Оборотень - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сухов cтр.№ 36

— Джип «мицубиси» черного цвета с этими номерами принадлежит Дмитрию Рожкову по кличке Рожок, одному из ближайших помощников нашего общего знакомого дяди Толи, — сообщил Чижевский.

— Нет-нет, дядя Толя на такое не пойдет, это исключено, — решительно сказал Варяг. — Не его стиль. Он, конечно, может выступать против меня по каким-то вопросам, может даже воевать, но не так, не из-за угла. Есть вещи, которые ему абсолютно чужды. Да ты же его знаешь, Николай Валерьянович. Для него это просто западло.

— Согласен, — произнес Чижевский. — Правда, Рожок — это все же не дядя Толя, но машину его мы проверили. Из нее нельзя было подсунуть под нас бомбу так, чтобы это не осталось на видеозаписи.

— А если чуть-чуть дверцу приоткрыть? — предположил Варяг. Он сообразил, что теперь все подозрения ложатся на погибшего водителя, и это ему очень не нравилось.

— Исключено, — твердо сказал Чижевский. Оба помолчали, и затем Чижевский со вздохом произнес:

— Стало быть, переключаемся на Сашу, Владислав Геннадьевич. Надо хотя бы узнать, какая сука втянула его в это дело.

— Хорошо, — мрачно произнес Варяг. — Но помни — поделикатнее. У людей горе, они ни в чем не виноваты. И держи меня в курсе ваших действий.

— Правильно говоришь, — сказал одобрительно Беспалый, когда Варяг отключил связь. — Жаль, что не все воры такие, как ты. Базару-то много насчет понятий, насчет того, что человеком надо быть, а на деле — тьфу! Ладно, Варяг, слушай дальше…

Разговор с начальником лагеря был кратким. Kогда Муллу втолкнули в кабинет Беспалого, полковня откинулся на спинку стула и, глядя прямо в глаза вору, с расстановкой произнес:

— Запомни, Заки: ты теперь до конца своих дней мне кланяться должен за то, что я тебя от бесчестья спас. Ты даже представить себе не можешь, что в лагере делается. Всех, кто мог сопротивляться, перерезали, а кто не мог — отпидорасили! Сам понимаешь, это для настоящего мужика хуже смерти. А теперь иди!

У калитки, которая вела к домику полковника, стоял молодой солдатик, крепко сжимавший в руках автомат ППШ. За эти несколько недель он успел такого насмотреться, что воспоминаний у него хватило бы до конца жизни. Наблюдая за тем, как умирали зеки, он явственно представил собственную смерть, и теперь автомат сделался для него такой же необходимой вещью, как ложка во время обеда.

Беспалый едва заметно повел бровью, и солдат распахнул калитку, провожая Заки Зайдуллу долгим настороженным взглядом: вот уж кого он не ожидал увидеть живым!

Мулла легко перешагнул границу локалки и затопал к своему бараку.

Несколько зеков, сгрудившихся у входа в барак, настороженно наблюдали за Муллой. Они тоже никак не ожидали, что Беспалый, который за последние пять дней отправил на тот свет несколько десятков воров, отпустит Муллу живым и невредимым.

Мулла высмотрел старого знакомого вора Федьку Лупатого, прозванного так за пучеглазие, в окружении трех зеков, которых не видел прежде. «С нового этапа!» — догадался Мулла. Видимо, «новобранцы» уже успели понять, в какое веселое местечко они попали, и держались с таким напряжением, будто ожидали, что им на шею вот-вот набросят крепкую удавку.

— Живой! — безрадостно протянул Лупатый.

— А что мне сделается! — мгновенно отреагировал Мулла.

— Вид у тебя только больно усталый. Как будто из-под тебя только что бабу выдернули.

Мулла невольно улыбнулся:

— А может, так оно и было?

— Зная тебя, совсем не удивлюсь, — хмыкнул невесело Лупатый. — Мы тут тоже немного поразвлеклись. Всех паханов и подпаханников перерезали, а кто вякать стал, так того скрутили да в углу барака в пидоры определили. Крут наш браток! Здесь в одиночку лучше не ходить, иначе прирежут. Вот с этими Урками я под Красноярском в зоне парился. Так и ходим теперь слипшись, как сиамские близнецы. А вчера вечером Беспалый собрал всех и сказал, чтобы мы больше не ерепенились и шли в промзону. Говорит, что станки нас заждались! Да я лучше руку себе отрублю, чем за станок встану! — закончил Федька свой доклад.

— А где Пятак? — спросил Мулла.

— Нет Пятака, Мулла! — выдохнул Лупатый. — Его еще вчера вечером прирезали.

— А Меченый?

— Его уже два дня как похоронили. Три дырки в животе у него было.

Кровь из него хлестала, как из кабана. Вон там за бараком и помер, а потом вертухаи его за локалку вытащили. Жаль парня, что и говорить. Путевый был!

Мулла, ты от нас не отходи, самое интересное здесь вечером происходит!

— Можно не сомневаться!

Итак, Беспалый сумел-таки раздавить воров. Для этого ему не нужно было выявлять законных, внедрять в их среду своих стукачей, искать новые формы борьбы с преступностью, — он просто собрал всех воров в законе на одной территории, заняв при этом позицию стороннего наблюдателя. Его чудовищный эксперимент удался на все сто: многие паханы воровского мира перерезали друг друга в первую же неделю, а те, в ком сохранилась крупица благоразумия, выжили, но лишь для того, чтобы в полной мере ощутить на собственной шкуре тяжесть беспаловских «реформ».

— И все-таки кто здесь сейчас верховодит?

— Шакалы, — ответил спокойно Лупатый. — Волк может бродить в гордом одиночестве, а эти мелкие твари обязательно сбиваются в стаю. Помнишь уркача с погонялом Рубленый?

— Ну? — протянул в ожидании Мулла. Из глубин памяти выплыл образ веселого домушника Коли Рублева, который когда-то ходил в шестерках у Гришуни Маленького, но позже, когда позиции Гришуни в воровском мире пошатнулись, отрекся от него как последняя падла. Затем он создал свою группу из молодых и дерзких воров. Именно тогда и проявился сволочной характер Рубленого — он прилюдно пообещал, что придушит Гришуню, как только тот объявится в Москве.

Гришуня наверняка припомнил бы ему эту угрозу, если бы воровской бог отпустил пахану дней поболее.

Для воров не было секретом, что кроме импортного барахла и золотых безделушек Колю Рубленого интересовали молодые девки, которых он частенько подкарауливал вечером на улицах столицы, и если девчонка не хотела подарить ему любовь в каком-нибудь тихом скверике, то он резал ей с досады лицо бритвой. За такой беспредел в воровской среде спрашивали весьма строго, потому что он вынуждал мусоров шмонать воровские малины и наводить шухер. Путь в воровскую элиту подобным ухарям был, как правило, заказан — девок полагалось любить!

— Так вот, — продолжал Лупатый, — Рубленого привезли к нам пять дней назад, и он стал ловить вместе со своей шоблой недобитых паханов и пидорасить их по углам.

Мулла крепко задумался: такая подлянка была в духе Беспалого. А что, если Тимоха велел Рубленому особо заняться кое-кем из паханов? Муллу вдруг обожгла невероятная мысль: может, на очереди он сам? Невольно он сжал кулаки.