Обрученные с Югом - читать онлайн книгу. Автор: Пэт Конрой cтр.№ 59

Я пытаюсь переварить все, что Чэд обрушил на меня. Чэда невзлюбить проще простого, но он всегда поражает меня этими безжалостными откровениями, которые свидетельствуют о мучительной внутренней жизни, о натуре несчастной, но по-настоящему глубокой. Его слова трогают меня и вызывают прилив сострадания к его жене.

— Я просто выполнил поручение, Чэд, — говорю я. — Меня попросили прийти — я пришел. Все это не мое дело. Поступай, как хочешь. Если ты не покончишь с этой интрижкой, то хотя бы соблюдай осторожность. И попроси свою подружку не обсуждать ваши отношения с секретаршей Томми Аткинсона. — Вынув из кармана записную книжку, я открываю ее на заложенной странице. — Секретаршу Аткинсона зовут Кристин Аймар, и у нее язык без костей. Вообще не пристало тебе ухлестывать за секретаршей.

— Она не секретарша. Она помощник юриста. [62] — Во взгляде Чэда читается неодобрение. — Что еще тебе известно, Лео?

— Многое. Я собрал досье. Похоже, она хорошая девушка из хорошей семьи. Но она выбрала доверенным лицом мисс Аймар, а это не очень удачный выбор. Они обсуждают следующие темы. Ты бросишь свою суку жену к концу учебного года, и вы поженитесь в Лас-Вегасе. Медовый месяц проведете на Гавайях. Чэд, представить себе, что ты танцуешь хулу, [63] я хоть с трудом, но могу. Но Лас-Вегас? Лас-Вегас?! Ратлидж из Чарлстона заключает брак в одной из сомнительных, обитых красным бархатом церквушек?

— Я дико устал от тебя, Лео, — говорит Чэд, и я чувствую в его словах свежий прилив злости.

— Ничего не поделаешь! История закрутилась. От тебя зависит, как она закончится.

— Я знаю, как она закончится. Воображения у меня больше, чем у вас всех, вместе взятых. Я не приду завтра к сестре на пикник, Лео. Позвоню и скажу, что не приду, — в последний момент, конечно, чтобы чуть-чуть позлить Молли. И подзавести Найлза с Фрейзер. Дело, над которым я работаю, крупнейшее в истории этой адвокатской конторы. Иск затрагивает морское право трех континентов и большинство портовых городов по всему миру.

— Я догадываюсь, где искать голубой «порше», когда труды завершатся.

Слышится деликатный стук в дверь. Видно, что неожиданный визит застал Чэда врасплох, хотя тот и пытается скрыть свое недовольство.

— Заходите! — говорит он.

Входит красивая молодая женщина, латиноамериканка, быстро подходит к Чэду и докладывает:

— Мистер Ратлидж, я сделала копии трех счетов, как вы просили. Я также перевела письма от адвокатов из Неаполя и Лиссабона. Никаких расхождений не нашла.

— Соня Бьянка, — говорит Чэд, — познакомьтесь с моим старым другом Лео Кингом. Мы вместе учились в школе.

Я встал, когда она вошла, и с первого взгляда оценил ее удивительную, экзотическую красоту. Мы пожимаем друг другу руки, у нее твердое, уверенное пожатие. Мне кажется, она прекрасно понимает, что была темой разговора, который мы вели до ее появления.

— Мистер Кинг! — улыбается она. — Как приятно! Я читаю вас каждое утро.

— Откуда вы родом, мисс Бьянка? — спрашиваю я.

— Я родилась в окрестностях Рио-де-Жанейро. Но мой отец служил в дипломатическом корпусе, поэтому мне пришлось пожить в десятке разных стран.

— Соня свободно говорит на пяти языках, — объявляет Чэд.

— На сегодня больше заданий не будет, мистер Ратлидж? — спрашивает она. — Меня пригласили на обед.

— Кто этот счастливчик? — интересуется Чэд.

— Это не мужчина. Надеюсь, мы с вами еще увидимся, мистер Кинг.

— Называйте меня просто Лео.

— До свидания, мистер Ратлидж, — прощается она. — До свидания, Лео.

Соня выходит, слышится стук ее каблучков по деревянному полу XVIII века. Мы с Чэдом остаемся наедине и возобновляем наш неприятный разговор.

— Когда ты последний раз занимался любовью с женщиной и она кричала от наслаждения? — спрашивает Чэд. — Когда в последний раз у твоей женщины было столько оргазмов, что ты со счету сбился?

— Пару часов назад. — Я гляжу на часы. — Не помню, как ее звали, но девчонка явно умеет получать удовольствие от жизни.

— Очень смешно.

— Скажу Молли: если она по ночам будет кричать и визжать, перебудит детей и собак в округе и ты собьешься со счета, считая ее оргазмы, то ваш брак будет спасен.

— Никто не должен притворяться. У меня есть долг перед самим собой. А тебе не приходило в голову, Лео, что ты с таким удовольствием суешь свой нос в мою жизнь потому, что имеешь виды на мою жену?

Я отодвигаюсь от его стола, и наши взгляды скрещиваются. Наши лица спокойны, как у игроков в джин, которые пересчитали карты и точно знают расклад противника. Взгляд Чэда застывает и темнеет.

— Как, должно быть, трудно живется на свете некрасивому мужчине, — говорит он, меряя меня взглядом с головы до ног и напуская на себя вид этакого красавчика, которым он, собственно, и является. — Нет, нельзя отрицать, что ты изменился к лучшему за эти годы. Генри Берлин научил тебя мало-мальски прилично одеваться. И слава богу, нашелся человек, который изобрел контактные линзы и избавил тебя от твоих пучеглазых окуляров. Ну, волосы, конечно, как за ними ни ухаживай, по-прежнему курчавые, как у завитого терьера. Однако родиться уродом в городе, где превыше всего ценится красота — как в женщинах, так и в мужчинах, — это подлинная трагедия. Сколько я знаком с тобой, ни разу не слышал, чтобы женщина выразила желание переспать с тобой. Никому и в голову не могло прийти, что ты станешь знаменитостью в нашем городе. Вспомни опрос, который газета проводила в прошлом году. Среди самых известных людей Чарлстона ты занял пятое место. Город изменился. Это уже не тот город, в котором я родился.

— Да здравствуют перемены! Можно позвонить Соне, чтобы она перевела эту фразу на французский?

— Но я не был до конца честен с тобой, Лео. Я не сказал тебе всей правды. Я прекрасно знаю, что женщины, которые соберутся завтра за ужином, обожают твою болтовню. Они тебя очень любят: и моя дражайшая жена, и моя уродина сестра, и самая миленькая негритяночка, когда-либо носившая оружие. Ты был очень добр к ним, Лео, отдаю тебе должное. На протяжении многих лет. И я даже начинаю думать, что ты был искренен. Ты был так же добр к их мужьям и всегда помнил дни рождения их детей, дарил косточки их собачкам и шоколадки — горничным. Ты умеешь сделать так, что твой друг чувствует себя особенной, исключительной личностью. Это своего рода талант. Единственный твой талант, которому я завидую, Лео.

— А как ты сам? Как себя чувствуешь ты, Чэд?

— Тоже особенным. Я отношу себя к этой блестящей категории. Я нравлюсь очень немногим людям. Это заставляет меня страдать и приспосабливаться. Я научился жить с этим, потому что у меня нет выбора.