Черный крест. 13 страшных медицинских историй - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Шляхов cтр.№ 8

– Исследование проводится под местным обезболиванием. Вы, Вера Денисовна, ничего не почувствуете, даже щекотки. Но как и все инвазивные методы, амниоцентез имеет свои осложнения, такие как, например, инфицирование или преждевременное излитие околоплодных вод. Поэтому просто так он не делается, нужны определенные показания...

Анна Яковлевна говорила долго. Объяснила, что осложнения описаны при любой медицинской манипуляции, что в их клинике никаких осложнений при амниоцентезе не бывает, потому что здесь работают лучшие, без преувеличения, кадры отечественной медицины, что Вера Денисовна сама решает, нужен ей амниоцентез или нет, насильно его делать никто не будет.

– А вы советуете? – спросила Верочка.

– Все зависит от вашего... настроя, – мягко сказала Анна Яковлевна. – Если вы намерены рожать во что бы то ни стало и для вас не имеет значения, есть у вашего ребенка синдром Дауна или нет...

– Имеет! – воскликнула Верочка. – Еще как имеет!

– Тогда давайте делать амниоцентез, – заключила Анна Яковлевна.

– Только побыстрее, пожалуйста, – взмолилась Верочка. – А то я вся изведусь.

– Давайте прямо завтра с утра и сделаем, а на послезавтра запланируем консультацию генетика.

Анна Яковлевна заново проговорила все то, что рассказывала Верочке о амниоцентезе, а затем дала ей подписать бланк информированного согласия на эту процедуру.

– Все будет хорошо, – сказала она Верочке на прощание.

Верочке так хотелось верить Анне Яковлевне!..

Исследование клеток плода выявило сорок семь хромосом вместо сорока шести, три из которых относились к двадцать первой «паре». Синдром Дауна.

То, что дела ее плохи, Верочка поняла по виду своего врача. Анна Яковлевна, обычно такая радушная, сегодня держалась сдержанно, даже слегка скованно. Дурную весть сама сообщать не стала – пригласила к себе генетика, а пока он шел, расспрашивала Верочку о самочувствии. Верочка сжалась на краю стула и на вопросы отвечала невразумительно и невпопад. Наконец спустя целую вечность (на самом деле прошло не больше пяти минут) пришел генетик – молодой бородатый брюнет, имени и отчества которого Верочка не запомнила. Сел на свободный стул, раскрыл синюю пластиковую папку и зачитал Верочке неутешительный результат.

– Это точно? – только и спросила Верочка.

– К сожалению – да, – вздохнул генетик.

Подождал, не будет ли еще каких вопросов, переглянулся с Анной Яковлевной и ушел, неслышно притворив за собой дверь.

Верочка «ушла в себя» – спрятала лицо в ладонях и сидела неподвижно. Анна Яковлевна сочла за благо оставить пациентку в покое и застучала пальцами по клавиатуре.

«Все пропало! – вертелось в красивой Верочкиной голове. – Все пропало! Пропало! Все жертвы оказались напрасными! Мама дорогая!»

– Я понимаю ваше состояние, Вера Денисовна. – Выждав с четверть часа, Анна Яковлевна нарушила молчание. – Тяжело, конечно, но вы еще так молоды. Беременность мы прервем на днях, и скоро вы забудете ее как страшный сон. А в следующий раз вы непременно родите здорового красивого малыша. То, что произошло с вами сейчас, это всего лишь несчастливое стечение обстоятельств, игра случая. Это ни в коей мере не означает, что и в следующий раз у вашего... плода обнаружится лишняя хромосома. Напротив, вы же, наверное, знаете выражение: «В одну и ту же воронку снаряд дважды не попадает»?

– Второго раза не будет, – не отнимая рук от лица, сказала Верочка. – Больше ничего не будет...

– Почему?

– Потому...

Как объяснить Анне Яковлевне? Разве сможет Анна Яковлевна понять и оценить те жертвы, которые ежедневно приносила и приносит она? Сначала для того, чтобы заполучить Георгия Владимировича, а теперь для того, чтобы остаться возле него в статусе законной супруги... Сколько мук, сколько сил, сколько перешагиваний через себя, через свое «я»... И ради чего?! Разве будет Гоша ждать, пока Верочка забеременеет еще раз? С учетом прошлого выкидыша это будет уже третья ее беременность... Не станет, Гоша ждать не станет. «Хромую лошадь пускают на мясо» – это его любимое выражение. Нет, конечно, за дверь он ее не вышвырнет, при всех своих недостатках Гоша все же не такая сволочь. Купит однушку где-нибудь в Бескудниково, купит какую-нибудь «Нэксию» или «Акцент», даст тысяч триста на обстановку, и все... Большего от него ждать не стоит. Куда потом – опять торчать за прилавком, демонстрируя «ювелирку», или лучше сразу на панель?

– Ничего больше не будет, Анна Яковлевна-а-а, – неизящно, в голос, зарыдала Верочка. – Это был мой шанс... мой последний шанс... и я его...

Верочка хотела сказать «упустила», но, потеряв остатки самоконтроля, выдала:

– ...просрала!

Дальше последовали знакомые па Марлезонского балета: «Прилягте, пожалуйста», «выпейте, пожалуйста», «вам уже лучше?», «давайте сделаем расслабляющий укольчик?», «хотите горячего чаю?»...

Успокоившись, Верочка почувствовала такую сильную потребность выговориться, что, не вставая с кушетки, выложила Анне Яковлевне все про свою неудавшуюся жизнь.

– Не все так плохо, как вам кажется, Вера Денисовна, – сказала Анна Яковлевна, когда Верочка сделала паузу, чтобы отдышаться. – И вашему горю можно помочь.

– Вы добрая, Анна Яковлевна, – всхлипнула Верочка. – Спасибо вам за понимание, но моей беде вы не поможете...

– Как знать, как знать, – улыбнулась Анна Яковлевна. – Давайте поговорим начистоту. Насколько я понимаю, вы крайне заинтересованы в том, чтобы результатом вашей беременности стал здоровый малыш, законный наследник вашего мужа?

– Можно и наследницу... – вздохнула Верочка, – но что сейчас говорить?! Кстати, а кто у меня там – мальчик или девочка?

– Мальчик. Евгений Александрович же сказал, что у вас мальчик.

– Я прослушала или забыла, – призналась Верочка. – Помню только два слова «синдром Дауна».

– Вернемся к моему вопросу – так вы заинтересованы...

– Заинтересована, – кивнула Верочка, чувствуя, как в ее душе зарождается надежда. Анна Яковлевна не станет просто так задавать подобные вопросы. Не такой она человек, чтобы зря языком молоть.

– А цена вопроса в сорок пять тысяч евро вас не испугает?

Сорок пять тысяч евро? О чем спрашивает Анна Яковлевна? Сорок пять тысяч евро за то, чтобы из дауна сделать здорового ребенка? Нет, сорок пять «евротонн» (опять эти липучие Гошины словечки!) это, конечно, деньги, но не такие, которые жалко заплатить за собственное счастье. Неужели все можно исправить?

– Меньше никак нельзя. – Врач неверно истолковала молчание Верочки. – Слишком много людей участвует в деле.

– Я понимаю, – сказала Верочка. – Сложная операция...

– Что-то вроде того, – улыбнулась Анна Яковлевна.

– А разве такие операции делают?