Девушки, согласные на все - читать онлайн книгу. Автор: Маша Царева cтр.№ 42

– Если ребенок не в тягость, – принужденно улыбнулась она. – Ты бы видел, как мы живем. Они и так еле справляются, а тут еще я на шею сяду. В нашем городе найти работу не так-то просто, не Москва это.

«На жалость, что ли, давит? – лениво подумал Филипп и твердо решил на провокацию не поддаваться. – Хитрая какая, хочет, наверное, чтобы я всю ее семью на шею посадил. Она считает, что попала под колеса к глупому дядьке. И сама не пострадала, и дядьку теперь годами доить можно. Не выйдет!»

Однако после этого разговора он вроде бы немного успокоился. До двадцатого числа оставалось не так уж много времени. Ничего страшного, если эта девчонка перекантуется у него – в конце концов, он и правда ее сбил. Тем более что никакого неудобства от нее нет. Даже наоборот – впервые в доме Филиппа запахло домашней едой. Ева великолепно готовила – хотя и не могла исполнить сложные блюда, которые Филипп привык заказывать для себя в ресторанах. Она никогда не пробовала суши и имела весьма смутное представление о том, что такое лазанья. Еда Евы была простой и домашней – котлетки с картофельным пюре, ароматный розовый борщ, яблочный компот, сырники – именно такие вещи готовила для него мама, пока не спилась.

Он успел привыкнуть к Еве – нет, это была не внезапно появившаяся симпатия, а именно привычка – так привыкают к приятному соседу по купе во время дальней поездки. Бывает так – от всей души нравится тебе этот человек, вы самозабвенно сплетничаете на самые откровенные темы, радушно угощаете друг друга принесенной из дома копченой курицей и традиционными яйцами вкрутую, даже обмениваетесь адресами, когда он сходит на своей остановке, хотя и понимаете оба, что больше не увидитесь никогда.

Филипп научился не обращать на нее внимания. Ее поведение этому способствовало – вела она себя идеально. Охотно поддерживала разговор, если он к ней обращался, и спешно ретировалась, когда видела, что ему хочется помолчать. «Идеальная получится для кого-то жена!» – внутренне усмехался Филипп, исподтишка ее рассматривая.

Странный характер был у этой девушки. С первого взгляда она производила впечатление этакой Снежной королевы. У нее была странная грустная улыбка – таких взрослых улыбок не бывает обычно у восемнадцатилетних студенток – уж кому, как не Филиппу, об этом знать. У нее было юное свежее лицо – такой светящийся оттенок кожи бывает только у совсем молодых девушек и пропадает уже к двадцати годам, – и тяжелый взгляд опытной, много повидавшей и разочарованной бабы. Откуда в ней это? В ней, такой маленькой, почти девочке? Что такое могло с ней случиться? Да, она казалась Снежной королевой – но Снежные королевы не выбегают ночью на проезжую часть в надежде, что их собьет какой-нибудь пьяный недоумок.

Он как-то спросил у Евы, что заставило ее броситься той ночью под колеса. Она, вяло улыбнувшись, ответила:

– А, надоело все! – Ответ этот мог бы показаться легкомысленным, если бы собеседник не видел выражения ее лица.

– Несчастная любовь? – допытывался Филипп. В тот вечер у него было настроение поговорить.

– Какая там любовь! – коротко рассмеялась она.

– Хочешь сказать, что никогда не была влюблена? В твоем возрасте девушки только об этом и думают.

– Если бы ты был девушкой моего возраста, наверное, лучше бы меня понял, – отшутилась она.

– Вот уж нет. Спасибо, увольте. Никогда не хотел стать женщиной.

– Почему?

– У вас сплошные проблемы, – рассмеялся Филипп. – В юности вы переживаете из-за подростковых прыщей. Потом страдаете – позвонит он или не позвонит? Любит или нет? Вам надо быть целомудренными. Если мужчина спит с кем хочет, его назовут донжуаном, а это комплимент. Женщин же, сама знаешь, как называют в подобных случаях. Во время менструации у вас портится характер, вас мучают депрессии. Вам необходимо выскочить замуж, чтобы не прослыть старой девой. Обзавестись детьми пораньше, потому что в тридцать лет сложно рожать. Женщине сложно сделать карьеру, особенно если у нее ребенок на руках. Работу приходится совмещать с домашним хозяйством, а это так утомительно. А потом… Потом начинается горечь старения. Морщинки в уголках глаз, шея теряет свежесть, седой волосок на виске. Мужчина на такое не обратит внимания, а для женщины – это трагедия. А еще позже… Еще позже, скажем, муж уходит к молоденькой. Вот тогда начинается вообще кошмар. Или я не прав? Впрочем, откуда тебе об этом знать?

– Целая лекция, – развеселилась Ева. – А мне кажется, что женщиной быть лучше. Мальчику приходится быть агрессивным, хочет он этого или нет. С детства его учат драться, даже если по натуре он пацифист. Женщина может заниматься чем хочет, и никто ее за это не осудит. А мужчина должен зарабатывать деньги, даже если ему это претит.

– Ну-ну, – перебил он. – Ты еще о ночных поллюциях вспомни.

Ева покраснела. Он знал, что ее смущает грубый «физиологический» юмор.

– А ты был когда-нибудь влюблен? – быстро переменила она тему.

– Нет, – ответил Филипп. Перед глазами мелькнуло лицо Азии – она словно смотрела на него с насмешливой укоризной, но он зажмурился, потом открыл глаза, и навязчивое видение исчезло. – Нет, никогда, – уверенно повторил он.

– И разве это не странно?

– Ничего странного, – буркнул Филипп, мгновенно охладев к разговору. – Найти человека, который тебе подходит, на самом деле очень сложно.

Ева замолчала – почувствовала, что он потерял всякий интерес к беседе.

– Пойду телевизор посмотрю, кажется, там комедия, – наконец миролюбиво сказала она, выходя из комнаты. И он был ей за это премного благодарен.

Нет, не мог он ее разгадать, никак не мог. Иногда она куда-то уходила днем. Это его настораживало. Ключей он ей так и не дал и поставил условие: либо Ева покидает квартиру на весь день и возвращается вместе с ним, либо вообще не выходит на улицу. Как правило, она предпочитала квартирный комфорт. Но иногда просыпалась пораньше, тщательно гладила свою штопаную-перештопаную блузку, накидывала на плечи тонкую куртенку, расчесывалась немного дольше обыкновенного и без всяких объяснений уходила. Филипп ее, конечно, не задерживал. Но эта внезапная самостоятельность вдруг ставшего зависимым от него человека его отчего-то раздражала. В такие дни он намеренно возвращался домой позже обычного. Она, как правило, ждала его на подоконнике в подъезде – сидела, нахохлившись, спрятав красный от холода нос в воротник куртки, утопив руки в дырявых карманах.

Зима была мягкой, а в начале марта, когда все окончательно расслабились, вдруг ударили морозы – минус двадцать! Филипп вообще понять не мог, как Ева выживает в куртенке своей и в тонких ботиночках. И ведь не простудится даже – может быть, она и в самом деле Снегурочка?

Однажды он возвращался домой в хорошем расположении духа – в «Плейхаусе» было совещание, на котором его, Филиппа, назвали вторым Патриком Демаршелье и прочили ему большое будущее. Только что он закончил снимать календарную страничку, главной героиней которой была Екатерина Лаврова. Снимали ее в заснеженном лесу – обнаженная, обнимала она березу и без улыбки смотрела в объектив.