Рогерссон должен был отвечать за допросы, в то время как Кнутссону и Торену выпало сидеть по соседству друг с другом и управлять внутренним и внешним сыском. Ему даже удалось организовать все для малышки Свансгрём. В силу ее большого практического опыта работы с документами в связи с умышленными убийствами ей было поручено руководить местными коллегами из гражданского персонала и отвечать за регистрацию всех бумаг, которые угрожали заполонить помещения разыскной группы.
И самое важное из всего — на долю Бекстрёма выпали обязанности рулевого.
«Не так плохо, — подумал он, входя в большую совещательную комнату, где всем охотникам за убийцей Линды предстояло собираться на регулярные встречи, и занимая свое место за столом. — Не так плохо, в любом случае пусть еще одна глупая баба и получила право вмешиваться в нашу работу, хотя она, по-видимому, никогда не имела отношения к подобным вещам, насколько я понимаю».
Для начала, как обычно, все назвали свои имена и рассказали, чем занимаются. Поскольку в комнате собрались тридцать четыре человека, вся процедура заняла приличное время, но даже это Бекстрём смог вытерпеть, поскольку собирался избавиться от двоих из них, как только закончится презентация. Пресс-секретаря полиции Векшё и исповедницы их команды. Они по удачному стечению обстоятельств представлялись последними, и первая из них высказалась на удивление коротко и четко: она, и только она имеет право на контакты с прессой после согласования с руководством расследования.
— Прежде чем взялась за эту работу, я сама проработала полицейским почти двадцать лет, — констатировала она. — Я знакома с большинством сидящих здесь, и, поскольку вы тоже меня знаете, вам известно, что со мной шутки плохи, если меня достать. После прочтения вечерних газет у меня, к сожалению, возникла потребность напомнить всем вам о правилах обращения с секретной информацией. И если кто-то забыл их, самое время освежить память. И проще всего, естественно, держать рот на замке и болтать о данном деле лишь с теми, кто работает по нему, и при наличии веских причин. У кого-то есть вопросы?
Все промолчали, и тогда она кивнула и удалилась — у нее хватало своих дел.
«Ничего себе, — подумал Бекстрём. — Интересно, какой она была, когда работала полицейским? Красивая, хотя уже в годах. Ей, наверное, около сорока пяти, бедняге». При этом его нисколько не смутило, что сам он был десятью годами старше.
Их кризисному терапевту и дипломированному психологу Лилиан Олссон вполне предсказуемо понадобилось больше времени, чем ее предшественнице. А поскольку она оказалась один в один такой, как и представлял Бекстрём (маленькой и худой блондинкой, по меньшей мере за пятьдесят), его это нисколько не удивило.
— Меня зовут, значит, Лилиан Олссон… хотя все, кто знает меня, называют просто Лу, что вы, я надеюсь, также захотите делать… Я, значит, дипломированный психолог и психотерапевт… и многих сидящих здесь наверняка интересует, чем, собственно, занимаются такие, как я, — начала Лу. — Я, значит, психолог… я — терапевт… я читаю лекции и провожу курсы… работаю консультантом… и в свободное время… тружусь в качестве волонтера во многих некоммерческих организациях… которые оказывают социальную помощь женщинам, мужчинам, жертвам преступления… как раз сейчас я также пишу книгу… и многие из присутствующих здесь… это вполне нормально, если человек плохо себя чувствует… кто-то из нас слишком впечатлителен, рассеян, немного депрессивен… в то время как другие пытаются в качестве спасения изображать мачо, стараются замалчивать или отрицать свои проблемы в данной связи… еще кто-то злоупотребляет алкоголем и сексом… сами и втягивая в это своих ближних… мы все похожи друг на друга… нам необходимо понять свои проблемы… осмелиться сделать шаг… освободиться от всего, тяжелым камнем лежащего у нас на душе… не бояться показаться слабым… осмелиться попросить о помощи… решиться на то, чтобы вырваться из всего этого… и в первую очередь речь идет о… процессе избавления просто-напросто… ни о чем более… и все здесь, собственно, достаточно просто и естественно.
— И моя дверь всегда открыта для вас, — закончила Лу, одарив своей нежной улыбкой всех и каждого в комнате.
«Все одна болтовня». Бекстрём расправил спину и бросил взгляд на свои наручные часы. Целых десять минут драгоценного времени их специальной группы растаяли как дым, поскольку очередной дурочке понадобилось почти четверть часа на рассказ о том, что ее дверь стоит раскрытой нараспашку.
— Ага, — сказал Бекстрём, как только Лилиан Олссон закрыла за собой дверь. — Тогда, пожалуй, мы перейдем к нашим делам. У нас имеется разгуливающий на свободе псих, и наша задача — засадить его в кутузку. Желательно как можно скорее.
«И лучше, если мы сварим из него клей». Этого он не сказал. И так ясно каждому настоящему полицейскому. И кстати, во время выступления мадам психотерапевта он заприметил парочку молодых дарований, которые, судя по их мимике, выглядели весьма многообещающими.
«Пожалуй, здесь есть даже свой будущий Бекстрём», — пришел к заключению Бекстрём при всей невероятности такой мысли.
9
— Тогда перейдем к делу. — Бекстрём подпер голову руками и выдвинул подбородок почти так же далеко, как если бы он был шефом всей Государственной криминальной полиции. — Я думаю, для начала нам надо оценить ситуацию, — продолжал он. — Что известно о жертве и что она собой представляла?
Жертву убийства звали Линда Валлин. Ей было двадцать лет, и исполнилось бы двадцать один год ровно через неделю после того, как ее убили. Осенью ее ждали на втором курсе полицейского училища в Векшё. Она была ростом метр семьдесят два и весила пятьдесят два килограмма. Натуральная блондинка, с коротко подстриженными волосами и голубыми глазами.
Красивая девушка, с точки зрения тех, кому нравятся худые и хорошо тренированные особы, подумал Бекстрём, изучив ее фотографию. Увеличенную копию той, которая находилась на ее удостоверении из полицейского училища, где улыбающаяся Линда смотрела прямо в объектив явно в надежде на прекрасное будущее. Вроде того, например, как в то время, когда она трудилась в полиции Векшё, подменяя ушедших в отпуск гражданских сотрудников, конечно, главным образом сидя на ресепшне, но с честью справляясь со своими обязанностями. На нее не только было приятно смотреть, она делала все с душой, эффективно и пользовалась уважением не только посетителей, но и товарищей по работе.
Окружающие описывали ее как интеллигентную, обаятельную, контактную, способную и увлекающуюся спортом. Пожалуй, ничего неожиданного при мысли обо всем сказанном ранее, но в виде исключения имелись даже бумаги на сей счет. Высокие оценки в гимназии и полицейской школе как по практическим, так и по теоретическим дисциплинам. Вдобавок она быстрее всех своих однокурсниц преодолевала полосу препятствий и являлась самым эффективным нападающим школьной женской футбольной команды. Похоже, она была социально и политически активной в положительном смысле. В школе написала работу на тему «Преступность, расизм и враждебное отношение к инородцам».
«Не самая типичная жертва убийства, если говорить о представительнице прекрасного пола, но, возможно, из тех, кто может притащить домой кого угодно, и, пожалуй, столь просто и обстояло дело», — подумал Бекстрём.