Кто-то из вас должен умереть! - читать онлайн книгу. Автор: Александр Звягинцев cтр.№ 9

Илья вздохнул:

– Я ведь убивать не хотел. Так подошел – потолковать, объяснить, чтобы они тебя больше не трогали, потому что будут иметь тогда дело со мной. А он выступать стал. Ну, слово за слово…

Сергей слушал с замиранием сердца. Оказывается, есть на этом свете человек, который может не дать его в обиду! Который сам вступился за него!

– А теперь мне – кранты. Вышка светит, – сплюнул Илья. – У меня уже судимость есть – за драку. Я тогда за девушку вступился… А теперь скажут: рецидивист. Ну и отпустят по максимуму…

И тогда Сергей вдруг сам предложил:

– А давай я скажу, что это я…

– Что?

– Ну, ножом ударил. За то, что он меня избил… Мне-то по максимуму наверняка не дадут…

Илья задумался.

– Да. Ты, наверное, прав. Тебе точно много не дадут. А с учетом, что ты молодой еще, один сын в семье, брат у тебя погиб геройски… И потом они первые на тебя набросились… В общем, могут года два-три дать, да и то потом освободят…

Илья оценивающе посмотрел на Сергея;

– А не сдрейфишь? Когда в следственный изолятор сунут, колоться не начнешь?

– Братом клянусь! – весь дрожа от возбуждения, воскликнул Сергей.

Он чувствовал себя в этот момент настоящим мужиком, который спасает друга своего брата, человека, который не побоялся вступиться за него.

Два дня они с Рыженко отрабатывали, как нужно вести себя, какие «показания» давать. Согласовывали детали, маршрут движения, выбрали на кухне нож и спрятали в кустах.

Рыженко подробно рассказал, как он подошел к обидчику, какую музыку в это время играли…

Сергей чувствовал себя героем. «Показания» выучил наизусть.

Корчак слушал его и думал о том, как странно складывается человеческая жизнь – самые сильные и высокие чувства привели Сергея Шулякова к решению выгородить убийцу.

Вскоре Рыженко задержали. Выяснилось, что убитый Скачков проиграл ему в карты большую сумму денег. Очередные разборки на танцплощадке еще более обострили их отношения. Скачков заявил, что денег у него нет и отдавать их в ближайшее время не собирается. В гневе Рыженко убил своего должника. Его судили и дали пятнадцать лет. Процесс имел большой резонанс. Благодаря ему Шуляков стал в городе «первым парнем», от девушек отбоя не было, а Корчак выбился в «тяжеловесы».

Где-то через месяц после процесса Сидор Артемович встретил на улице отца Сергея. Тот кинулся благодарить его, а потом с горечью сказал:

– Вам, товарищ прокурор, конечно, большое спасибо, что вы сына спасли. Только я вот себя простить не могу, что не обратил внимания на все эти мелочи и нестыковки и поверил, будто мой Сережа убийца. Вот ведь оно как! Вы – человек посторонний, все заметили и не поверили, а я отец родной, поверил…

Он махнул рукой и побрел куда-то.

А Корчак подумал и вправду, «вот ведь оно как» – нет мелочей в следствии, все имеет значение. Ну а сердце матери уж точно никогда не обманет.

1978 г.

* * *

Прокурор Горелецкого района Владимир Данилович Позняк, мужчина сорока пяти лет, выглядящий значительно старше своего возраста, с суровым и решительным выражением лица, ехал с очередной проверкой в местную женскую колонию. Ехал в форме, ибо считал, что форма не только дисциплинирует внутреннее содержание всех прокурорских работников, но внушает окружающим уважение. Бывал он в этой колонии уже не раз и не рассчитывал увидеть что-либо новое. Долго задерживаться прокурор не собирался, наоборот, рассчитывал вернуться пораньше, сразу после обеда, дабы успеть на важное совещание в райкоме партии.

Выбравшись из городских закоулков, шофер дал газу, и машина покатила по асфальту плавно и ровно, так что приятно было ощущать это сильное движение.

Солнце уже растолкало утреннюю пасмурную дымку и умяло ее за кромкой леса. Небо как-то сразу посветлело и стало стремительно, прямо на глазах наливаться пронзительным синим цветом, обещая один из тех коротких, но ясных дней, какие бывают только в последнее предзимнее время. Глядя на это дивное преображение, Позняк даже перестал думать о перебоях в сердце, которые ощущал уже несколько дней. И даже негромко засвистел какой-то прицепившейся мотивчик. Шофер удивленно посмотрел на обычно всем недовольного и неприступного шефа и на всякий случай бросил взгляд в зеркало заднего вида. Он не мог знать, что настроение у прокурора было такое потому, что решение о давно ожидаемом повышении и даже его переводе в область должно было состояться буквально на днях. И это событие здесь и в области вряд ли бы кого удивило, ибо повышение это было вполне заслуженное. Владимир Данилович уже много лет считался, что называется, сильным работником.

В колонии Позняк сначала зашел к начальнику колонии, суетливому и чрезвычайно услужливому мужичку. Поговорил с ним. Принял записавшихся на прием осужденных. Потом в сопровождении начальника колонии и его заместителей отправился в столовую, спальные помещения, мастерские. Все было как обычно.

В крайнем бараке прокурор увидел старушку, этакий божий одуванчик, которая сидела на кровати и чему-то улыбалась. В другое время Позняк бы наверняка прошел мимо, а тут, несмотря на то, что спешил, чего-то остановился.

– За что сидишь, мать?

Старушка быстро, как кошка лапой, обмахнула сморщенное лицо, промокнула концами белого в крапинку платка слезившиеся глаза, аккуратно поправила платок, прикрыв зеленоватые провалы на висках, и, улыбнувшись, ответила:

– Так за карманку, гражданин начальник. Вытащила в автобусе кошелек, а в нем три рубля. Ну, меня сюда и определили на три года.

– И много осталось?

– Еще полгода – до весны буду тут.

– Понятно. Ну, недолго уже. Освободишься, не воруй больше, – наставительно сказал Владимир Данилович. Уже когда вышли из барака, начальник колонии со смешком покрутил головой. Позняк подчеркнуто недоуменно покосился на него.

– Вы, товарищ прокурор, наверное, подумали, что Бредихина, старушка эта самая, прямо такой божий одуванчик. А она на самом деле – рецидивистка. Да-да, самая настоящая… Это у нее четвертая ходка. Если все срока посчитать, лет десять наберется. Работает везде – в автобусах, магазинах, на вокзале промышляет…

– Кто бы мог подумать, – покачал головой Позняк. Он уже спешил в город и был погружен в свои привычные в последнее время мысли.

Прошел почти год. Владимир Данилович по-прежнему сидел в своем кабинете и рассеянно листал милицейскую сводку. У него было чемоданное настроение – завтра начинался отпуск. И они с женой уезжали в Коктебель, в пансионат «Голубой залив». В ожидании конца рабочего дня Позняк с нетерпением поглядывал на часы, но те будто замерли. В этом сезоне ему, как никогда прежде, хотелось побыстрее уехать отсюда, добраться до моря. Окунуться в его прохладный аквамарин и забыться. И к тому были основания…