В то утро Мэгги шла после собеседования через холл отеля к выходу и вдруг услышала знакомый голос:
— Мэгги! Мэгги Фортенбери… Привет, Мисс Алабама!
Она оглянулась, но никого не заметила. Потом откуда-то снизу раздался женский голос:
— Мэгги! Это Хейзел… Хейзел Уизенкнот.
Мэгги опустила глаза и увидела широко улыбающуюся Хейзел.
— Помнишь меня? Ты в детстве приходила к нам со своей матерью на примерки.
Мэгги сразу ее вспомнила (много ли в жизни встречаешь людей ростом меньше 3 футов 4 дюймов?).
— Конечно, помню. Как поживаешь?
— Отлично, фантастически, лучше не бывает. А ты как?
— Хорошо, спасибо, — соврала она.
— Выглядишь как всегда блестяще. Ты, говорят, сейчас в Далласе живешь?
— Жила, да, но теперь вернулась домой, у мамы со здоровьем неважно.
— Ох, правда, очень жаль. Она такая чудная женщина. У меня до сих пор сохранился тот костюм зайца, который она для меня сшила, — помнишь его? С большими стоячими ушами?
Мэгги рассмеялась:
— Да, я помогала ей запихивать в эти уши ершики, чтобы они торчали, и сшивала ватные шарики для хвоста.
— Ты отлично потрудилась, я до сих пор его ношу. — Тут Хейзел склонила набок голову и посмотрела на нее: — Слушай, детка, ты занята? Можно я тебя угощу чашкой кофе? Так хочется поболтать.
Мэгги глянула на часы. Спешить некуда.
— С удовольствием.
Хейзел говорила не умолкая, пока они поднимались на лифте в ресторанчик на верхнем этаже, рассказывала, что Бирмингем возвращается к жизни, что многие старые компании, закрывшиеся в шестидесятые, снова открываются, и появляются новые. Метрдотель в ресторане, разумеется, знал Хейзел и сразу усадил их.
Заказав кофе, Хейзел сказала:
— Я только что произносила речь на званом завтраке в клубе «Лайнс». А ты что делаешь в отеле? Остановилась здесь?
— Нет, была на встрече.
Хейзел смотрела на нее с любопытством.
— М-м… на встрече?
Мэгги хоть и смутилась, но чувствовала, что объяснения необходимы. Она не хотела, чтобы Хейзел думала, будто она какая-нибудь девушка по вызову.
— Они ищут администратора и хотели поговорить со мной.
— Ясно. Так ты, может, останешься в городе?
— Ну, еще не уверена, но, пока я здесь, неплохо бы подыскать какое-нибудь дело…
Хейзел от удивления вытаращила глаза:
— В смысле, работу?
— Ну… да. Может быть.
Хейзел захлопала в крошечные ладошки:
— Ууух тыыы, когда я нашла утром этот пенни, я была уверена, что мне сегодня повезет. — Она махнула рукой официанту: — Эй, Билли, к черту кофе, неси нам два мартини! — И снова обратила на Мэгги сияющие глаза. — Дорогуша, — сказала она, подняв палец, — я как раз ищу кого-нибудь вроде тебя. Мне нужна девчонка с внешностью, с классом и стилем, чтобы возглавила мой офис в Маунтейн-Брук, кто-то, кто знает район, понимает качественный рынок, в общем, ты — воплощение моей мечты. Забудь, что они тут тебе предложили. Я дам тебе вдвое больше. Нет, втрое. Ну, что скажешь?
Мэгги поневоле рассмеялась.
— Ой, спасибо тебе, Хейзел, ты так добра, но я ведь ничего не смыслю в недвижимости.
Хейзел сделала удивленный вид:
— А чего там смыслить-то?
— Много, думаю. Я, например, не представляю, как заключать контракты.
— Ну и что? В агентстве недвижимости не только контракты заключают. Здесь нужен инстинкт, нужны эмоции, нужна представительность, а при твоих внешних данных и подготовке ты будешь очень естественна на этом месте.
— Что ж, спасибо, но я не настолько умна, чтобы разобраться во всех тонкостях и деталях.
— В общем, так, детка, тонкости и детали оставь мне. На меня работают умнейшие девчонки, которые в этих деталях знают толк, а твое дело — выглядеть красиво и общаться с людьми. В этом ты профи, я уверена. Что скажешь?
— Пожалуй, мне нужно подумать. Я ничего подобного раньше не делала и не хотела бы тебя подводить.
— Подводить меня? Да ты что! Ты не можешь ошибиться. Ой, ну не разбивай мне сердце, скажи «да».
— А что, если это ты во мне ошибаешься?
Хейзел всплеснула ручками и засмеялась:
— Я? Ошибаюсь? Я, дорогуша, никогда не ошибаюсь. Поверь, тебе это понравится. Это лучший бизнес в мире.
Официант принес бокалы, и Хейзел поблагодарила:
— Спасибо, Билли.
— Хейзел, я правда очень польщена, но я не умею продавать дома.
— Ладно. Позволь тебя спросить. Ты любопытная?
— В смысле?
— Когда ты проезжаешь мимо какого-то дома, тебе хочется заглянуть в окно и подсмотреть, как там и что?
Мэгги задумалась.
— Ну да, наверное, мне любопытно посмотреть, как люди устроились.
— Так я и знала! У меня интуиция. Я только глянула на тебя сегодня одним глазком и сразу подумала: «Эта женщина — прирожденный агент по торговле недвижимостью, если такие люди вообще бывают». И не какой-нибудь заурядный агент. Ты Мисс Алабама!
Мэгги медлила.
— Видишь ли, я бы не хотела этим… пользоваться.
Хейзел вскинула брови.
— Вот еще! Почему? Это же огромное преимущество. Слушай, детка, у нас в этой жизни так мало преимуществ, особенно у женщин, что ежели тебе есть чем воспользоваться для достижения цели, пользуйся даже не думая. Твое преимущество тебе Господом дано, и в этом нет ничего предосудительного. Взять хотя бы меня. Когда я была маленькая… — Она расхохоталась. — В смысле, меньше, чем я сейчас, так вот я себе сказала: «Хейзел, врач говорит, что тебе не вырасти больше трех футов четырех дюймов, поэтому у тебя два пути: первый — жалеть себя, а второй — использовать это как преимущество». Выбрала я второй. — Она сделала глоток мартини. — Я с раннего детства заметила, что люди мною интересуются. Почему? А потому что я незаурядный человек. Стоит им один раз меня увидеть — и все, никогда не забудут.
— Да уж, Хейзел, забыть тебя трудно.
— Вот именно. Я другая. И это наша визитная карточка, детка. В нас обеих есть что-то привлекающее внимание. Хейзел Уизенкнот, смешная лилипутка. Маргарет Фортенбери, прекрасная Мисс Алабама…
— С этой стороны я как-то не думала. И все же…
Хейзел подалась вперед:
— Слушай, Мэгги, я понимаю, у тебя есть определенные жизненные стандарты, ты не можешь согласиться на первую попавшуюся работу. Тебе нужно, чтобы она была престижной, на высшем уровне, а у меня ты сразу начнешь с самого верха, будешь иметь дело с лучшей клиентурой. Если пойдешь ко мне работать, гарантирую, что ты никогда об этом не пожалеешь. — Хейзел посмотрела на часы: — Ты сейчас чем-то занята?