Бог X - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Ерофеев cтр.№ 11

Наташа

Давайте, как в Польше. Так интереснее.

Гриша

Как называется препарат для свиней?

Саша

Ну, почему вы не кричите, не плачете? Пенициллин.

Маша

Какая гадость. Нельзя было назвать как-нибудь покрасивее?

Глаша

Например, Евгений Онегин.

Гриша

Тоже мерзкое название.

Саша

А как он нас назвал? Саша, Маша, Гриша, Наташа, Глаша – все на ША.

Маша

Саша, Маша, Гриша, Наташа, Глаша. Почему, в самом деле, на Ша?

Саша

В этом есть что-то французское.

Гриша

Короче, кошачье. Мы для него – кошки.

Наташа

Издевательство.

Маша

Я плачу. У меня зубы режутся.

Гриша

Не ври.

Наташа

А кто, собственно, плачет?

Глаша

Жалко. С другой стороны, мне было всегда за него стыдно. Он любил не прожаренное мясо с кровью. Противно. Он ел салаты из цикория с помидорами, заправляя их оливковым маслом и уксусом. От пережора у него вырос живот. Живот был кругленький, как у Будды, в курчавых волосиках. Меня рвало. Я не могла находиться с ним за одним столом. Теперь этот живот прострелили.

Наташа

Он грузил нас своим отцовством. Он носился за нами с девичьими трусами и кричал, чтобы мы не смели… «Не смейте вешать ваши трусы сушиться в ванной на батареи! Это не по-европейски!»

Саша

Помните, он приходил к нам в детскую, гладил по круглым лобикам и говорил со слезами на глазах: «Дети Пушкина не удались».

Глаша

Ну, да. Он говорил, что он все для нас сделал, поступил нас в университет, посылал каждое лето на отдых во французские Альпы, выгодно женил и за графьёв выдал замуж. И что он больше не будет звонить нам по телефону. Никогда не будет звонить.

Гриша

Он хотел, что мы выросли необыкновенными людьми. Стали бы пиратами и проститутками. Чтобы он мог нами гордиться.

Глаша

Он называл меня лимитой, говорил, что лимитчица и минетчица – однокоренные слова, загонял в комплексы, ненавидел куклы, в которые я играю, ненавидел моих белых мышек и птиц, гнобил за маленький рост, хотя я повыше его буду, и в то же время подсматривал за мной, когда я сидела на горшке.

Маша

Он каждый месяц с ученым видом проверял меня на предмет того, не растут ли у меня волосы на лобке, и требовал, чтобы я писала рассказы и повести из деревенской жизни.

Глаша

Он ненавидел меня за то, что у меня – молочница, что из-за этого в моей пизде плохо пахнет материя, он глумился над моими сиськами.

Гриша

Каким образом?

Глаша

Он хотел их оторвать.

Наташа

А меня он имел анальным способом еще в возрасте шести лет. Маме это очень не нравилось.

Саша

Когда он меня первый раз трахнул в попу, я думал, что умру от боли. А он говорил, что, может быть, хоть так он отучит меня от тупоумия.

Гриша

А со мной он сделал такое, что страшно сказать.

Маша

Расскажи! Мы рассказали, а ты – нет!

Гриша

Не расскажу.

Наташа

Гришенька, расскажи. Ты ведь офицер. Ты должен рассказать.

Гриша

Ни за что.

Глаша

Он ел твой кал? Я угадала?

Гриша

Гораздо хуже. Нет, не расскажу.

Маша

Тогда я голосую за смерть Пушкина. Понятно?

Гриша

Ну, и голосуй.

Маша

Стучат в дверь. Как они нетерпеливы. Закрой, Сашенька, дверь на ключ. Мы еще не решили.

Саша

Мама просила не затягивать с решением. Он никогда не смотрел нам в глаза. У него глаза бегали. Я невосприимчив к красоте природы, мне папенькины кавказы и закидоны ни к добру. Я деньги люблю. Я очень люблю деньги. Если бы мне платили много денег, я бы стал гением.

Маша

Как зовут этого французского доктора?

Гриша

Зачем тебе? Кажется, доктор Паскаль.

Глаша

Пушкину сколько лет? Около сорока? Старик! Он умрет, его встретит Бог и спросит: ты кто? Ах, ты – Пушкин! И сделает Бог неприличное лицо.

Маша

Ты, Саша, рыжий. Почему ты рыжий? У нас нет в семье рыжих. Ты ведь не от него, правда?

Наташа

Саша от Дантеса.

Гриша

А я от Николая Первого.

Глаша

Молчи. Это и так все знают.

Саша

Царь прислал Пушкину телеграмму. Вот она. Я прочту стоя.

Гриша

Мы тоже встанем.

Саша

Если Бог не велит нам увидеться на этом свете, то прими мое прощение…

Маша

Добрый царь. Простил дуэль.

Саша

…и совет умереть по-христиански, через я пишет, по царской своей орфографии, и причаститься, а о жене и детях не беспокойся. Они будут моими детьми, и я их беру на свое попечение.

Глаша

Это меняет дело. Ребята, можно сесть? Какой еще пенициллин? Вздор.

Маша

Значит, наша мама тоже будет дочерью царя.

Гриша

И все-таки я от Николая Первого, а наша Глаша – с сеновала, пусть она помолчит. Я буду, возможно, Александром Вторым. Освобожу крестьян и подорвусь на мине.

Маша

Царь даст нам денег. Как нищим. Пушкин все пропил, проел и проспал. Он ездил в публичный дом.

Наташа

Он трахал все, что шевелится, кроме мамы.

Глаша

Откуда же мы тогда взялись?