Колдунья-индиго - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Яковлев cтр.№ 81

Страница

Но увидев смятение и ужас в лице завербованного ими специалиста по умерщвлению, обе энтузиастки приостановили приготовления к казни и стали оправдываться и уверять Глеба, что они решились на смертоубийство вовсе не из своего врожденного садизма, более того — им вот как жалко несчастных котят и щенят, потому-то они сами и не могут совершить обряд жертвоприношения, а вынуждены искать для этого пагубного дела недрожащую мужскую руку. Ведь быстрое утопление в помойном ведре — единственный и наиболее безболезненный для несчастных малюток выход из безвыходной демографической, точнее — из кошкособачеграфической ситуации. Соседка, подруга и единомышленница Анны Ивановны Надежда Петровна не имела возможности в постперестроечные годы направлять свой юный энтузиазм на освоение целины и строительство БАМов. И юность уже прошла, и в государстве стройки коммунизма сменились стройками капитализма, а возводить особняки и виллы для непонятных, но явно вороватых субъектов у нее не было ни сил, ни желания. Поэтому всю нереализованную часть своего энтузиазма она обратила на друзей и подруг человека. Подруги же человека с помощью друзей отвечали на любовь и заботу хозяйки повышением плодовитости. Надежда Петровна пристраивала молодое пополнение в добрые руки соседей и знакомых, но те со все большим скрипом еще соглашались брать друзей человека, а от подруг категорически отказывались, опасаясь в будущем неизбежных кризисов перенаселения. Кстати, исторической родиной Митяя, Кузи, Мурзика и Чипа тоже было подворье Надежды Петровны. Добросердечная хозяйка вынуждена была оставлять подруг у себя, а те одаривали благодетельницу по три раза в год обременительными подарками. Надежда Петровна осталась женщиной старого закала, насиловать животных всякими стерилизациями, кастрациями и «секс-барьерами» не хотела, да и будь она хоть самой ярой прогрессисткой, денег на эти новомодные штучки у нее все равно не было. Она и прокормить-то всю хвостатую ораву могла лишь потому, что подрабатывала уборщицей и посудомойкой в столовой. Яства и деликатесы, подаваемые клиентам этого заведения, отличались необычными даже для общепита вкусовыми изысками, поэтому недоеденных котлет и антрекотов, осклизлых сарделек и сосисок в пищевых отходах хватало. О всевозможных гарнирах нечего и говорить! Менеджер смотрел сквозь пальцы на то, что исполнительная и трудолюбивая Надежда Петровна ведрами таскает эти объедки своим подопечным. Только иногда справлялся об их здоровье. В отличие от посетителей столовой воспитанники Надежды Петровны желудочными расстройствами не страдали — молотили все подряд с большой пользой для собственного самочувствия. Особенным аппетитом и непривередливостью отличались Жучки. Мурки иногда капризничали и, недоверчиво понюхав дареный антрекот, испуганно отходили в сторону. Но голод не тетка… Попостившись денек-другой, привередницы тот же антрекот съедали за милую душу, и на их репродуктивную функцию он никакого отрицательного воздействия не оказывал. Жучки в этом отношении успешно соревновались с Мурками.

В конце концов ситуация вышла из-под контроля, процесс стал неуправляемым и разразилась кошкособачеграфическая гуманитарная катастрофа. Для ее разрешения годились только радикальные меры. Сама Надежда Петровна, как слабая женщина, не могла стать исполнительницей геноцидных мероприятий и обратилась за помощью к своей соседке и подруге Анне Ивановне, у которой было два сына — оба бравые мужчины. Анна Ивановна вовсе не желала, чтобы ее мальчики пачкали свои руки таким недостойным занятием, однако часть ответственности за сложившуюся нетерпимую ситуацию признавала и за собой. Митяй, Кузя и даже Мурзик постоянно перелезали через забор, разделяющий соседние участки, а Чип упрямо под него подкапывался. Они проникали в обитель подруг человека и много способствовали демокошкособачеграфической катастрофе.

