Лжец на кушетке - читать онлайн книгу. Автор: Ирвин Д. Ялом cтр.№ 70

Покидая кабинет Эрнеста, Кэрол разыграла последнюю припасенную на сегодня карту. Она повернулась к Эрнесту и обняла его — чуть дольше, чуть сильнее, чем в прошлый раз. Почувствовав, как он напрягся, она произнесла: «Спасибо, Эрнест. Мне нужно было обнять вас, чтобы пережить эту неделю. Мне так хочется чувствовать прикосновение чужих рук, что я просто не смогла справиться с собой».

Спускаясь вниз по лестнице, Кэрол думала: «Интересно, рыбка и правда попала на крючок или просто у меня воображение разыгралось? Ему же понравилось, что я обняла его». Она преодолела уже половину лестницы, когда мужчина в светлом свитере промчался мимо нее вверх по ступенькам, едва не сбив ее с ног. Он крепко схватил ее за руку, чтобы она не упала, приподнял за козырек белую кепку и одарил Кэрол ослепительной улыбкой: «Привет, мы снова встретились. Простите, что едва не сшиб вас. Я Джесс. Кажется, у нас с вами один мозгоправ на двоих. Спасибо, что продержали его дольше часа, а то бы он полсеанса убил на интерпретацию моего опоздания. Он сегодня в хорошей форме?»

Кэрол не могла отвести глаза от его рта. Она никогда не видела таких замечательных, белых зубов. «В хорошей ли он форме? Да, он в хорошей форме. Сами увидите. А, да, я Кэрол». Она обернулась, чтобы посмотреть, как Джесс скачет вверх по лестнице через две ступеньки. Отличная задница!

Вчетверг утром, без нескольких минут девять в приемной Маршала Стрейдера Шелли, нетерпеливо постукивая ногой по полу, захлопнул таблицы заездов. Сегодняшний день обещает быть удачным, надо только закончить свои дела с доктором Стрейдером. Сначала он собирался сыграть в теннис с Вилли и его детьми, которые приехали домой на пасхальные каникулы. Сыновья Вилли так хорошо научились держать в руках ракетку, что он уже играл с ними не как тренер, а как соперник. Потом они пообедают у Вилли в клубе: лангусты, зажаренные с маслом и анисом, или мягкие суши из крабового мяса. А потом они с Вилли отправятся в Бей-Мидоуз на скачки. Тинг-а-линг — лошадь, принадлежащая Вилли и Арни — бежала на кубок Санта Клара. (Тинг-а-линг — это название игры в покер, которую больше всего любил Шелли: лимитированная игра, сдается пять карт, шестую можно в конце выкупить за двести пятьдесят долларов.)

Шелли не считал, что мозгоправы могут принести пользу. Но к Маршалу Стрейдеру он уже чувствовал расположение. Они даже не успели встретиться, но Стрейдер уже сослужил ему хорошую службу. Когда Норма, которая, несмотря ни на что, действительно любила его, получив его факсы, приехала домой, она была так рада, что ей не придется разрушать семью, что бросилась в его объятия и потащила Шелли в спальню. Они снова поклялись друг другу. Шелли обещал быть хорошим пациентом и расстаться с пагубной тягой к азартным играм, а Норма — давать ему время от времени отдых от своих ненасытных сексуальных запросов.

Теперь, думал Шелли, все, что от меня требуется, — это пройти курс терапии у этого доктора Стрейдера. И я свободен. Но, возможно, здесь есть определенная выгода. Ее не может не быть. Раз уж мне придется потратить на это время, скажем, несколько часов, чтобы угодить Норме — ну и мозгоправу тоже, нужно посмотреть, не получится ли у меня извлечь из этого выгоду для себя.

Дверь открылась. Маршал представился, протянул Шелли руку и пригласил его пройти в кабинет. Шелли, спрятав таблицы заездов между страницами газеты, вошел в комнату и начал осматриваться.

«Да у вас тут прямо коллекция стекла, док! — воскликнул Шелли, указывая на работы Мюслера. — Мне нравится эта большая оранжевая штуковина. Можно потрогать?»

Шелли уже встал и, когда Маршал широким жестом предложил ему чувствовать себя как дома, постучал по Золотому Кольцу Времени. «Круто. Очень успокаивает. Бьюсь об заклад, некоторые ваши пациенты не отказались бы унести ее к себе домой. А этот зубчатый край, он напоминает крыши Манхэттена! А вот те стаканы? Старые, да?»

«Очень старые, мистер Мерримен. Им около двухсот пятидесяти лет. Нравится?»

«Ну, я люблю старое вино, а вот насчет старых стаканов… Не знаю. Дорогие небось?»

«Трудно сказать. Вряд ли сейчас можно говорить об огромном спросе на антикварные стаканы для шерри. Итак, мистер Мерримен… — Маршал перешел на формальный тон, которым он обычно начинал сеанс. — Прошу вас, присаживайтесь, и начнем».

Шелли еще раз прикоснулся к оранжевому шару и сел на свой стул.

«Я практически ничего о вас не знаю, за исключением того, что вы были пациентом доктора Пейнда и что вы сказали секретарю нашего института, что нуждаетесь в немедленной встрече со мной».

«Ну, знаете ли, не каждый день читаешь в газете, что твой терапевт — фуфло. В чем его обвиняют? Что он сделал со мной?»

Маршал попытался взять контроль над ходом сеанса в свои руки.

«Почему бы вам для начала не рассказать мне немного о себе и о причинах вашего обращения к доктору Пейнду».

«Тпру, док. Мне нужно сосредоточиться. «Дженерал моторе» так не поступает! Разве можно опубликовать объявление о том, что в автомобилях обнаружена серьезная неполадка, а потом заставлять покупателей гадать, что бы это могло быть? Они говорят, что существуют проблемы с бензонасосом, или с зажиганием, или с коробкой передач. Почему бы вам для начала не сказать мне, в чем проблема терапии доктора Пейнда?»

Маршал опешил, но быстро взял себя в руки. Это не обычный пациент, напомнил он себе, это экспериментальный случай: это же первый случай отзыва пациентов в истории психиатрии. С тех самых времен, когда он выступал защитником в своей команде, он гордился своим умением чувствовать соперника. Надо уважить желание мистера Мерримена получить информацию, решил он. Уступим ему сейчас… в последний раз.

«Вы правы, мистер Мерримен. Институт психоанализа пришел к мнению, что доктор Пейнд предлагал своим пациентам идиосинкразические и совершенно необоснованные интерпретации».

«То есть?»

«Простите. Я хочу сказать, что он давал пациентам рискованные и зачастую приводящие к тяжелым последствиям объяснения их поведения».

«Все равно не понял. Какого поведения? Приведите какой-нибудь пример».

«Ну, например, что все мужчины испытывают потребность в некоем гомосексуальном единении с отцом».

«Что?!»

«Скажем, они могут желать войти в тело отца и слиться с ним».

«Да вы что! В тело отца? А еще что?»

«Что это желание может влиять на их поведение и вмешиваться в дружеские отношения с другими мужчинами. Слышали ли вы что-либо подобное, когда работали с доктором Пейндом?»

«Да. Да. Что-то такое было. Я начинаю вспоминать. Это было так давно, что я уже все забыл. А это правда, что мы никогда ничего не забываем по-настоящему? Что все где-то хранится, все, что с нами когда-либо случалось?»

«Правда, — кивнул Маршал. — Мы говорим, что это хранится в подсознании. А теперь расскажите, что вам удалось вспомнить о терапии».

«Только это. Ну, как вы говорили, обо мне и отце».