Дальний умысел - читать онлайн книгу. Автор: Том Шарп cтр.№ 61

По мере того как он одевался, проблема обрастала сложностями. Положим даже, Бэби Хатчмейер сама не станет являться из гроба; но ее же может разыскать любой проныра-репортер, уже сейчас, чего доброго, напавший на след. Что же будет, когда Пипер заговорит? Пытаясь представить себе, чем обернутся его разоблачения, Френсик варил кофе и вдруг вспомнил о рукописи. Имеется рукопись, почерк Пипера. Ну, не рукопись-копия. Все равно выход. С помощью рукописи он шутя опровергнет любые доказательства Пипера, что он, мол, не автор «Девства». И пусть его поддерживает психоватая Бэби — все равно им никто не поверит. Френсик облегченно вздохнул. Дилемма ложная, но выход найден. Он позавтракал и пошел в гору к станции метро в прекрасном настроении. Да, он умница, и никакому дуролому Пиперу вкупе с Бэби Хатчмейер его не облапошить.

Контора на Ланьярд-Лейн была заперта — очень странно. Соня Футл уже накануне наверняка расправилась с «Бобренком Берни». Френсик отпер дверь и вошел: Сони как не бывало. На своем столе он увидел лежавший, отдельно от прочей почты конверт, адресованный ему почерком Сони. Френсик сел, распечатал конверт и обнаружил длиннющее послание, начинавшееся словами «Миленький Френзи» и кончавшееся «Твоя любящая Соня». Между этими ласкательными заверениями Соня объясняла, утопая в тошнотворной сентиментальности и путаясь в собственном вранье, как ей сделал предложение Хатчмейер и почему она его приняла. Френсик был ошеломлен. Неделю назад девка заходилась слезами из-за Пипера. Френсик извлек табакерку, сопливый красный платок и возблагодарил бога, что он холостяк. Женские ходы и хитрости были превыше его понимания.

* * *

И уж куда превыше понимания Джефри Коркадила. Он сидел и волновался насчет процесса о клевете, затеянного профессором Фацитом против автора, издателя и печатника романа «Девства ради помедлите о мужчины», когда ему вдруг позвонила Синтия Богден.

— Я — что? — спросил он, колеблясь между простым отвращением и полным недоверием. — Только солнышком меня не называйте. Какое я вам, к черту, солнышко!

— Но, Джефри, ласточка, — сказала миссис Богден, — ты был такой сильный, такой страстный…

— Это был не я! — вскричал Джефри. — Вы ошиблись номером. И как у вас такое с языка слетает!

С языка миссис Богден слетело еще многое. Джефри Коркадил сжался в комок.

— Стоп! — закричал он. — Я не знаю, что это все за чертовщина, ну если вы хоть на минуту думаете, что я провел позапрошлую ночь в ваших, так сказать, объятиях — о господи!.. Да вы просто опупели!

— И ты, значит, не сделал мне предложения, — взвизгнула миссис Богден, — и не купил мне обручального кольца и…

Джефри шваркнул телефонную трубку, чтобы пресечь омерзительный перечень. Мерзостей и так хватало: обойдется без этой сумасшедшей бабы, уверяющей, что он на ней чуть не женился. Потом, чтобы избежать новых нападок миссис Богден, он оставил контору и отправился к своим юристам — обсудить защиту в будущем деле о клевете. Те не сообщили ничего утешительного.

— Клевета на профессора Фацита, увы, отнюдь не случайна, — заметили ему. — Этот ваш Пипер определенно вознамерился подорвать репутацию профессора. Иных объяснений быть не может. Мы полагаем, что автор целиком ответствен за…

— Его, кстати, и в живых-то нет, — сказал Джефри.

— В таком случае, по-видимому, придется вам взять на себя все судебные издержки, и, честно говоря, мы вам посоветуем договориться загодя.

