Энциклопедия русской души - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Ерофеев cтр.№ 30

- Покажи мне свою фотографию, ту, где ты снялась за секунду до кончины, - молвила Царица. Я посмотрела ей в глаза.

- Меня никто не снимал на смертном одре, - твердо сказала я.

Царица наотмашь ударила меня по щекам.

Я

Я - как эмансипированный цыган с золотыми зубами, пишущий о вороватости своей нации.

недоверие к уму

Русский ум непредставим. У него нет доверия к себе. Кто бы ни пытался его обозначить, он остается неуязвимым, до него ничего не долетает.

Легко наехать на русских. Но, соглашаясь с Кюстином, терпишь крах, когда оказываешься во Франции и начинаешь испытывать чувство тоски, тошноты, скуки от общения с нацией, ценности которой выражает собой Кюстин как критик России.

Тоска по родине в гораздо большей степени оказывается родиной, чем сама родина. Другие родины можно поменять одну на другую без особой болезни. Не это ли поразительное свидетельство значительности русской сущности? Миллионы русских эмигрантов XX века, изнывавших в Берлине и Париже, неустроившихся, озлобившихся - пример могущества России.

случайно

Серый случайно разбил окно. Ирина Борисовна случайно не подпала под сокращение. Отец Серого случайно трахнул мать Серого, а ведь был практически совершенно пьяным, и даже непонятно, как у него это вышло. Но ни мать, ни отец не удивились. Только почувствовали что-то склизкое внутри, а потом ничего. Наташа случайно попала под электричку. Россия - случайная моя родина.

трупный запах

Бедный мой народ! Задроченные люди! Ну если не я, то кто? Зачем я это делаю? Ради исправления нравов? Во имя будущего? Или, может быть, исходя злобой? А, может быть, я люблю вивисекцию? Откуда этот трупный запах?

василиса и василиск

Родственники. Когда Василиск узнал, что Василиса любит цветы герберы, а герберы в Москве в ту пору не продава

лись, он пошел в Ботанический сад к своей бывшей однокласснице, и та посеяла герберы по его просьбе на опытном участке. Круглый год ходил Василиск в гости к Василисе с желтыми, красными, фиолетовыми и электрически-зелеными герберами. Василиса никак не могла понять, откуда цветы. Наконец они поженились, прошло пять лет инцеста, у них родились дети, и Василиск с доброй улыбкой рассказал, как было дело.

врачи

Серый прикинулся интеллигентом и долгое время ныл по каждому поводу. Он не удержал инициативы, полетел вниз, упал, разбился. Интеллигенцию отменила свобода. Они боролись за освобождение. Допустим. Они победили. Справились. Оказались катастрофически беспомощными. Серого обошли, обскакали более предприимчивые. Серому нечего было сказать при свободе.

Цензура была спасением для прикрытия бесплодия, оформила множество липовых карьер. Цензура помогает мысли, - считал Гоголь. В этом нет никакого свободного порыва.

Я зашел в Дом литераторов, который в юности казался мне значимым местом. В пустых помещениях с бодуна бродил Серый. Я всегда чуть-чуть презирал русскую интеллигенцию. За неадекватность дискурса. Серый как зарядит свое "мнекажется", "мнекажется", и я уже не знаю, куда бежать.

Правда, я отдавал должное русским врачам.

задор

Желание быть как можно более крутым - совсем не крутое желание. Оно -все то же бегство от себя.

вглубь

Я - монтер. Серый - шахтер. Мы ушли вглубь России. Дорога вглубь России поросла мхом. Нутро России состоит из перепутанных проводов. Мы обратили внимание на отсутствие вытяжки. Чучело России набито мертвыми птицами.

ветераны неба

Христианство превращается в фольклорный ансамбль под управлением Петра и Павла.

Глобальная деревня нуждается в метафизическом единоначалии. Но, если я разрушаю старых богов, не открываю ли я путь к тотальному хаосу? Неведомый бог не обеспечивает полицейского порядка. Кто знает, насколько затянется переходный период.

Энтропия Европы пропорциональна энтропии христианства. Европа чувствительно уловила закат христианства. Ницше ошибся в том, что Бог умер. Умерла его очередная маска. Больше, чем на новую маску, мы не можем рассчитывать. Иначе - все другое. Иначе - уже не мы.

Даже если я в корне неправ, пусть это будет оживлением старой полемики. Это - не экуменизм. Мне надоели боги в театральных одеждах. В сарафанах. Пора бы всем нынешним богам на пенсию. Для них, ветеранов неба, найдется необременительная работа. Вместе с греческими олимпийцами и Дедом Морозом они станут наставниками детей, назидательными героями мифов, легенд, сказок.

Можно, конечно, созвать сессию ЮНЕСКО и заказать на ней нового Бога. Составить меню. Смешать на компьютере краски. Но, скорее, он появится сам по себе, из черной грязи Африки, из Интернета, среди русских бомжей, калькуттских мух, наркоманов Нью-Йорка.

Сущность христианской сделки была гениальна: предопределение смерти в обмен на выполнение моральных норм. Просто и понятно.

китайцы

Русские все стерпят, всякие унижения, они тренированные. И нагоняи начальства, и разные издевательства, и свободу, и завтрак без кофе, и диктатуру. Но если китайцы заживут богаче, они не стерпят. Нет, тоже стерпят. Стерпят: сгорбятся - и запьют кипяточком на станции, с сахарком в прикуску. Я не знаю ни одной такой вещи, которую бы не стерпел русский. Не зря русских презирают на Кавказе.

еще про китайцев

Я вот думал, без чего не может жить русский. Без Бога - может.

откровение

Не слишком ли все в России устало и переустало? Не нужно ли этой выжженной земле отдохнуть? Россия держится на инерции. Подражательная страна. Она подхватит любое начинание. Она обезьянничает, это ее сущность. Если сюда не впрыснуть новой самостоятельной энергии, Россия уйдет со сцены.

Нужна ли Россия для нового откровения? Нужна ли она вообще? Если бы она пропала завтра, полностью, кто-нибудь взгрустнул бы за границей?

- Папа, папа, Россия пропала!

- Какое облегчение!

В основном, обрадовались бы. Как будто гора с плеч. Ну хорошо, за границей. А в самой России, если бы она пропала, много было бы слез?

Но куда она денется? Лежит, мешает.

Правда, Большая Американская Зая считает, что Россия нужна для продолжения духовной жизни. Она имеет в виду Соловьева, Федорова, Бердяева, Мережковского.

- Я хочу обожествить свое тело, как Мережковский, - ворочается она на диване.

достоевский

Достоевский всех вокруг обвинял в том, что они не знают русский народ. А он знал. И писал, что русские склонны к бесчестию.