Сходняк - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сухов cтр.№ 45

— За блядки или за прятки? Вот за что!

Лена села на край железной койки и опустила плечи.

— Не знаю. Мне наркотики подбросили.

— А! — Беззубая соскочила на пол. Она оказалась бабой рослой, под сто восемьдесят. — Ну тогда помарафетимся вместе. — С этими словами беззубая подошла к Лене и, взяв ее за руку, рванула вверх. Потом вдруг задрала ей халат, резко просунула потную пятерню под резинку трусиков и стала ощупывать пах и промежность.

Лена дернулась в сторону, но беззубая крепко держала ее другой рукой за шею.

— Куда, курва! — взвизгнула тетка с синяком под глазом. — Ты не вырывайся, чувара! А то мы тя щас всей камерой разложим на нарах как цыпленка табака и умудохаем насмерть! Стой смирно! Тебе еще наша кума осмотр не устраивала? Баба Груня тебя еще не щупала? И ты ей клитор не сосала? Ну ниче, завтра она тебя осмотрит. — И, вытащив руку, удовлетворенно заключила:

— Хорошая манька. Наверно, мужикам нравится. Наверно, мужики любят тебя там языком лизать. Ну и ладненько, теперь мы тебя полижем. — беззубая снова разразилась срывающимся хриплым хохотом.

Она была на полголовы выше Лены и явно сильнее. Но Лена об этом как-то не подумала. Отвратительные грязные слова обитательницы камеры и прикосновения ее мерзких похотливых пальцев возбудили в ней вдруг страшную злобу и даже ярость — она низко завыла и накинулась на свою обидчицу с кулаками, но ее слабые удары почти не достигали цели.

Зато беззубая оказалась прыткой и умелой драчуньей. Она схватила Лену за волосы, рванула так, что у Лены слезы брызнули из глаз, а потом ткнула ее коленом в пах, и Лена упала на койку. Беззубая прыгнула на нее сверху, навалилась всем своим внушительным весом и стала душить. Лена инстинктивно вцепилась ей в плечи, пытаясь сбросить с себя. Но силы были неравны. Скоро Лене уже не хватало воздуха, и она беспомощно застонала. Руки ее бессильно упали на одеяло. Она потеряла сознание.

…Когда Лена очнулась, она поняла, что лежит на койке, прикрытая тонким вонючим одеялом. В помещении было темно. Рядом с ней сидела незнакомая женщина в сером халате.

— Ну, пришла в себя? — незлобиво проговорила женщина. — Как тебя зовут?

— Лена. Сорокина.

— Ну вот что, Лена Сорокина. Если хочешь дожить до суда, советую тебе вести себя тихо. И на Бананку руку не поднимай — она и убить может.

— До какого суда? Какая Бананка? — Лена поднесла руку ко лбу. — Вы кто?

Женщина усмехнулась:

— Я Зина.

— Где я?

— Уже забыла? В Волоколамском СИЗО. Наше СИЗО знаменито на всю Россию…

Тихо! — Зина поднесла ладонь к Лениным губам. — Уже отбой был. Разговаривать надо тихо. Если ты девочек разбудишь, завтра могут тебя наказать. А это, поверь мне, не самое приятное удовольствие на свете.

— А мы ее так и так накажем! И ты, Зинка, ее не умасливай! — раздался откуда-то сверху громкий голос. Лена его сразу узнала: беззубая! — Надо же ее подготовить к бабе-Груниному осмотру!

Зина наклонилась к Лене и зашептала ей в ухо:

— Это Бананка — она тут вроде старосты. Противная баба, сидит тут уже второй месяц, но что-то выходить не собирается — похоже, она стукачка.

Начальнице женского отделения стучит на нас. Ты ведь познакомилась с начальницей?

— Это такая низенькая, толстая, в пилотке? вспомнила Лена.

— Она самая.

— А вы тут почему сидите?

Зина ответила не сразу. Она тяжело вздохнула и отрезала:

— Да я своего мужика «прибила».

— Как это прибила? — не поняла Лена.

