Последняя ночь на Извилистой реке - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ирвинг cтр.№ 75

Занимаясь этим привычном делом, повар обдумывал очередное письмо к Кетчуму: «Вроде и беспокоиться особо не о чем, а мне никак не отогнать тревожные мысли. Кетчум, ты будешь смеяться, но я даже молился!» Однако повар не взял бумагу и не начал писать. Он чувствовал странную усталость. А ведь ничего утомительного не делал: замесил тесто, прогулялся до «Книжного подвала» и обратно. Наступало время отправляться за покупками. Ланча в «Авеллино» не подавали, ресторан открывался вечером. В полдень Тони Эйнджел обычно уходил за покупками, а его персонал появлялся на работе часов около трех.

В своем беспокойстве повар был не одинок. Дэнни тоже испытывал сильное беспокойство. Но никто из них не волновался так, как Кетчум, хотя май кончался, время весенней распутицы в южном Вермонте давно миновало и даже на севере Нью-Гэмпшира установилась сухая и сравнительно теплая погода. В такое время Кетчум всегда пребывал в приподнятом настроении. Но только не с тех пор, как повар с сыном и внуком вернулись из Айовы в Вермонт. Кетчуму всегда хотелось, чтобы все они держались подальше от Нью-Гемпшира. Особенно сейчас.

Довольно странно, что повар связывал все свои тревоги с внуком и словно позабыл о другом источнике беспокойства. Время притушило остроту прежних волнений. Шестнадцать лет, как он уехал из Бостона, и двадцать девять с той судьбоносной ночи на реке Извилистой. Доминик дель Пополо (а еще раньше — Бачагалупо) звался теперь Тони Эйнджелом, и злой толстый Ковбой из округа Коос волновал его куда меньше других вещей.

А напрасно. Повару стоило бы помнить о существовании Карла. Кетчум был прав: от Нью-Гэмпшира Вермонта рукой подать. Слишком близко, чтобы успокаиваться. Помощник шерифа, которому исполнилось шестьдесят шесть лет, ушел на пенсию. Теперь времени у него было предостаточно, и он по-прежнему не оставлял мысли найти щуплого хромоногого повара, когда-то отнявшего у него Индианку Джейн.

Минуя «усадьбу» знаменитого писателя (так жители Патни и его отец называли старый фермерский дом и поздние пристройки), Гикори-Ридж-роуд примерно с милю шла вверх. Она тянулась параллельно ручью и в двух местах его пересекала. Эту грунтовую дорогу, ведущую к Вестминстер-Вест, еще называли запасной и боковой. В Вестминстер-Весте жили добрые друзья писателя, а примерно на полпути между «усадьбой» писателя и их домом находился довольно симпатичный фермерский дом, владелица которого обожала лошадей. Дом стоял на холме, и туда вел длинный крутой проезд. В своей «усадьбе» Дэнни устроил плавательный бассейн, который наполнялся водой в мае, а в октябре закрывался на зиму. В теплую погоду писатель обычно звонил своим друзьям в Вестминстер-Вест и сообщал, что выходит на пробежку. Он мог пробежать четыре мили, а мог пять, шесть и даже семь. Все зависело от настроения и мыслей. Когда-то Дэнни скрупулезно подсчитывал расстояние своих пробежек, но сейчас такие мелочи его не занимали.

Сейчас его мысли крутились вокруг дома, куда вела крутая дорожка, и живущей там женщины. Она была старше Дэнни, седовласая, но с телом двадцатипятилетней танцовщицы. Женщину звали Барретт. Несколько лет назад у писателя был с нею непродолжительный роман. Женщина была (и оставалась) незамужней, поэтому никакого скандала их отношения не вызвали. Она обладала вполне уравновешенным характером. Но вблизи ее дома, находившегося в двух милях от «усадьбы», писательское воображение начинало рисовать Дэнни сцену его внезапной гибели от руки Барретт. Роковым местом неизменно был участок, где проезд выходил к дороге. Писатель воображал, как однажды он будет пробегать мимо этого места, а Барретт — съезжать на своей машине вниз. Мотор выключен, рычаг коробки передач на «нейтралке». Машина движется практически бесшумно, и когда колеса заскрипят по гравию грунтовой дороги, будет уже слишком поздно.

