Юная жена - читать онлайн книгу. Автор: Майя Бэнкс cтр.№ 64

Осторожно прикрыв Эвелин покрывалом, Найджел настоял на том, чтобы осмотреть рану Грэма. Затем тщательно ее промыл, оглядел швы, наложил новую повязку и закрепил ее полосками ткани, обмотав плечо.

— Ну что, уже можно смотреть? — нетерпеливо спросил Боуэн.

— Можно, — сказал Грэм.

Найджел ушел, а Боуэн и Тиг подтащили стул и скамью к постели Грэма, чтобы удобнее было говорить с братом.

Раздался стук в дверь. Грэм раздраженно выругался, но когда в комнату вошла Рори, смягчился и жестом пригласил подойти ближе.

— Грэм? — дрожащим голосом проговорила сестра.

— Иди сюда.

Рори подошла к кровати, с тревогой глядя на него. А увидев Эвелин, заплакала.

— Грэм, она поправится? Я видела все синяки и ссадины, когда Нора и Мэри раздевали ее в бане. А я и не знала. Она никого к себе не подпускала. Хотела, чтобы все занимались только тобой.

Грэм осторожно взял сестру за руку.

— Конечно, поправится. И очень быстро. Эту девушку нелегко одолеть. Если она что-то решила, ничто не собьет ее с пути.

Чтобы не волновать сестру, Грэм старался говорить легким тоном. За то время, что Эвелин провела в замке Монтгомери, Рори очень к ней привязалась, и сейчас Грэм видел, что она искренне тревожится о подруге.

— Здесь только что был Найджел. Он говорит, что Эвелин надо хорошо отдохнуть и восстановить силы, которые она потеряла, ухаживая за мной. Я не позволю ей встать, пока она снова не будет весела и здорова.

Рори кивнула в знак одобрения, потом встала на колени перед кроватью и взяла брата за руку.

— А ты? Ты тоже поправишься? Мне никогда не было так страшно. Я даже не знала, выживешь ты или нет.

Грэм стиснул ее руку, а Боуэн погладил по голове.

— Это всего-навсего царапина, — жизнерадостным тоном заявил Боуэн. — Видел я раны и похуже, чем эта пустяковина.

Грэм сверкнул на него глазами.

— Как твои уроки? — спросил Тиг, направляя разговор на более приятную тему.

На лице Рори расцвела счастливая улыбка, глаза заблестели. Она едва не подскочила на месте.

— Я учусь! Отец Драммонд говорит, что я очень способная из всех его учеников. Он говорит, я быстро научусь читать и писать.

Грэм улыбнулся.

— Ну, тогда ты сама будешь вести все записи в клане.

Рори восторженно закивала.

— А что же мы будем без тебя делать, Рори? — поддразнивающим тоном произнес Боуэн. — Однажды ты выйдешь замуж и уедешь, и у нас не останется никого, кто станет просвещать наши примитивные мозги.

Рори помрачнела, по лицу промелькнула тень.

— Я никогда не уеду отсюда. Не хочу выходить замуж. Мне и здесь хорошо, с вами. Мне же не придется уезжать, да, Грэм?

Грэм с досадой посмотрел на Боуэна.

— Конечно, нет, милая. Ты будешь жить здесь сколько захочешь.

Рори облегченно вздохнула и вскочила на ноги.

— Мне надо идти. Отец Драммонд ждет. Думаю, он дает мне столько заданий, чтобы я меньше беспокоилась из-за тебя и Эвелин.

— Неплохая мысль, — сказал Грэм. — Тебе не о чем тревожиться. Мы с Эвелин скоро оба будем здоровы.

Рори наклонилась поцеловать Грэма в щеку, еще раз внимательно оглядела Эвелин и выскочила из комнаты.

— Два дня, — сказал Грэм, когда дверь за сестрой захлопнулась.

Брови Тига поползли вверх.

— Два дня на что? — спросил он.

— Два дня я еще жду, а потом отправлю гонца к Тэвису Армстронгу.

Боуэн покачал головой:

— Ты не поправишься к этому сроку.

Грэм пожал плечами.

— Это дело нельзя откладывать. День-два придется ждать ответа от Армстронга, потом еще несколько дней уйдет на подготовку встречи, то есть я буду выздоравливать уже почти две недели. Мы должны докопаться до сути этого дела независимо от того, поправлюсь я окончательно или нет.

Тиг вздохнул, но кивнул в знак согласия.

— Пошлите ко мне отца Драммонда. Я продиктую ему послание. Потом выберите подходящего воина, пусть он под флагом перемирия отправляется к Армстронгам и доставит его.

— Сам поеду, — кратко ответил Боуэн.

— И я с тобой, — вставил Тиг.

— Ни один из вас не поедет. Вы оба нужны в крепости. Первая наша задача — охранять клан и надежно защищать стены. Найдите еще кого-нибудь.

Боуэну приказ не понравился, но спорить он не стал.

В дверь снова постучали — явилась Нора с едой для Грэма.

— Я принесла на двоих, — сказала она, приближаясь с подносом к кровати. — Но если малышка еще спит, не стоит ее будить. Как только она проснется, я что-нибудь принесу.

— Благодарю, — сказал Грэм. — Я так голоден, что поем за двоих.

Нора просияла.

— Это добрый знак, лэрд. Хороший аппетит — признак скорого выздоровления. Вы теперь быстро встанете на ноги.

Эвелин заворочалась. Грэм застыл без движения. Она пошевелилась в первый раз с тех пор, как ее уложили в постель. Не открывая глаз, она перевернулась на живот и отвернулась от Грэма. Покрывало соскользнуло с ее плеча. Грэм быстро прикрыл его, расстроенный приступом острой боли, возникшей от такого простого движения.

Тиг и Боуэн встали, заявив, что зайдут позднее, чтобы еще раз обсудить дело Армстронгов. Боуэн сказал, что пошлет наверх отца Драммонда, когда Грэм поест.

Нора захлопотала вокруг Грэма, устраивая его поудобнее и устанавливая перед ним поднос с едой, потом, с искренним беспокойством посмотрев на Эвелин, уже хотела было уйти, но оглянулась на Грэма, явно желая что-то сказать.

— Говори, — сдерживая раздражение, велел Грэм. Сейчас ему больше всего хотелось остаться наедине с Эвелин и в тишине обдумать возникшую проблему.

— Я уже извинялась перед госпожой, — потупив голову, начала Нора, — но, думаю, надо попросить прощения и у вас, лэрд. Я вела себя непростительно. Найдется ли в вашем сердце милосердие, чтобы простить глупую старую женщину? Мне стыдно, что я поощряла злобу против малышки, у которой такое стойкое доброе сердце.

Грэм улыбнулся. Его позабавило такое описание характера Эвелин, ведь оно было справедливо. Конечно, он очень сердится на Нору и других женщин, но сейчас она все делает, чтобы загладить свою вину.

— Мне не нравится, как ты и другие вели себя по отношению к моей жене, — суровым тоном заявил Грэм. — Вы причинили ей много страданий. Более того, из-за вас она даже хотела вернуться к своим родным.

Нора в расстройстве всплеснула руками.

— Я не хочу ее отпускать, — успокаиваясь, продолжил Грэм. — Она значит для меня очень много и останется здесь навсегда. Так что смотри, чтобы твое доброе отношение к ней сохранилось, более того, объясни другим, что они должны относиться к ней так же, как и ты теперь. Больше я не прощу ни одной нанесенной ей обиды.