Ключи от седьмого неба - читать онлайн книгу. Автор: Валентина Андреева cтр.№ 24

На мой взгляд, явный перебор. Уже не смешно. На что я довольно сухо и обратила ее внимание.

— Смерть — плохой повод для шуток, — поддакнул мне муж.

Реакция Психеи и Колюни на мои слова была поразительной. Парочка уставились друг на друга, потом поочередно обозрела каждого из нас, заставив меня засомневаться, что они являются посланцами следователя.

— А кто умер-то? — тупо повторился Колюня.

— А вы разве не знаете? — в голосе Дмитрия Николаевича явно читалось сомнение. — Позволю себе напомнить: умерла Валерия — жена Станислава Полетаева.

Громкий хохот от двери заставил Наташку взвизгнуть и шарахнуться в сторону. При этом кофе из ее чашки выплеснулось прямо на бутерброд Психеи, девушка машинально поблагодарила, но по выражению ее лица было заметно, что не от души. Она находилась в явном замешательстве и успешно кромсала на мелкие кусочки бутерброд Колюни. Милый друг ей не мешал, испуганно таращась на заходившуюся в истерическом смехе даму. Казалось, она вот-вот грохнется на пол и яростно начнет колотить по нему ногами.

Выручил Димка. Вздохнув, с раздражением поставил свой бокал с чаем на стол, попросил его не убирать — скоро вернется — и уверенно направился к истеричке с явным намерением дать ей пощечину.

Как бы не так!

— Только попробуй тронь! — мигом оборвала смех дама и продемонстрировала внушительный кулак.

— Редкий случай самоисцеления… Замечательно! — пробормотал Димка и, встряхивая кисти рук, словно они были мокрыми, с достоинством отправился назад.

— Издеваетесь? — зло вопросила дама. — Стасик уже пару лет как вдовец. Ой, не надолго же он пережил заразу Лерку.

Поток бурных слез, хлынувший из глаз женщины, сопровождаемый жалобными причитаниями, испугал не меньше, чем ее гомерический хохот. Хотелось одного — тишины. Хотя бы на одну минутку. За это время можно придумать какое-нибудь действенное средство, чтобы заставить безумицу замолчать. Впрочем, обошлось без нашего вмешательства. Рыдания оборвались в тот момент, когда она пробкой вылетела из двери и, икнув, застопорилась у холодильника, обняв его, как родного. Я машинально отметила, что они похожи. Габаритами.

Место в дверном проеме занял субтильный мужчина с интеллигентным лицом, украшенным аккуратной бородкой, лет семидесяти на вид.

— Ревешь, Зинка? — злорадно поинтересовался он у плакальщицы, торжествующе потрясая каким-то небольшим свертком в пакете. — Переживаешь, что не до конца Стаса обчистила? От Лерки избавилась, а поживиться за счет племянничка так и не удалось? А сейчас заявилась продолжить начатое? Только кто ж тебе, рыжей лахудре, позволит!

В следующий момент мужчина вспорхнул, полетел вперед и попал прямо в недобрые руки успевшей развернуться к нему передом, к холодильнику задом Зинки. Мне даже послышался хруст костей тоненько заверещавшего героя.

— Ну что, твиксы? Приходите к консенсусу?

Бодро потирая руки, через порог шагнул молодой человек в элегантном белом костюме с бабочкой, темных очках и с длинными, собранными в хвост волосами. Весь какой-то белесый, включая цвет волос. Словно все свои двадцать или чуть более лет прорастал в темном подвале, не видя солнечного света. Лицо оживляли относительно свежие царапины. Кровь одной из них размазалась на щеке.

— Всем при…

Речь паренька оборвалась. Сработал инстинкт — он вынужденно поймал малую половинку «твикса», отправленную коварной Зинкой назад в порядке возврата.

— Дают — бери, — вырвалось у меня, и я тут же зажала рот рукой.

В тесном единении оба наверняка вывалились бы в дверной проем с непредсказуемыми последствиями, но стопором, к счастью, послужила неожиданно захлопнувшаяся дверь. У женщины, издавшей отчаянный визг, была отменная реакция. Оставаясь за дверью, она ожесточенно крыла ругательствами всех вновь прибывших. Они ошеломленно молчали.

— А кто все-таки умер? — пользуясь относительным бездействием в разборках родственников Полетаевых, настырно пробасила Психея.

— Умер? — растерянно переспросил высвободившийся из рук паренька мужчина. — Странный вопрос. Вроде здесь все живучие.

Встряхнувшись и приглаживая на голове редкую поросль, он искоса поглядывал на нас, пытаясь угадать, кто мы такие и с какой целью сюда прибыли… Смущало наше вольное поведение в чужом доме.

— Действительно… странный… вопрос, — с натугой поддержал его молодой человек, с трудом удерживая дверь за ручку. Из холла пыталась прорваться женщина с отменной реакцией, он сдерживал натиск. Поток ругательств из уст «потусторонней» родственницы не иссякал, хотя она явно подустала и начала повторяться.

В какой-то момент юноша сосредоточился, злорадно усмехнулся и отпустил ручку. Дверь с грохотом распахнулась и под наш коллективный «Ах!!!» с силой врезалась сначала в соискательницу неприятностей, затем мягко коснулась стены.

Воцарилась та самая тишина, о которой я недавно мечтала. Только в данный момент она пугала. А посему раздавшийся из холла яростный вопль с обещаниями пристроить всех транзитом на Колыму с Магаданом был воспринят нами с фальшивой радостью. Вновь прибывшие граждане ее не разделили.

— Жива, — с огорчением заметила Зинаида.

— А главное — здорова, — в голосе ее пожилого недруга слышалась вселенская печаль. — Как же ты, Константин, так неловко…

— А не надо было Джульетте Аркадьевне с такой силой ломиться в закрытую дверь. Вы, Юрий Васильевич, за нее не переживайте. Она лбом везде себе дорогу прошибет. Ну вот, что я говорил!

Костик хохотнул и с торжеством отметил свою правоту, небрежно кивнув в сторону задержавшейся в дверях стройной Джульетты Аркадьевны. Ее красивое холеное лицо «украшал» новообретенный «аксессуар»: огромный, наливающийся синевой рог на лбу. Однако женщина, казалось, не чувствовала боли. Скорее всего, пребывала в шоковом состоянии, поскольку все ее попытки дать «интервью» по поводу случившегося успехом не увенчались. Она пыталась совладать с речью, но, жуя губами, выдавала только странное мычание.

— Атавизм, — подвел итог Костик. — Возвращение к предкам. Каким именем Джульку ни назови, как была коровой, так ей и останется. В процессе эволюции только матерных выражений нахваталась.

Джульетта Аркадьевна окончательно присмирела, перестала мычать и съехала по дверному проему прямо на порог. Осторожно потрогав шишку на лбу, сморщилась и заплакала.

На помощь ей рванули сразу трое — Психея, Наташка и Димка. Я не успела только потому, что каждый из них буквально перебежал мне дорогу. Лавируя между столом и табуретками, они поочередно опирались на мое левое плечо, купируя мои попытки вскочить. Словом, насильно усаживали назад. И правильно. Мое присутствие рядом с ними только бы помешало, как мешало Димке вмешательство Наташки и Психеи. Пытаясь определить наличие у Джульетты признаков сотрясения мозга, Димка одной рукой отстранял Наташку, старавшуюся всучить пострадавшей бутылку минералки из холодильника, дабы она приложила ее к своему рогу. Вторая рука мужа была задействована на недопущение к ней Психеи. Руководствуясь благими намерениями, та приготовила для передачи мокрый платочек, отобранный у Зинаиды.