Джефри Коркадил ушел от поверенных в полном отчаянии. А все этот чертов Френсик. Да и сам он тоже хорош: связался с посредником, который только что вылез из процесса о клевете. Френсика прямо хлебом не корми, дай ему кого-нибудь оклеветать — видимо, так. Джефри взял такси до Ланьярд-Лейн. Он собирался напрямик сказать Френсику, что он о нем думает, и нашел его в мягчайшем настроении.

— Дорогой Джефри, как приятно видеть вас, — сказал он.

— Я приехал не любезностями обмениваться, — окрысился Джефри, — а сообщить вам, что из-за вас я попал в самую скверную историю, какую только…

Френсик выставил предупредительную ладонь.

— Вы о профессоре Фаците? Чего уж так волноваться…

— ТАК волноваться? Имею все основания так волноваться, и вряд ли «уж так», когда я, того и гляди, по вашей милости стану банкротом!

— Я навел кое-какие справки, — сказал Френсик, — там, знаете, в Оксфорде.

— Вот как? — сказал Джефри. — Он, значит, и вправду все это проделывал? А китайский мопс — тоже был?

— Короче говоря, — веско сказал Френсик, — в Оксфорде профессор Фацит никому не известен. Я навел справки в профессорском корпусе, в университетской библиотеке — нигде о нем и слыхом не слыхали. И насчет того, что он якобы жил на Де Фритвиль авеню, так вот — не жил.

— Вот тебе и на, — сказал Джефри, — но если про него никто не слышал…

— Похоже, что господа Дратли, Скрытни, Взвесли и Джонс на этот раз перестарались.

— Любезный друг, так это же надо отпраздновать, — восхитился Джефри. — И вы, значит, собственной персоной отправились туда и выяснили на месте…

— Видите ли, я просто отлично знал Пипера, — соскромничал Френсик. Они спускались по лестнице. — Он ведь уже много лет присылал мне свои сочинения — и не такой он был человек, чтобы кого-то преднамеренно оклеветать.

— Но, по-моему, вы мне говорили, что «Девство» — его первая книга, — сказал Джефри.

Френсик прикусил губу.

— Да, собственно, первая, — сказал он. — Прочие были… ну, довольно несамостоятельные. Такие у меня не идут.

— Кстати, об Оксфорде, — сказал Джефри за столиком у Уилера. — Мне оттуда утром звонила, представляете, какая-то полоумная особа по имени Богден.

— В самом деле? — спросил Френсик, поперхнувшись мартини. — И чего она хотела?

— Уверяла, будто я ей сделал предложение. Ужас, просто ужас.

— Могу себе представить, — сказал Френсик, допив мартини и заказав еще одно. — Некоторые женщины на что угодно пойдут…

— Послушать ее, так это я пошел на что угодно. Она говорит, я ей купил обручальное кольцо.

— Надеюсь, вы послали ее ко всем чертям, — сказал Френсик, — и, кстати, у меня тоже брачные новости. Соня Футл выходит за Хатчмейера.

— За Хатчмейера? — оторопел Джефри. — Да ведь у него без году неделя как погибла жена. Посовестился бы тут же снова совать голову в петлю.

— Очень уместное сравнение, — с улыбкой заметил Френсик и поднял стакан.

Волнения его кончились. Он сообразил, что Соня, пожалуй, не так уж и сглупила, решив выскочить за Хатчмейера. Она заняла логово врага. Двоеженец Хатчмейер будет не очень и страшен; к тому же человек, которого может пленить Соня, заведомо тронутый, а тронутый Хатчмейер нипочем не поверит, что его новая жена когда-то была против него в заговоре. Стало быть, оставалось только ублаготворить Пипера. После роскошного обеда Френсик вернулся на Ланьярд-Лейн, а оттуда пошел в банк и перевел два миллиона долларов (минус коркадильские десять процентов и свои комиссионные) — то есть миллион четыреста тысяч на счет номер 476994 в Первый государственный нью-йоркский банк. Тем самым с его стороны договор был соблюден. Домой Френсик поехал на такси. Он был богат и счастлив.