Терешкова летит на Марс - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Савельев cтр.№ 6

Сейчас спал на диване, вповалку с такими же хайратыми ролевиками: он нашел себе в итоге такой круг, где никому не важно, кто ты на самом деле, что за имя стоит за твоим «ником» и что у тебя за спиной.

Фу, какой тяжелый дух. Паша, дошагав до кухни, раскрыл форточку. В квартиру потек ледяной воздух.

Чаю. Чаю — и домой. Паша сполоснул какую попало кружку. И настроение, и самочувствие — все ни к черту.

— Доброе утро! Хотя какое доброе… — На кухню вышел Игорь, с почти криминальными отпечатками предмета, служившего ему подушкой, на лице. — Господи, кто припер вчера этот бальзам? Как он назывался?.. Отвратительно. Может, он с полонием? Фу-ф, как плохо… А ты чего не спишь в такую рань?

— Да так. — Паша мрачно отпил крепенький чай. — Надо валить домой. Есть одно важное дело.

— Пропылесосить? — усмехнулся Игорь.

— Приедет Максим, это мой троюродный брат.

— Экая «Санта-Барбара».

— …Я хочу, чтобы он меня устроил к себе на работу. Он мне еще в том году предлагал, я не согласился. Дур-рак.

Злой, провокационный тон мог бы насторожить Игоря, но тот с похмелья потерял всякую проницательность:

— А что за работа?

— Пока не знаю. И — вот не поверишь — мне абсолютно по фиг. Хоть что, хоть дерьмо убирать в хлеву, я не знаю!..

И Паша зачем-то взвинченно рассмеялся. Игорь шутку не оценил и, наливая чай, сделал главную ошибку: полез в нудную дискуссию о том, что нельзя заниматься чем попало — без призвания и удовольствия. В такие утра приступы занудства были для него обычным делом.

Паша в итоге взорвался:

— Да мне надоело уже! Пинали воздух в этом педе, теперь в этой типа аспирантуре, — ни интересов, ни амбиций, ничего! Мы даже просто нормальных денег заработать, и то не можем! Не хотим! Нам надо, чтобы было какое-то «призвание», вот тогда мы, может быть, соизволим…

Игорь ухмыльнулся, сделал вид, что пародия его не задела. И не сдержался тем не менее:

— Так тебе «нормальные деньги», что ли, нужны? Так ты попроси. Я дам. Взаймы.

— Ну конечно, мамочка-то с папочкой небось регулярно подбрасывают? — в тон съязвил Паша. Игорь был из обеспеченной семьи. Все это знали.

— Конечно, — Игорь тонко улыбнулся. Геройски сохранял самообладание.

Паша понял, что это тупик, и трудно сдал назад, как вездеход, ищущий других дорог:

— Да деньги даже и не главное… Я просто хочу, чтобы у меня было дело, чтобы меня уважали! Чтобы меня моя девушка уважала, я не знаю…

Паша хотел продолжить гневную тираду, но встретил ухмылку, такую, в духе: «ну все понятно». Игорю не хватило вкуса промолчать. Он пробормотал:

— Ах, Наташа…

— Что? — спросил Паша уже с совершенной и ледяной ненавистью.

— Нет, нет, ничего.

Игорь криво улыбался — и то была последняя капля.

— А ты знаешь что? — Паша задыхался. Сейчас он наговорит глупостей. Сейчас. — Вот ты думаешь, ты, типа, крутой писатель, да?.. Типа писатель вообще?..

Игорь стоял перед ним и грандиозно держал паузу. Подбородок его сделался аристократическим. Выдержка потрясающая. Ему фон Штирлицем быть, а не стоять на кухне разведчицы 416-й отдельной роты 328-й стрелковой Житомирской Краснознаменной ордена Богдана Хмельницкого дивизии 61-й армии Первого Белорусского фронта.

Он держал паузу, прежде чем кинуть козырь:

— Я не понял, а чего ты мне все это высказываешь? Это все исключительно твои проблемы. Я-то работаю! Между прочим.

Паша задохнулся от возмущения и от того, как глупо позволил себя срезать. «Между прочим», Игорь и правда числился на полставки в одной из местных газет, где получал копейки, а делал и того меньше, редко появляясь, и все по-советски. Он сам со смехом рассказывал, как на громыхающе официозной «планерке» редактор, надуваясь от важности, раздавал полуставочникам нацпроекты, кому о каком писать: четыре сопливых студента — четыре нацпроекта. Игорю достался аграрно-промышленный комплекс. Он так же торжественно оформил черную папку, набил ее распечатками нормативных документов с сайта и водрузил в центр стола, на самое видное место. Больше к сельскому хозяйству (о котором ничего не знал) не возвращался. Но все были очень довольны. Его вообще как-то случайно прибило к этой редакции, зато как красиво (для родителей) получалось: типа, учится в аспирантуре и, типа, работает. Светлая голова! Ну а что сидит на шее, так это временные издержки… затянувшиеся… затянувшиеся…

Полуголый Данила со спутанными волосами на белой спине прошел, не здороваясь, в туалет и начал звучно блевать. Как это чудовищно — санузел возле кухни, санузел безо всякой звукоизоляции. Как это чудовищно — наша жизнь. Игорь криво усмехнулся Павлу. Павел почувствовал себя ужасно, встал, оделся и вышел.

Морозцем запаяло нос, а чистая после ночного снегопада белизна ударила в самые зрачки; Паша продышался, распутал провода наушников, пошел. Плеер он купил недавно, эта штука скрашивала долгие, бесцельные маршруточные вечера, жрала батарейки и открывала просторы из серии «слушать — не переслушать». Особых музыкальных предпочтений, кстати, не было. Паша заливал туда ну все подряд, таскался со свалкой ритмов в мозгу — сегодня это были, к примеру, Beatles. И «битлы» загорланили да заиграли раздельно в оба уха, как цыганки на вокзале. (И не так ли загипнотизировали человечество.)

С низкой крыши детского, что ли, садика, или просто какой-то конторы, несильная метелица тянула руки. По ледовой площадке носилась пацанва, сухо — костляво — там стучал хоккей, а на пути к остановке встретились аж две пенсионерские пары с лыжами наперевес, пробранные ледяным сосновым кислородом, румяные, счастливые. Паша позавидовал таким людям, впервые и странно. «А может быть, спорт?» — подумалось вдруг. Выжигать себя каленым железом — не работой невесть где и кем (но так, чтоб загрузиться выше головы, чтоб не продохнуть), а жестким спортом. Тренировки до ночи. Ледяная вода в шесть утра. Носом не хлюпать, боец…

Максим ждал его, уминал салаты — рослый, почти тридцатилетний, молодецки хохочущий на весь дом. Родственник он был дальний, с семьей Паши связывало его то, что когда-то, невообразимо давно, он приехал из глухого района — поступать, и долго у них прожил. Павлу было лет двенадцать, чуть больше. Что были за времена! Запомнилось, как Максим, тощий, с неясными туманностями — подобием усов, хвастался районным своим аттестатом: они выдавались тогда в блекло-коричневых, старческих тонах, а круглая печать и вовсе была такая, как будто и штемпельную подушечку наполняли фуфлом.

— Ну вообще-то ты вовремя ко мне обратился, если честно. Еще бы недели две, и чем бы я тебе помог… А тут мне как раз нужен помощник, штат нам расширяют, было на представительство две единицы, с нового года три…

— Какое представительство?

Максим с удовольствием похохотал. Вообще выглядел он довольным. Праздники, что ли. Или налопался. А может, он на лыжах ходит по утрам.