«Впечатляющая гибель для литератора», — думал Дэнни, разворачивая мысленную картину. Знаменитый писатель, насмерть сбитый машиной, за рулем которой находилась его бывшая любовница.

То, что Барретт не питала к нему зла и, уж конечно, не лелеяла мыслей убить писателя подобным способом, значения не имело. Мужчин в ее жизни было достаточно, и она не собиралась покушаться на жизнь никого из своих бывших любовников. Едва ли она вообще думала о них. Интересы Барретт были сосредоточены на лошадях и на поддержании себя в превосходной физической форме.

Когда в «Лэтчисе» шел фильм, казавшийся Дэнни интересным, он часто приглашал Барретт съездить с ним в Браттлборо. После кино они обедали в «Авеллино». Любительница лошадей была почти ровесницей повара, и Тони Эйнджел не упускал случая посетовать сыну на этот счет. Сетования продолжались до сих пор, и Дэнни терпеливо напоминал повару, что они с Барретт «просто друзья».

Писатель мог пробежать пять-шесть миль, сохраняя скорость миля за семь минут. Последнюю милю он пробегал почти за шесть. Ему удалось дожить до сорока одного года без телесных травм и прочих нарушений здоровья. Телосложение Дэнни оставалось худощавым: при росте пять футов семь дюймов он весил всего сто сорок пять фунтов. (Его отец был пониже, но из-за хромоты казался еще меньше ростом, чем был на самом деле.) Поскольку на пути к Вестминстер-Весту он периодически встречался с агрессивной собакой, Дэнни брал с собой две спиленные ракетки для сквоша — только рукоятки. Если собака появлялась, Дэнни совал ей в морду одну из рукояток. Пес вгрызался в дерево, и тогда Дэнни ударял его второй рукояткой по переносице.

Сам писатель в сквош не играл. Любителем этой игры был Армандо де Симоне — его друг из Вестминстер-Веста. Сломанные ракетки он отдавал Дэнни, и тот отпиливал рукоятки. Армандо был лет на десять старше писателя. Он тоже жил в Норт-Энде, но уехал прежде, чем там появились отец и сын Бачагалупо. Как и повар, Армандо любил Бостон и периодически ездил туда за покупками. Он умел готовить, и они с Дэнни любили угощать друг друга едой собственного приготовления. Писатель давно был знаком с четой де Симоне. С Армандо они вместе преподавали английский язык в Уиндемском колледже. После закрытия колледжа де Симоне перешел в частную среднюю школу. Мэри, жена Армандо, работала в промежуточной школе, у нее Джо учился английскому и истории.

Когда Дэнни Эйнджел стал богатым и знаменитым, часть прежних друзей отпала (не по его вине). Но дружба с четой де Симоне сохранилась. Армандо читал в рукописи все романы Дэнни, за исключением первого. Писатель доверял его вкусу и порою показывал наброски эпизодов. Естественно, такими друзьями дорожат.

У себя в Вестминстер-Весте Армандо приспособил старый сарай под корт для сквоша. Он хотел построить и бассейн, а пока они с Мэри плавали в бассейне у Дэнни. Утренние часы Дэнни отдавал писательству. Днем, если не было дождя, он совершал пробежку в Вестминстер-Вест. Обратно де Симоне привозили его на своей машине и оставались поплавать в бассейне. Дэнни готовил им коктейли и приносил прямо в бассейн.

Сам он прекратил пить шестнадцать лет назад — срок достаточный, чтобы держать у себя в доме спиртное и смешивать коктейли для друзей. Дэнни не представлял званый обед или вечеринку без вина (разумеется, для гостей). Его не угнетало, что они выпивали, а он довольствовался минеральной водой или соком. Но когда он только-только завязал с выпивкой, ему было тяжело находиться среди людей, пьющих спиртное.