Замуж за "аристократа" - читать онлайн книгу. Автор: Маша Царева cтр.№ 21

В конце первого курса у Санечки случился роман с девочкой с актерского отделения. Она была невысокой, хрупкой и отчаянно голубоглазой. Вероятно, у нее, как и у всех нормальных людей, было имя, но все (в том числе и Саня) называли ее Лютиком. Лютик была хиппи – хиппи с московским колоритом.

Московские хиппи девяностых разительно отличались от своих американских «коллег». Были они трусливыми и социально спокойными. Та же Лютик с горящими глазами ругала «систему», но только в те моменты, когда ее никто, кроме единомышленников, не слышал. Она бы ни за что не согласилась выйти на улицу босиком или прийти на лекцию с плетеной «фенечкой» на голове. Зато после окончания лекций Лютик распускала свои пшеничные роскошные волосы, переодевалась в просторную мужскую рубаху и принималась с надрывом читать какие-то маразматические стихи собственного сочинения. А Саня восхищенно ей внимал.

Именно Лютик однажды предложила ему попробовать «травку».

– Это же наркотик, – засомневался было Саня, но любовница подняла его на смех.

– С ума сошел? Вся прогрессивная молодежь курит марихуану, в Амстердаме она даже легализована, а уж голландцы поумнее наших будут. Между прочим, тетрагидроканабинол, содержащийся в марихуане, – отличное обезболивающее, его применяют медики всего мира.

Она говорила так убедительно и горячо, что в конце концов Саня сдался. Не мог же он так опозориться перед Лютиком. Если она курит «травку», если она не боится, значит, и с ним ничего особенного не произойдет.

Сане марихуана понравилась. В первый раз, правда, он ничего не почувствовал, но Лютик снисходительно объяснила, что новичков никогда не «торкает». Он обиделся, но виду не подал. Саня знал, кто распространяет «травку» в ГИТИСе. И в тот же день приобрел целый спичечный коробок, или, как говорили сами марихуанщики, «корабль». Придя домой, он заперся в ванной, неумело выпотрошил из сигарет табак, а вместо него забил сушеную коноплю. Чиркнул спичкой о подошву ботинка (детская привычка!) и принялся заново учиться курить. Он старался делать так, как учила Лютик, – расслабиться, медленно вдохнуть дым, на несколько секунд задержать его в легких, выдохнуть. К концу сигареты он почувствовал странную легкость в теле. Внезапно ему стало смешно: он, взрослый человек, студент, сидит в туалете и учится курить! Как в детстве! И Саня смеялся, склонившись над унитазом, смеялся до колик в животе, зажимая ладошкой рот, чтобы его повизгиваний ненароком не услышала мать.

Теперь Лютик не назовет его новичком. Потому что он, Санечка, крутой – такой же, как и она сама.

Марихуану они курили почти каждый день. Сане нравилось учиться в ГИТИСе, вокруг него были талантливые бесшабашные люди, которые умели веселиться, как никто другой. Самое лучшее время – конец недели. С четверга по пятницу открыты все модные танцевальные клубы: «Пропаганда», «Птюч» (Саня застал последние годы процветания этого легендарного клуба), «Хангри Дак». Лютик и Саня ночи напролет проводили на дискотеках. Однажды, перед тем как войти в клуб, Лютик быстро проглотила какую-то маленькую желтую таблетку.

– Голова болит? – посочувствовал Саня, заметив это. – Может, тогда и не пойдем никуда?

Лютик посмотрела на него, как митрополит на продажную девку.

– Это экстези, – наконец объяснила она, – знаешь про такое?

Конечно, Саня знал. Экстези только-только вошел в моду в Москве, его называли «наркотиком дискотек». Это были маленькие таблетки со смешными картинками – зайчиками, солнышками, долларами. Приняв одного-двух «зайчиков», человек мог танцевать целую ночь без перерыва.

– Это химия, – предупредил он. Кого – себя, девушку?

– С ума сошел? – возразила она. – Это безобидно. Если хочешь знать, я их каждую неделю ем. И ничего со мной пока не случилось. Хочешь попробовать?

Саня хотел было отказаться, но потом представил, как Лютик насмешливо посмотрит на него, как скривит свои красивые губки в презрительной усмешке. Прямо как школьная подруга Дашка, когда он не смог изобразить опытного курильщика.

И Саня уверенно сказал:

– Давай.

«…На приеме, состоявшемся вчера в закрытом клубе «Ностальгия», особенно отличилась хозяйка вечера – известная актриса Екатерина Лаврова. Напомним, что данная дама недавно опубликовала мемуары, потрясшие всю Россию. Оказывается, наша любимая Катенька, которую мы считали особой интеллигентной и даже несколько старомодной, на самом деле настоящая нимфоманка.

В самом начале торжества неизвестный доброжелатель выразил новоявленной писательнице восхищение весьма своеобразным способом: опрокинул на сексуально озабоченную диву блюдо с креветками. Катерина же наша, и не подумав одернуть наглеца, замерла на месте, влажно улыбаясь и похотливо пялясь на прекрасного незнакомца. Вероятно, она даже хотела пригласить затейника в свою гостеприимную постель, но, видимо, постеснялась присутствия мужа.

К слову сказать, супруг Лавровой, который находился в полутора метрах, даже не попытался помешать варвару. Интересно, он просто испугался или втайне был с ним солидарен? Остается добавить, что остаток вечера от нашей Катерины несло рыбой похуже, чем от портового грузчика…» (газета «Громкие скандалы недели»).

Газетенку эту принесла домработница Галина. Катя завтракала на кухне (если обезжиренный йогурт и салатик из проросшей пшеницы действительно можно было считать завтраком), когда Галочка с улыбкой протянула ей мерзкий листок.

– Смотрите, Екатерина Павловна, а здесь про вас написано! – радостно объявила она.

– Неужели? – Катя удивилась. Презентацию книги обслуживало известное пиар-агентство, Катя лично утверждала список журналистов. Она могла поклясться, что не было в этом списке газеты «Громкие скандалы недели».

Пробежав глазами по строчкам, она отодвинула в сторону чашку с недопитым кофе. У нее мгновенно пропал аппетит и разболелась голова. Конечно, Катя знала, что такое «желтая» пресса. Конечно, иногда ей доставалось от журналистов. Но такое про нее написали впервые. Да как они посмели?

– Откуда… Откуда у вас эта газетка?

– Так я ее всегда читаю, – бесхитростно развела руками домработница, – по-моему, интересно пишут. Мы иногда любим вечерок над газеткой скоротать. С сынком моим, Ванечкой. Я вам рассказывала о сыне?

– Миллион раз, – сквозь зубы процедила Катя, но Галина не заметила ее раздражения. Лицо ее просветлело, глаза подернулись влагой, словно она говорила не о человеке, а о чудотворной иконе.

– Золотой мальчик, золотой, – задумчиво улыбаясь, заметила Галина. – Моя единственная отрада. Красивый, умный. Похож на Сильвестра Сталлоне. Только, понятное дело, лучше… А газетка эта… Я как про вас увидела, решила сохранить. Вдруг, думаю, вы еще не прочитали?

«Интересно, она и в самом деле такая бестактная дура или просто настолько меня ненавидит? – подумала Катя. – Она держится так, словно принесла мне цветы от поклонника, а не эту мерзость!»

– Екатерина Павловна… А это правда? Что там написано? – Галочкины глаза сверкнули любопытством. – Про креветки, а?