— Да покак! — грубовато ответила Зина. — Молотком по лбу врезала — он и копыта откинул. Он пил как сволочь. Как напьется — так руки распускает. А напивался он, сволочь, сначала по пятницам, потом еще и по средам, а под конец вообще каждый день. Меня колотил — я бы стерпела, да он дочку Людочку чуть не пришиб. Вот тогда-то я и не вытерпела… Насмерть. Вот так-то. Адвокат у меня хороший попался, кстати, из Москвы. Хочет доказать, что я в эффекте его убила.

То есть психанула и своих действий не осознавала.

Зина поднялась с койки и молча побрела прочь. Лена повернулась на правый бок и закрыла глаза. Она старалась поскорее заснуть, чтобы проснуться и осознать, что все случившееся с ней сегодня вечером не более чем жуткий сон.

…Но наутро стало ясно, что это не сон. Обитательниц камеры № 34 подняли в шесть. После нехитрого утреннего туалета принесли завтрак — пшенную кашу, чай. Но Лене есть совсем не хотелось. Она поковыряла глиноподобную массу в алюминиевой миске и отставила.

— Че, жрать не хочешь? Не проголодалась? — гаркнула беззубая Бананка. — Ну ниче! День не пожрешь, два не пожрешь, а на третий ты все схаваешь, да еще и миску сгрызешь! — И она разразилась своим непотребным хохотом.

* * *

Сразу после завтрака пришла надзирательница и вызвала Лену к начальнице.

Баба Груня сидела за общарпанным столом в тесном кабинетике с зарешеченным окном. Она была в форме, но без пилотки. Седоватые сальные волосы были туго стянуты на затылке в пучок. Начальница строго глянула на Лену и завела разговор:

— Ну что, Сорокина, скажешь? Как тебе наше хозяйство? Понравилось?

Лена молча покачала головой.

— Правильно. Ничего тут хорошего нет. И не жди. Вот тебе мой совет — ты лучше не молчи, а расскажи всю правду.

— Какую правду?

— Ты отлично понимаешь, Сорокина, почему ты здесь. У тебя нашли наркотики. Да еще твой начальничек, как выясняется, большой ворюга. Так что ты, можно сказать, подельница, Сорокина.

— Если меня в чем-то обвиняют, пусть предъявят обвинение! — чуть не закричала Лена.

— Предъявят, предъявят, не сумлевайся! Коли о тебе заботу проявляет сам генерал-полковник… то, значит, и ты птица немалая! На десять суток тебя сюда поместили, а там, глядишь, и до суда рукой подать. Но я тебя позвала не для того. У нас в Волоколамске тут тихо. Вроде до Москвы близко, всего сотня километров с небольшим, но как будто за Уралом. Кричи — не докричишься, жалуйся — не дожалуешься. Вот так-то. — Начальница оглядела ладную фигуру Лены и добавила:

— А ты девка славная. Тебе лет-то сколько? — И, не дожидаясь ответа, продолжила:

— Двадцать три. Может, цепочка еще? Жаль, если тебя в камере испортят.

Баба Груня встала из-за стола и подошла к Лене вплотную. И вдруг положила свою тяжелую ладонь ей на грудь и крепко прижала.

— И сиськи у тебя сочные. И промеж ног, верно, жарко.

— Что, полизать захотелось? — вдруг вырвался у Лены дерзкий вопрос.

Баба Груня так и вспыхнула — то ли от гнева, то ли от возбуждения.

— А ты на язычок остра, девка! Ну гляди, дохохмишь! — Начальница женского СИЗО вернулась за стол и надавила пальцем на потайную кнопочку под столешницей. В кабинет через боковую дверь в стене тут же вошли два дюжих охранника-один помоложе, другой постарше, — Вот что, Пахомов, — обратилась начальница к охраннику постарше. — К нам вчера вечером поступила новенькая. По наркотикам проходит и, возможно, по соучастию в организованной преступной группе. Вы познакомьте ее с нашими порядками. А то она пока слабо себе представляет, что у нас тут такое.