Могила тамплиера - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 4

Правда, крикливый доктор наук оказался хитрее, чем можно было предположить. Помнится, перед тем, как окончательно капитулировать и перестать воспринимать Дубова как подозрительного и нежелательного зеваку, которого надо гнать в три шеи и не подпускать к раскопу на пушечный выстрел, он сказал: "Право, батенька, не понимаю, на что вы рассчитываете. Вам же первому это надоест, потому что ничего интересного вы тут не увидите в течение, по крайней мере, двух недель. А может быть, и месяца". И это оказалась истинная правда: Дубову очень быстро наскучило изо дня в день наблюдать, как полуголые люди на солнцепеке ковыряют лопатами неподатливый, за века слежавшийся до каменной твердости грунт или, собравшись в кучу, благоговейно разглядывают какой-нибудь глиняный черепок либо обглоданную собаками кость, и очень хотелось махнуть на археологов рукой и перестать ходить на раскоп, как на работу.

Однако Алексей Дубов был не только настойчив, но и терпелив, и потому в день, когда землекопы наткнулись на остатки старого фундамента, он, как обычно, слонялся вблизи раскопа, ловко увертываясь от летевшей с лопат земли. И именно Алексей Дубов не только осветил находку археологов в местной прессе, но и заманил сюда съемочную группу Центрального телевидения. Московские телевизионщики, конечно, остались недовольны снятым сюжетом (фундамент какой-то там церкви, пусть себе даже и тринадцатого века, – это, прямо скажем, не Троя и не набитый золотом скифский курган), однако в эфир его пустили и честно выплатили Дубову причитающуюся ему сумму.

Журналист и сам был немного разочарован. Похоже было на то, что вредный старикан Осмоловский с самого начала говорил чистую правду: широкой публике будни современной археологии не очень-то интересны. Нет в них ничего, что могло бы поразить воображение пресыщенного самой разнообразной информацией обывателя. Средняя полоса России – это вам не Египет, не Мексика и даже не Греция. Здесь не найдешь ни золотого саркофага с мумией фараона, ни двадцатиметровой мраморной статуи богини Афины, ни тайника с сокровищами древних инков – словом, ничего такого, на что можно хотя бы со вкусом поглазеть. Какой-нибудь до неузнаваемости обглоданный ржавчиной меч или глиняный горшок с отбитым краем – это уже дьявольская удача для российского археолога. А обывателю на это плевать с высокого дерева – обывателю нужна сенсация, настоящая информационная бомба, способная если не пробить, то хотя бы слегка поцарапать несокрушимую броню его скуки.

Но огорчался Дубов недолго, поскольку искренне считал, что в его деле ни одна блоха не плоха. В конце концов, если подойти к этому делу с другого конца, получится, что он не столько высасывает сенсацию из пальца, сколько занимается популяризацией науки археологии среди широких масс. И ей-богу, получилось недурно. Номер "Экспресса" с его статьей расхватали, как горячие пирожки, а после показа сделанного с его подачи сюжета на Центральном телевидении место раскопок почти неделю подвергалось нашествию толп любопытствующих горожан и туристов, в том числе и иностранных.