Поэтому Анна Ивановна, скрепя сердце, соглашалась, чтобы ее сыновья откликались на просьбы соседки. Надежда Петровна сначала привлекала для этих акций Гену и благодарила его не только словесно, но много ли она могла заплатить? В конце концов помощник помощника взбунтовался и сказал, что за такие гроши он топить хвостатых малодневок не согласен. А на все уговоры соседки и упреки по поводу черствости его сердца отвечал, что он, правда, с нелегким сердцем, но может отправить в лучший из собачье-кошачьих миров не только новорожденных бедолаг, а и их плодовитых родителей лишь при условии достойной оплаты. Требуемая им сумма для Надежды Петровны была неподъемной. Оставалось обратиться к более непритязательному Грише. Тот за бутылку готов был утопить в помойном ведре кого угодно, но даже за чуть подросших котят и щенят тоже требовал двойного гонорара, потому что их топить жальче. К тому же связываться с ним Надежде Петровне не хотелось: потом будет постоянно ходить и канючить, просить на бутылку в счет будущей работы. Но положение сложилось безвыходное: финансовый и демокошкособачеграфический кризисы в хозяйстве Надежды Петровны совпали. Гена за оплату, как он выражался, растарбайтера, работать отказывался, a Гриша запропал у новой жены и на материнской даче не объявлялся. Новорожденные котята и щенята с каждым днем подрастали, хорошели до изумления, следовательно, тариф за переправку их в ладье Харона в реку Стикс увеличивался даже быстрее, чем за проезд в метро. Когда Надежда Петровна увидела из окошка своего дома, что соседка идет с каким-то мужчиной, она сначала приняла его за долгожданного Гришу и уже вытащила приготовленную поллитровку — основной гонорар, и добавила к ней четвертинку — доплату за моральную вредность. А услышав от соседки о добровольном, да еще и бескорыстным помощнике, совсем воспрянула духом и даже втайне понадеялась, что самаритянин исполнит неприятную работу на благотворительной основе. Пол-литру же и четвертинку удастся сэкономить для финансирования следующей геноцидной акции, которая, увы, была уже не за горами.

Глеб смотрел на жалобно попискивающих и облизывающих его пальцы котят и щенят. Сердце у него защемило от умиления и жалости, и он воззвал к милосердию безжалостных судей, призвал их не творить свой суд беспощадный, а провозгласить оправдательный приговор без вины виноватым и даровать им жизнь. Надежда Петровна оправдывалась, уверяла, что у нее у самой сердце кровью обливается. Но что делать? Если не применять варварских методов контроля за численностью кошачье-собачьего народонаселения, трагические последствия неизбежны. Она слышала, что даже в цивилизованной Англии расплодившиеся травоядные овцы съели людей. Травоядные, и то съели! А кошки и собаки как-никак хищники! При недостатке территории и пищи и избытке зверонаселения домашние питомцы сначала начнут есть друг друга, а потом очередь дойдет и до хозяев! И призрак голодомора уже бродил вокруг ее дачного участка. Хозяин столовой лишил безотказную уборщицу-посудомойку зарплаты в денежном исчислении, а на ее ставку нанял сразу двух еще более безотказных и непритязательных работниц, прилетевших по весне вместе с грачами из теплых южных стран. Хорошо еще, что добрый менеджер не лишил Надежду Петровну полностью права на труд, но оплачивал теперь ее услуги только пищевыми отходами, которые кормилице хвостатых нахлебников разрешалось уносить уже не в ведрах, а в ведре. И не потому, что менеджер превратился в жадного Гобсека, просто львиную долю пищевого секонд-хэнда забирали себе попутчицы грачей. И свою долю они с каждым днем увеличивали и увеличивали, так как с юга к ним теперь без всяких грачей прибывали все новые и новые родственники. Мало того что доля Надежды Петровны постоянно уменьшалась, товарки по посудомоечному цеху прознали о подопечных ущемляемой и обделяемой и стали уговаривать ее отдать хвостатых подруг в их умелые руки. Мол, лучше самоотверженная гибель во благо чьих-то желудков, чем бесполезное мучительное и длительное умирание в костлявых объятиях голодомора. Но Надежда Петровна где-то читала о жестоких особенностях рецептуры восточных кухонь, где несчастные будущие мясные деликатесы варят и жарят живьем. Поэтому она не соблазнилась ни на какие посулы и тем уберегла хвостатых малолеток (то есть малодневок) от страшных мучений.

Страница