Четвертая рука - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ирвинг cтр.№ 82

Что же касается лучших новостей, самым приятным для Уоллингфорда стало бы известие о том, что Мэри не беременна. Он очень на это надеялся, но понимал, что времени прошло слишком мало и ответа придется подождать.

Уоллингфорд не очень хорошо умел ждать, что в данном случае оказалось ему даже на пользу. Он решил поинтересоваться, какую еще работу ему могут предложить в сфере журналистики. Поговаривали, что передачи так называемого образовательного телеканала (речь шла о PBS [14] ) чрезвычайно скучны, однако — особенно в новостных программах — скука не самое большое зло.

То отделение PBS, откуда передачи транслировались в Грин-Бей, находилось в Мэдисоне, штат Висконсин, рядом с университетом. Уоллингфорд написал письмо этой телекомпании и сообщил, какая у него родилась идея. Он предлагал создать передачу, посвященную анализу новостных программ, и обсудить отсутствие контекста в репортажах, которые дают средства массовой информации и прежде всего телевидение. Он утверждал, что может доказать: самое интересное подчас остается за рамками сюжета, и наоборот в эфир попадают такие события, которые вообще не являются информационным поводом.

«Подготовка хорошего и достаточно обоснованного репортажа требует времени, — писал Уоллингфорд, — хотя лучше всего смотрятся именно те сюжеты, которые делаются на скорую руку. Катастрофы и несчастные случаи — это не только сенсации; это события, произошедшие „здесь и сейчас“. „Сиюминутность“ срабатывает лучше всего — особенно на телевидении. Лучше всего — с точки зрения рынка; совсем не обязательно эти материалы представляют ценность для серьезных информационных программ».

Он направил свое резюме и аналогичные предложения на государственные телестудии в Милуоки и в Сент-Пол, а также на две телестудии в Чикаго. А впрочем, спросил он себя, зачем ограничиваться Средним Западом, если миссис Клаузен сказала, что готова жить со мной где угодно — если, конечно, она согласится жить со мной?

Он приклеил фотографию Дорис с маленьким Отто на зеркало в своей гримерке. Увидев ее, Мэри Шаннахан внимательно изучила обоих — и сына, и мать, но особенно Дорис, — и язвительно заметила: — Какие прелестные усики!

У Дорис действительно был едва заметный мягкий пушок над верхней губой. И Уоллингфорда возмутило, что Мэри обозвала этот нежнейший пушок «усиками». Будучи сам крайне ранимым и хорошо зная определенный тип нью-йоркских женщин, Патрик решил, что Дорис Клаузен не следует слишком удаляться от Висконсина. Какие-то черточки выдавали уроженку Среднего Запада, и Уоллингфорду это очень нравилось.

Если миссис Клаузен переберется в Нью-Йорк, кто-нибудь из сотрудниц редакции непременно убедит ее избавиться от пушка на верхней губе с помощью восковой эпиляции. И тогда одна из ее особенностей, так восхищавших Патрика, будет утрачена навсегда. Вот почему Уоллингфорд отправил свои документы и предложения лишь в несколько отделений PBS на Среднем Западе; он хотел обосноваться как можно ближе к Грин-Бею.

Занимаясь своим трудоустройством, Патрик не офаничивался некоммерческими телеканалами, тем более что единственная радиостанция, передачи которой он слушал, была как раз государственной. Ему нравились профаммы NPR [15] , а ее отделения имелись почти во всех крупных городах. Два располагались в Грин-Бее, два — в Мэдисоне, и Уоллингфорд направил свои предложения во все четыре. А также — в отделения NPR в Милуоки, Чикаго и Сент-Поле. (Отделение NPR имелось даже в Аплтоне, штат Висконсин, родном городе Дорис Клаузен, но Патрик предпочел не искать там работу.)

Пока тянулся август — а он был уже на исходе, — у Патрика возникла еще одна идея. Все университеты Большой Десятки [16] или по крайней мере большая их часть должны были иметь программы подготовки журналистов на старших курсах. Медилловская школа журналистики в Северо-Западном университете пользовалась особенно широкой известностью. Уоллингфорд написал туда с предложением прочесть у них курс анализа новостных программ; такое же предложение он направил в университеты Висконсина, Миннесоты и Айовы.

Своим потенциальным работодателям Уоллингфорд упорно внушал одну и ту же мысль — о важности контекста. Может быть, порой в его словах чувствовался избыток пафоса, тем не менее он добивался нужного эффекта, наглядно показывая, сколь примитивно выглядят многие новостные сюжеты по сравнению с реальными событиями, о которых эти сюжеты должны были бы информировать телезрителя. Прежде всего это касалось его самого; его собственный опыт служил превосходным аргументом. Уж кому-кому, а «львиному огрызку» довелось на себе испытать, как несчастные случаи превращают в сенсацию, хватаются за то, что лежит на поверхности, но глубинная причина — смертельная болезнь, разъедающая современный мир, — остается неосвещенной.

В общем, лучший способ уйти с работы, решил Патрик, — не ждать, пока тебя попросту выгонят, а поискать другое место. И лучше всего — чтобы тебе предложили другую работу, когда ты захочешь уволиться с нынешней. Уоллингфорд даже забыл, что руководству придется еще вести с ним переговоры по поводу выплат за те месяцы, которые он должен был отработать по контракту. И все же Мэри Шаннахан крайне удивилась, когда в один прекрасный день Патрик просунул голову — только голову! — в дверь ее кабинета и бодро сказал:

— Ладно, я согласен!

— С чем ты согласен, Пат?

— Два года. Та же зарплата. Время от времени — работа разъездного репортера, при условии, конечно, что я соглашусь на то или иное задание. Вот и все.

— Правда?

— Да. Всего хорошего, Мэри.

А теперь пусть попробуют найти для него такое задание, на которое он согласится! Уоллингфорд не только рассчитывал добиться увольнения; он был совершенно уверен, что его уже будут с нетерпением ожидать на новом месте, когда эти кретины соберутся дать ему пинка! (Надо же, а ведь совсем недавно он не умел думать на шаг вперед.)

Руководство канала не стало долго тянуть, и Уоллингфорду тут же предложили задание «на выезд». Легко себе представить, как они говорили: ну уж, от такого «львиный огрызок» отказаться не сможет! И действительно: Уоллингфорду предложили отправиться в Иерусалим. Еще бы, заветное место для всех бедолаг на свете! Тем более для бедолаг-журналистов — трагедии там стали обыденностью.

Только что, например, там произошло два взрыва. Пятого сентября, в воскресенье, примерно в семнадцать тридцать по местному времени в двух разных городах одновременно взлетели на воздух две начиненные взрывчаткой машины — это был хорошо скоординированный террористический акт. Водители обеих машин погибли, так и не доехав до намеченной цели: бомбы взорвались раньше, чем рассчитывали террористы. Часовые механизмы были установлены в соответствии с летним временем, но три недели назад весь Израиль досрочно перешел на среднепоясное. Вероятнее всего, террористы готовили бомбы на территории, контролируемой палестинцами, и стали жертвами палестинского же отказа жить по «сионистскому времени». Водители машин, начиненных взрывчаткой, перевели наручные часы, но совершенно забыли про часовые механизмы бомб…