Академия родная - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ломачинский cтр.№ 26

Возвращаемся на второй час. Генерал лекцию дочитал и по традиции в самом конце спрашивает, есть ли у кого какие вопросы. Курсанты всякие вопросы спросили, генерал ответил, вроде сейчас команда «встать» и гав-гав-гав будет – «до свидания товарищ генерал». Вдруг курсант Сивохин руку тянет. Я сразу насторожился, Сив никогда вопросами профессуру не донимал. А генерал ему кивает, мол что там у вас?

– Товарищ генерал, а вы про невозможность разделения спиртобензиновой смеси о чистом спирте говорили, или о том что с нее питьевого безопасного суррогата получить нельзя?

Генерал аж передернулся, опять этот самоуверенный выскочка его святую память о молодых годах оскверняет:

– О втором, товарищ курсант!

– Так это неправда!

– Это что же? Значит, Вы ее можете разделить, разделить без всякого специального оборудования, незаметно, скажем в условиях большого противолодочного корабля.

– Да хоть в условиях большого корабля, хоть в условиях маленькой подводной лодки. В любых условиях смогу!

– И что же вам, товарищ курсант, для этого нужно?

– Ничего не нужно, – говорит Сив, – смесь спирта с бензином нужна.

Генерал аж позеленел от такой наглости:

– Товарищ курсант, как ваша фамилия?!

– Курсант Сивохин.

Генерал достает из нагрудного кармана записную книжку и начинает что-то записывать, наверное фамилию Сива: «Товарищ курсант, если, как вы мне тут сказали…! Если вы на моих глазах разделите эту смесь до степени, что ее можно будет пить без риска оказаться в реанимации, я вам поставлю автоматом «отлично» за экзамен по военной токсикологии. Если же ваша самоуверенность вас подведет, и у вас ничего не получится – то экзамен вам придется сдавать очно и лично мне. Старшина, проконтролируйте! Когда у него ближайшее лабораторное занятие на моей кафедре?»

А старшина наш, Сашка Захарьев, уже и рад стараться, в расписание смотрит:

– Через двадцать минут, товарищ генерал!

– Вот там и встретимся!

Вышли мы с Сивом из аудитории и плетемся в лабораторный класс на «токсу». Я ему давай мозги мыть:

– Сив, как так можно! Ты человек воздушно-десантный, флотских условий не знаешь, откуда такая наглость? То, о чем мы рассуждали, – это теория, на практике её никто и никогда не проверял. Ты хоть Пушкина вспомни! «И Опыт, сын ошибок трудных…»

Сив вспомнил и продолжил цитату: «И гений, парадоксов друг!» Надо не ошибки, а парадоксы искать. Ты же, гад такой, сам говорил, что физическая химия наука точная? Меня подставил, а сам в кусты? Я, может, с этой сессии из Академии с «бананом» по «токсе» вылечу!»

Приходим в класс. Преподу уже кто-то насвистеть успел, что по борзости курсанта Сивохина к нам сейчас сам начальник кафедры заявится. Все смотрят на Сива, как пролетариат на буржуазию. Начинается занятие. Через полчаса заваливает генерал: «Курсант Сивохин здесь?»

Все встают и замирают по стойке «смирно», препод отвечает: «Так точно, товарищ генерал, – вот он!»

Генерал поворачивается к двери и уходит со словами: «Всем быть на месте!» Но уже через пару минут опять появляется с двумя стандартными градуированными бутылками на пятьсот миллилитров. В каждой грамм по сто жидкости. Все опять по стойке «смирно» вытянулись. Подход он к окаменевшему Сивохину и сует одну бутылку ему под нос:

Что это?

Спирт.

А это? – суёт другую бутылку генерал.

Бензин.

Ну так действуйте, товарищ курсант!

