно, как ты погранотряд обслужила.

– Вам правда не интересно? – игриво скосила на меня глаза и рот Лолита.

– Молчи, девка, молодой человек сюда за золотом приехал, а не за похабством. Да и любовь у него к Лолите.

– А мы кто? – хором спросили остальные Лолиты.

– Подруги вы наши боевые. Походно-полевые... Вот у нас под Липском в сорок четвертом... Цельная рота...

– Так как насчет золота? – прервал я трогательные воспоминания кто кого, как и сколько.

И неопределенный мужик продолжил:

– И, значит, Лавренов, начальник наш, опытный волк, говорит: «Вот что, уголовщина, золота здесь нет и по всем геологическим признакам быть не должно. Но заработать я вам дам, потому как план мне по шурфам дан, а золото – оно от Бога. Копай, бандюги». Так и сказал. Душевный был человек. Форменно... Соломоном Марковичем звали.

– Еврей? – спросил до сей минуты молчавший полуголый мужик с татуированным анфас Сталиным на левой груди и Сталиным в профиль – на правой.

– Еврей, – подтвердил рассказчик.

– Вот жалко, – прошептал сталинец и заплакал.

– Так вот, – продолжил рассказчик, – роем. Упираемся как карлы. Делать-то больше нечего. Без вин, без курева, житья, б...дь, культурного... До шести кусков в месяц брали. Старыми, конечно, дохрущевскими. Мы довольны, Соломон Маркович доволен. О плане я уж и не говорю. По сто тридцать процентов гнали. Форменно!.. И тут десятиклассник один, подлюга, на сезон к нам нанялся, в семьдесят четвертом шурфе золото находит. Мы совещаемся, соображаем, прикидываем. Соломона Марковича выписали. Обрисовали картинку с предъявой вещественных доказательств в виде куска кварца с прожилками золота. Он задумался проникновенно так, печально так, что мы чуть не заплакали. Еврей, одно слово. И говорит душевно так, по-человечески: «Значит, так, уголовщина, дело такое. Золотишко мы нашли, нашим функциям кранты. Работа наша кончается. Заработок ваш горит, план по шурфам горит, а план – дело государственное. Думайте, бандюганы», – и рассказчик замолчал, прикрыв глаза.

– Да не томи ты, сука, – скрипнул зубами братан японского черепа, который тоже скрипнул зубами, требуя продолжения абсурдной с точки зрения рядового японского черепа истории.

Рассказчик открыл глаза и попросил:

– Налейте, налейте скорее вина, рассказывать больше нет мочи.

Ему быстренько налили. Одноглазый поднес ему стакан, а татуированный сунул в рот кусок соленой насмерть горбуши. Рассказчик отрефлексировал выпитое и закусанное и сказал:

– Золотишко, значит, мы обратно закопали, десятикласснику п...лей ввалили и еще два года на этом месте вкалывали. Форменно! Я сапоги хромовые купил, чемодан и в новенькой шляпе, костюме бостоновом, в синем английском пальто ровно в семь тридцать покинул столицу, Саяны то есть, даже не взглянув в окно. Форменно!

– А здесь-то ты как оказался? – спросил истребитель японских снайперов. – Ты вроде как с этой, – кивнул он на одну Лолит, – сюдое прибыл.

– Обычное дело, – вместо рассказчика ответила одна из Лолит. – Он, как на Ярославском с поезда сошел, сразу меня полюбил. Между седьмым и восьмым путями. Ну а потом в кабаках московских мы сидели. Фюрер Пермяков туда попал, а когда порядком закосели, на Сахалин завербовал. Щебенку бить. Вот и бьем.

Все печально замолчали. А потом улеглись спать. Я – в свой спальник, остальные – на нары и кто на ком. А поутру они пошли бить свою щебенку, а я пошел вдоль отлива, где в указанном МОЕЙ Лолитой месте, по обрыву да по-над пропастью, должно было находиться фальшивое золото. Оно там и находилось и, как я уже втолковывал Хаванагиле, а ныне начальнику экспедиции Абраму Петлюровичу Хаванагиле, оказалось пиритом, минералом исключительно бесполезным с точки зрения народного хозяйства. Задокументировав это дело, я долго сидел на берегу, туповато смотрел на набегавшие волны, в которых исчезла Лолита. Долго смотрел, слезились глаза, в голове болтались обрывки недоношенных мыслей. Где она, куда исчезла она, которую я люблю, из-за кого синим похмельным утром меня прибило на остров Сахалин. Ответа я не нашел. А потом вернулся в барак, неровно переночевал, а поутру пошел в поселок, чтобы найти капитана катера, который поволочет баржу с щебенкой в порт. Разумеется, если не будет шторма.

Капитан сидел в избе за столом в обществе ведра молдавского вина «Вин-де-Массе», таза с копченой корюшкой и второго таза – с храпящей головой. Туловище в тазу не поместилось. Капитан зачерпнул из ведра кружку винища и двинул ее ко мне. Я засомневался.

– А то разговора не будет, – развеял мои сомнения капитан.

Я выпил. Вполне нормальное винище. Нефтью только отдает. Да и как ею не отдавать, если его из Молдавии нефтяными танкерами на Сахалин доставляют. Эти танкеры разгружают нефть в молдавском порту Тирасполь, куда их доставляют через Южный морской путь, пролегающий через Японское, Желтое (или наоборот) моря, Индийский океан, Красное море, где часть нефти бодают евреям за наличные шекели, потому что арабы евреям нефть не продают. Ну а уж потом с остатками нефти – в Черное море, а оттуда – в Днестр, в порт Тирасполь, где разгружают нефть для складирования на случай внезапной войны с дружественной нам Румынией, после чего, чтобы не возвращаться порожняком на Сахалин, танкеры заливают разливным молдавским вином «Вин-де-Массе», которое покупалось на полученные у евреев шекели. Эти шекели складировались в воинской части № 24192, которая была разгромлена во время молдавско-приднестровской войны в 1992 году. После чего эмиграция евреев из Приднестровья сильно увеличилась. Вплоть до окончательного решения еврейского вопроса в городе Тирасполе. Вообще-то нефть должна доставляться на материк по Северному морскому пути, и не в порт Тирасполь, а в порт Архангельск для отопления тундры на предмет расцвета в ней сельского хозяйства в виде сырья для консервов «Кукуруза сахарная». Но в такой логистической схеме не находилось места для торговых отношений с Израилем и орошения берегов острова Сахалин молдавским вином «Вин-де-Массе». Поэтому оно и отдавало нефтью. Ну и х...й с ним. И не такое пивали. И ничего, выжили. Чать, не война.