Правда, доктор исторических наук Осмоловский, этот высохший от бескормицы флибустьер, этот желчный крикливый старикашка, был недоволен. Во-первых, статью Дубова Юрий Владимирович обозвал безграмотной и конъюнктурной, а во-вторых, его взбесил набег на раскоп бесцеремонных столичных телевизионщиков с их кабелями, софитами, камерами и прочей требухой, не говоря уж о толпах ротозеев. И уважаемый профессор, едва завидев корреспондента "Экспресса" вблизи места раскопок, швырнул в него лопатой. К счастью, лопата – это не самый удобный из метательных снарядов, так что Дубову удалось увернуться. "А как же гласность, профессор?" – кричал он, выглядывая из-за навеса, под которым девушки-практикантки сортировали найденные в земле черепки, бусины и прочую дребедень. Осмоловский нагнулся за булыжником, но его остановил аспирант Гена Быков, с которым предусмотрительный Дубов успел завязать что-то вроде полуприятельских отношений и даже пару раз выпил с ним пивка. Так вот, аспирант отобрал у распоясавшегося доктора исторических наук булыжник и как-то уговорил его не вносить имя Лехи Дубова в печальный список журналистов, погибших на боевом посту. "Да уж, венок мученика этому идиоту явно не к лицу", – отчетливо расслышал Дубов скрипучий голос светила археологической науки. "К тому же он все равно не отстанет", – резонно добавил Быков, и вопрос был решен: Дубову разрешили и впредь приходить на раскоп (ха, попробовали бы они запретить!), но настоятельно просили в дальнейшем не публиковать в печати своих доморощенных теорий и сомнительных измышлений, не проконсультировавшись предварительно со специалистом. Таким консультантом, ответственным за связи с прессой (читай – с Алексеем Дубовым), был тут же, не сходя с места, назначен Гена Быков, чему журналист был весьма рад, а сам Гена, кажется, не очень.

С тех пор профессор Дубова практически не замечал, а когда все-таки снисходил до того, чтобы обратить на него внимание, неизменно адресовался к Быкову: "Геннадий Олегович, батенька, присматривайте за своим протеже, пока он не свалился в раскоп!" Со временем эта ставшая традиционной реплика мало-помалу утратила первоначальное неприязненно-язвительное звучание и произносилась теперь скорее иронически и где-то даже юмористически, из чего следовало, что Юрий Владимирович умеет прощать людям допущенные по незнанию или из-за излишнего рвения ошибки.

Миновав прохладный и мрачноватый каменный тоннель главных ворот, Алексей Дубов вступил на территорию кремля и знакомой тропинкой двинулся к месту проведения раскопок. По мере приближения он все отчетливее слышал какой-то разноголосый гвалт, доносившийся, похоже, как раз оттуда, с раскопа. "Скандал в благородном семействе", – подумал журналист и ускорил шаг, про себя на все корки кляня шефа, который с утра отправил его брать скучное дежурное интервью у одного из заместителей мэра. Из-за этого дурацкого интервью он явился на раскопки позже обычного и, похоже, пропустил что-то интересное. Пускай это будет самый обыкновенный скандал или даже тривиальная бабья склока – неважно. Дубов хорошо помнил время, когда газета, в которой он работал, называлась "Псковский бульвар". Это потом шеф для солидности переименовал ее в "Экспресс" и даже слегка изменил ориентацию, но газета все равно до сих пор отдавала желтизной, и из всех сотрудников редакции именно Алексей Дубов был самым ярым приверженцем этого направления. А что? По-вашему, это несолидно? Ну, тогда почитайте, к примеру, ту же "Комсомольскую правду" – поглядим, много ли солидности вы найдете там...

Обогнув церковную пристройку, Дубов увидел сгрудившуюся на краю ямы толпу. Похоже, собрались все, включая девчонок-практиканток и даже наемных алкашей-землекопов. Люди вставали на цыпочки, силясь заглянуть в яму и рискуя при этом в нее свалиться. Все-таки это была не склока; похоже, имела место либо какая-то важная находка, либо несчастный случай.

Алексей начал прикидывать, как бы ему половчее протиснуться в первые ряды и узнать, что тут стряслось, и вдруг заметил Гену Быкова, который торопился к раскопу от бытовки, где хранились инструменты, имея на голой груди мощную цифровую фотокамеру в чехле с броской белой надписью "Panasonic", а в руке – флейцевую малярную кисть и кривой садовый нож. Все это мало походило на оборудование для оказания первой помощи, но Дубов решил раньше времени не расстраиваться: в конце концов, данные предметы могли случайно оказаться у Гены в руках в тот момент, когда его застигло известие о несчастном случае.