Сив берет бутылку со спиртом и выливает её содержимое в бутылку с бензином. Взболтал до полной однородности и показывает генералу: вот, мол, все нормально смешано. Затем подходит к обычному водопроводному крану в углу лаборатории и добирает в смесь воды, не доливая бутылку на одну четверть. А затем затыкает горлышко ладонью и начинает все это трясти, как припадочный. Протряс хорошенько и поставил на преподавательский стол отстояться. Пока отстой шел, залез Сив к себе в портфель и достает использованную капельницу. Оторвал кусок виниловой трубки от ловушки воздуха, а тот конец, где иголка, в банку со смесью запихал. Взял вторую бутылку, где изначально спирт был, около стола на пол поставил. Потом ртом чуть через трубочку подсосал и слил самотёком нижний слой в эту бутылку. Поднял её, понюхал, потом на язык попробовал и протягивает генералу: «Пить вполне безопасно, товарищ генерал!»

Генерал бутылку взял, тоже понюхал, но пробовать не стал и говорит: «Товарищи курсанты, мне надо это на анализ отнести. Приказываю быть на месте, занятие продолжать по плану. Я скоро вернусь».

Через часик снова приходит. В руках распечатка анализа, скорее всего, хроматографию делали. Начинает зачитывать остаточные концентрации октана, бензола, циклических углеводов – всякой дряни, из которой обычный бензин состоит. Читает и сразу переводит в количества, которые бы в поллитре были бы. Потом суммарную оценку примесей сделал и говорит: «Это, конечно, не «Столичная», но и не отрава. Если человек с нормальной печенью и почками пол-литра этого суррогата выпьет – то ничего ему не будет. Голова утром будет болеть посильнее чем от водки, вот и всё! Товарищи курсанты, среди рядового и сержантского состава, прапорщиков, мичманов, да и офицеров не медицинской службы об этом способе сепарации прошу не распространяться. Курсант Сивохин был прав – спирт в воде растворим, а бензин – нет! За проявленные глубокие знания в области военной токсикологии зачитываю экзамен автоматически сданным на «отлично». Курсант Сивохин, вашу зачетку!»

Этот случай произошел на том же третьем курсе в канун майских праздников. Был у нас во взводе один курсант, Сергей Орлов. Хороший курсант, из хорошей семьи. Хоть он на сто процентов русский, но родом из самого западенско-украинского города Ивано-Франковска, что тогда без разницы было. Мама – преподаватель математики, папа тоже учитель. Короче семья не богатая. И угораздило Орела (у него кличка была Орел, с ударением на первой букве О) на втором курсе жениться. Так рано семейным комнату в «Гарлеме», курсантской общаге для женатиков, не давали. Пришлось Орелу по ночам с Факультета в самоходы бегать – грузчиком в товарном депо подрабатывать. Позже он санитаром по больничкам ошивался, потом фельдшером. Короче, пахал парень как конь – для семейного бюджета денежку зарабатывал. Трудную денежку.

У жены его, Ленки Орловой, студентки Первого Меда, вся родня тоже из голытьбы состояла – врач на враче, причем из правильных, взятконеберущих. В советское время с такими предками особо не разгуляешься. Помогут молодым, чем могут, но в основном, самим деткам крутиться приходилось. И Ленка ночами санитарила да фельдшерила.

К концу третьего курса Орела почаще в увольнения отпускать стали, да и четвертый курс близко – там увольнительная записка совсем не нужна, выход в город свободный – гуляй, не хочу. Наскребли молодые деньжат и пошли комнату себе снимать. Нашли дешевенький клоповничек, комнату в комуналке три на четыре в старом-престаром доме в Ковенском переулке в центре. Свили они там свое первое семейное гнездышко по стандартной таксе – тридцать рублей в месяц. В комнате был прописан какой-то алкоголик, который раз в месяц появлялся у молодых и брал мзду. Алкаш этот никогда в своей конуре ремонта не делал, была она грязная и страшная, досталась ему от почившей в бозе матери, но похоже, что и та капитальными ремонтами не увлекалась. На внутреннее убранство неприхотливой курсантской семье можно было наплевать. Но за отстающими от стен обоями обитали целые полчища клопов. А как известно, эти наружные паразиты внутреннее состояние могут испортить любому. С милым, оно, конечно, рай в шалаше, но в шалаше без клопов.