Рецепт надежды - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Кузнецова cтр.№ 21

– Сейчас, сейчас всё расскажу, – пообещала она, – сегодня мы будем готовить овощи!

Овощи…

Вспоминая потом этот день, Ира говорила себе: «Неприятности начались после слова «овощи»!» И в самом деле, лица детей вытянулись.

– Ненавижу овощи, – сказала Маша.

– И я, – добавил её брат.

«Хоть в чём-то они солидарны», – успела подумать Ира, прежде чем со всех сторон понеслось:

– И я! И я не люблю овощи! Терпеть их не могу!

– Но твоя мама сказала, – начала Ира, обращаясь к Матвею.

– Пусть она сама их ест! – перебил её мальчик.

– Вот и приготовьте овощи для мамы! – объяснила Катарина, выходя в зал.

Ира улыбнулась ей с благодарностью. Но дети в тот день всё равно не слушались. Брызгали в туалете друг в друга водой, кидались кусочками перца, роняли помидоры, наступали на них, делали «рожки» из петрушки и «вытаращенные глаза» из редиски. В конце концов Матвей с Тимуром, расшалившись, опрокинули и разбили горшочек с базиликом, который Ира притащила из дома, надеясь заинтересовать детей пряной травой.

Впрочем, родители были довольны «пейзажем» из овощей, который придумала для детей Ира. Кое-кто из детей всё-таки съел пару кусочков огурцов, и их родители выглядели особенно гордыми.

Ира же чувствовала себя полностью измученной. Когда дети ушли, она добрела до кухни, рухнула на стул и закрыла лицо руками.

– Ты чего, Ирочка? – удивилась Любовь Яковлевна, подходя поближе и поглаживая Иру по спине. – Что с тобой, красавица моя?

– Устала, – проговорила Ира, – и, по-моему, опять ничего не получилось.

– Нормально, – сказала Катарина, входя в кухню, – Любовь Яковлевна, у нас на витрине мороженое кончилось ванильное, посмотрите, пожалуйста, в морозилке осталось ещё?

Сама Катарина села на корточки возле Иры.

– Правда нормально вышло, – сказала она, заглядывая Ире в лицо, – просто тебе надо привыкнуть, что эта работа требует много сил. Понимаешь? Это основная причина, по которой никто не задерживался тут. Именно усталость, а вовсе не Маргарет с её улыбочками!

– Наверное, я привыкну, – прошептала Ира и облизала пересохшие губы.

– Да она пить хочет! – всплеснула руками Любовь Яковлевна. – Катенька! Давай я за прилавком постою, а ты посиди с Ирой немного, вот, попейте шиповнику из термоса моего. Сил придаёт!

– Надо нам его тоже ввести в меню, – рассеянно сказала Катарина, усаживаясь рядом с Ирой, – а ты отдыхай побольше на неделе! У тебя же личная жизнь такая бурная! Ещё опоздала на той неделе из-за неё!

– Ничего у меня не бурное, – печально проговорила Ира, придвигая к себе чашку с шиповником и грея о неё руки, – наоборот… у меня всё в последнее время кувырком.

Катарина внимательно посмотрела на неё и сказала:

– Знаешь, иногда только кажется, что всё кувырком. Что ты неудачница. Что тебя никто не любит. А если покопаться в себе, разобраться, то всегда найдётся тот, кто тебя любит.

– А у тебя – кто?

– Витка.

– Серьёзно?! Сестра?

– Ну да. Просто сейчас я переживаю неудачный роман. И, конечно, кажется, что в жизни счастья нет. Но посмотришь на её смеющуюся рожицу, дёрнешь за косичку, и уже легче становится. А у неё такой человек – я.

– Я видела! – засмеялась Ира. – Ты её по врачам довольно ловко водила!

Катарина улыбнулась в ответ и пододвинула к Ире корзиночку с сухариками – такие сухарики стояли на всех столах в кафе, и на кухне тоже.

А Ира про себя подумала, что и у неё есть такой человек. Игорь. И не нужно на него сердиться. Не смог позвонить – значит не смог. Значит, первый шаг надо сделать ей, Ире.

Она достала телефон и написала: «Привет! Встретишь меня на остановке через час?»

– Нет, вы на неё посмотрите, вся в эсэмэсках и любви! – возмутилась Таирка и сунула Ире в руке пакет с разбившимся горшком и базиликом. – Вот, держи! Жалко было выбрасывать. Небось любимый подарил!

Троллейбус Ире попался сонный – еле полз.

Ира посматривала в окно, любуясь зелёной листвой, сквозь которую просвечивал жёлтый свет, первый предвестник того, что лето перевалило за половину. На окне застыла россыпь капель, будто дождь раздумывал: пойти или нет.

– Громыхает, – сказала, ни к кому не обращаясь, бабуля в розовой блузке с кружевами, нервно обмахивающая лицо журналом.

Ира улыбнулась ей. На душе было спокойно. Чай с сухариком и душевный разговор с Катариной вселил и в неё уверенность.

Скоро она обнимет Игоря, и все обиды забудутся.

Вот только из сумки пахнет базиликом, который Ира, жалея, всё-таки унесла домой. Странное дело – запах. Ещё утром Ире нравился пряный аромат фиолетовых листьев, она часто добавляла базилик в салат, прятала листик между сыром и ветчиной в сэндвичах, даже посыпала им гречку.

Но теперь запах напоминал о расхулиганившихся учениках и потому тревожил и даже слегка раздражал.

Ира поплотнее завернула пакетик, спрятала на дно сумки, вжикнула застёжкой и принялась выглядывать Игоря на остановке.

Увидев его, вздохнула с облегчением. Не опоздал. Правда, какой-то мрачный и осунувшийся, даже не смотрит в сторону троллейбуса, но всё равно, её Игорь, родной Игорь.

Ира выскочила из троллейбуса к нему навстречу, обняла его, потёрлась щекой о его рубашку. Он сомкнул руки на её спине, и так они стояли несколько секунд.

«Вот бы замереть так навеки», – мелькнуло у Иры в голове, но в небе загрохотало, и Ира расцепила объятия. Погладила Игоря по щеке, чмокнула в подбородок.

– Небритый, – кокетливо сказала она, – бороду до пят отращиваешь?

Он кивнул, не улыбнувшись. Озадаченная Ира отстранилась.

– Что-то случилось?

Игорь покачал головой.

– Как дела? – хрипло спросил он, потом откашлялся и повторил вопрос.

– Ох, – проговорила Ира, – ох… Знаешь, даже не знаю, как сказать.

Она взяла Игоря под руку, и они направились к дому. Мимо них пробежала женщина в чёрном спортивном костюме с собакой, афганской борзой, и мимоходом улыбнулась им обоим.

– Не хочу тебя грузить, – продолжила Ира, ответив на улыбку женщины, – я знаю, в последнее время я стала такой болтушкой. Самой неловко. Всё треплюсь, треплюсь, тебе слова вставить не даю. Так что буду краткой: с детьми было тяжело. Но потом я поговорила с Катариной. И она… В общем, она сказала, что часто наши проблемы кажутся нам проблемами. А на самом деле всё у нас в порядке. Не в том смысле, что «руки-ноги есть – ну и радуйся». А в том, что мы часто думаем про себя плохо. Корим себя за что-то. А на самом же деле всё в порядке. Вот как у нас с тобой… Вроде бы проблемы, но на самом деле я понимаю, что мне всё это кажется. Никаких проблем нет!