Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти - читать онлайн книгу. Автор: Ирвин Д. Ялом cтр.№ 22

Дженни, секретарь суда, которой исполнился 31 год, обратилась ко мне из-за сильнейшего страха смерти. После четвертого сеанса ей приснился сон.

Я в Вашингтоне (я там родилась), мы гуляем по городу с бабушкой (она уже умерла). Мы забрели в очень красивый квартал, там одни особняки. Особняк, к которому мы подошли, — огромный и белый-белый. Там жила моя школьная подружка. Я была очень рада ее видеть. Она устроила мне экскурсию по дому. Я была поражена — он был такой прекрасный, а сколько там комнат! 31 комната — и все обставлены! Тогда я сказала подружке: «А в моем доме пять комнат, а меблированы только две». Я проснулась очень встревоженной и злилась на мужа.

Сон вызвал у Дженни ряд ассоциаций. 31 комната — это ее возраст и разные сферы личности, в которых ей предстояло разобраться. То, что в ее доме всего пять комнат и лишь две из них — обставлены, убедительно доказывало, что Дженни живет не так, как нужно. А присутствие бабушки, которая умерла три месяца назад, наполнило сон страхом.

Этот сон подсказал нам новые направления в работе. Я спросил Дженни о ее злости на мужа, и, сильно смущаясь, она призналась, что тот часто бил ее. Женщина понимала, что нужно что-то менять в своей жизни, однако ей было страшно потерять мужа: у нее был небольшой опыт общения с мужчинами, и она была уверена, что другого ей не найти. Самооценка Дженни была такой низкой, что вместо того чтобы потребовать от мужа серьезно изменить поведение и поставить под вопрос их совместную жизнь она несколько лет мирилась с домашним насилием. После того сеанса Дженни не поехала домой, а направилась прямиком к родителям, где и прожила несколько недель. Она потребовала от мужа, чтобы он согласился пройти курс терапии семейных пар. Он подчинился, и спустя год терапии семейных пар и индивидуальных занятий их отношения значительно улучшились.

Вторым «гранитным» высказыванием Ницше неоднократно пользовались и даже злоупотребляли многие писатели. Эту мысль, например, очень любил Хемингуэй (в «Прощай, оружие» он добавил: «Мы становимся еще крепче на изломе»). Но все же эта идея властно напоминает о том, что неблагоприятный опыт делает человека сильнее и помогает противостоять новым невзгодам. Данный афоризм тесно связан с другим высказыванием Ницше: спасаясь от бури, дерево глубже впивается в землю корнями и становится крепче и выше.

Еще одну вариацию на эту тему предложила одна моя пациентка, умная и успешная женщина, генеральный директор крупной промышленной компании. В детстве она постоянно выносила ужасные оскорбления от собственного отца. На одном сеансе она описала свою фантазию, причудливую идею терапии будущего.

— В этой фантазии я находилась на приеме у психотерапевта, который владел технологией полного стирания памяти. Наверное, это пришло ко мне из фильма «Вечное сияние чистого разума», где играет Джим Керри. Я представила, что психотерапевт спросит меня, хочу ли я полностью стереть из памяти все сведения об отце. Единственное, что я буду знать, — что в нашей семье его не было. Звучало как будто бы здорово… Но, подумав немного, я поняла, что это станет для меня серьезным испытанием.

— Почему испытанием?

— Ну, это, наверное, звучит глупо — мой отец был чудовищем, и я, и мои братья и сестры ужасно боялись его все детство.

— Но, в конце концов, я решила оставить свою память в покое и ничего из нее не стирать. Несмотря на те жуткие оскорбления, я многого добилась в жизни, о чем и мечтать не могла. Каким-то образом я стала очень гибкой и изобретательной. Произошло это вопреки моему отцу? Или благодаря ему?

Эта фантазия стала первым шагом к новому видению прошлого. Вопрос был не столько в том, чтобы простить отца, сколько в необходимости примириться с неизменностью прошлого. Женщину поразило мое замечание о том, что рано или поздно ей придется отбросить надежду на лучшее прошлое. Домашние невзгоды сформировали ее как личность, укрепили ее дух; она научилась справляться с ними и выработала эффективные приемы, которые сослужили ей хорошую службу.

Бернис обратилась ко мне с досадной проблемой. Хотя женщина уже более двадцати лет была счастлива в браке, она испытывала необъяснимое раздражение по отношению к своему мужу Стиву. Дошло до того, что она стала допускать возможность развода.

Я спросил, как давно стало меняться ее отношение к Стиву, и получил конкретный ответ. Все пошло наперекосяк после его дня рождения. Стиву исполнилось семьдесят, и он внезапно уволился с работы (а был биржевым брокером) и теперь управлял только собственными ценными бумагами, оставаясь дома.

Берни сама не могла понять, откуда взялась такая злость. Хотя Стив нисколько не изменился, теперь она видела тысячи поводов для критики: неаккуратность, постоянное сидение у телевизора, невнимание к своей внешности, нежелание делать зарядку. Да, Стив был старше ее на 25 лет, но так было всегда! Выход на пенсию — вот что показало Берни, что ее муж теперь старик.

Из этого разговора стали ясны движущие силы такого поведения Берни. Во-первых, женщина хотела дистанцироваться от Стива, чтобы, как она выразилась, не «ускорить» собственное старение. Во-вторых, она так никогда и не оправилась от смерти своей матери (которая умерла, когда Берни было 10 лет) и была не готова к боли от новой потери, а когда Стив умрет, боль непременно вернется.

Складывалось впечатление, что она надеялась защититься от боли от потери Стива, пытаясь ослабить свою привязанность к нему. Я предположил, что ни гнев, ни отдаление не помогут ей избежать потери. Мне удалось раскрыть Берни глаза на мотивы ее поведения с помощью цитаты из Отто Ранка, одного из коллег Фрейда. Он сказал так: «Некоторые отказываются от кредита жизни, чтобы избежать расплаты смертью». [26] Подобная мотивация встречается довольно часто. Я думаю, что все мы встречали людей, которые будто постоянно находятся в спячке и боятся ощутить истинный вкус к жизни — из страха потерять слишком много. Я продолжил разговор с Берни:

— Это то же самое, что поехать в круиз и ни с кем не общаться, не делать ничего интересного, — зато не будет обидно, когда все закончится.

— Вы все поняли правильно, — ответила она.

— Или не любоваться рассветом, потому что…

— Да, да, да, вы достаточно ясно выразились, — со смехом перебила меня Берни.

Мы вернулись к вопросу о происходящей в ней перемене, и сразу возникло несколько тем. Четче обозначился страх Берни, что откроется старая рана, которую нанесла ей смерть матери. Через несколько сеансов Берни смогла понять, что ее бессознательная стратегия не эффективна. Во-первых, она уже не слабая и беззащитная девочка десяти лет. А во-вторых, мало того, что ей не избежать горя от потери Стива, так к этому горю прибавится еще и чувство вины — за то, что она покинула его в тот момент, когда он больше всего в ней нуждался.