Ограбить Императора - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Сухов cтр.№ 2

– Карл Густавович, – слегка поклонившись, произнес Левушка, – вам кофею принести?

– Кофей не надобно, а вот чай, пожалуй, в самый раз будет, – бодро ответил Фаберже.

По собственному опыту Карл Густавович знал, что тот не отстанет от него до тех пор, пока хозяин не согласится отведать какое-нибудь лакомое баловство.

– А вам как, с лимоном? – столь же любезно вопрошал Левушка, добродушно улыбаясь.

– С лимоном, – сдержанно и терпеливо сказал Фаберже, беря очередную газету. Порой казалось, что для Левушки не существует более главной задачи, нежели чем попотчевать хозяина.

– А может, с кренделями? – с готовностью продолжал Левушка и, поймав неодобрительный взгляд Карла Густавовича, добавил с поспешностью: – Марфушка нынче испекла кренделей с маком. До чего пышные удались! – Он восторженно закатил глаза. – Я сам три штуки съел.

– Ну, хорошо… Неси крендель, – слегка улыбнулся Фаберже.

– Вот и славно, Карл Густавович, с кренделями-то оно как-то повеселее будет газеты почитывать.

Карл Фаберже досадливо покачал головой: что с ним будешь делать! В своем желании угодить слуга порой бывал просто невыносим, но не запираться же в кабинете из-за такой малости!

Он взял «Биржевые ведомости», где на первой странице прочитал:

«Агентские телеграммы из Парижа сегодня сообщают о состоявшемся на полигоне в Венсэне расстреле известной танцовщицы Маты Хари. Пользовавшаяся таким неслыханным успехом, танцовщица оказалась германской шпионкой, работавшей в пользу немцев. Мата Хари была женщиной необычной красоты, с черными волосами и русалочьими глазами. Она не была чужда известной эксцентричности и нередко появлялась в Булонском лесу в сопровождении двух обезьян и трех котят…»

Свернув газету, Карл Густавович небрежно бросил ее на стол. Доброе настроение улетучилось вмиг! День начинался не самым лучшим образом. Что же в таком случае его ожидает вечером? Нынешнее революционное время едва ли не каждый день приносит новости, вот только все они отчего-то невероятно скверные.

С красавицей Матой ювелир познакомился в Париже незадолго до войны. Во Францию он ездил для того, чтобы обговорить детали предстоящего крупного заказа, сделанного банкиром Морганом. В свободный вечер Карл Густавович зашел в один из театров-варьете, расположенных на Монмартре, где выступала местная знаменитость Мата Хари. Ему обещали, что будет интересно. Несмотря на невероятно высокую стоимость билетов, зал был заполнен полностью. Большую часть публики составляли молодые элегантные французские офицеры, и со своей седеющей бородой он ощущал даже некоторую неловкость. Но когда тяжелые бархатные шторы, дрогнув, двинулись в разные стороны и на сцену в одном лишь купальнике со сверкающими блестками выбежала красивая гибкая женщина, Карл Густавович не только позабыл про свой возраст, но, кажется, и про все на свете. Громко, не отставая от остальных поклонников, слившись с ними в «неистовствующую публику», ювелир немилосердно хлопал в ладоши, когда на сцене разворачивалось очередное действо: стройная девушка то превращалась в танцовщицу из гарема турецкого султана, а то вдруг становилась вакханкой Древнего Рима…

После представления, набравшись смелости, Карл Густавович попросил знакомого офицера, сопровождавшего Мату Хари после концерта, познакомить его с танцовщицей. Женщина не стала томить его долгим ожиданием и приняла Карла Густавовича в своем будуаре. При общении она оказалась весьма милым человеком. Последующую неделю Мата Хари, позабыв про всех остальных кавалеров, провела в его обществе. Так что пребывание в Париже не показалось Фаберже скучным, и после переговоров с магнатом Морганом, продвигающихся невероятно трудно (тот еще скряга!), он спешил в небольшой загородный дом Маты, где во все часы находил радушный прием.

В какой-то момент страсть была настолько всепоглощающей, что Карл Густавович всерьез стал подумывать о том, а не поменять ли привычный образ жизни, где, кроме работы, мало что происходит, на более праздный – с чередой удовольствий, шампанским и танцами, при этом рядом с ним всегда будет находиться милое красивое существо. Только приезд старшего сына, Евгения, вдумчивого и правильного человека, заставил его отказаться от уже принятого было решения.

С Матой Хари престарелый Фаберже расставался чуть ли не со слезами. Девушке тоже было не по себе. Во всяком случае, ему очень хотелось в это верить, и только подаренный черный бриллиант, который он приобрел у индийского раджи для английской королевы, слегка растопил тоску ее сердца. Поцеловав Карла Густавовича на прощание, Мата сказала, что на следующее представление выйдет обязательно с черным алмазом, вот только никому не обмолвится о его происхождении.

Вернувшись в Россию, Карл Густавович в «Московских ведомостях» прочитал о том, что во время одного из выступлений Маты Хари парижане увидели на ее груди огромный черный бриллиант в форме слезы. В своем интервью, данном после выступления, танцовщица заявила, что посвящает свой спектакль уехавшему в Россию другу, а черный бриллиант – это застывшая слеза печали, выкатившаяся из глаз при расставании.

Как бы там ни было, но интервью Карлу Фаберже понравилось, и он долго хранил эту газету в деловых бумагах, где на первой странице была запечатлена Мата Хари в костюме индийской жрицы с бриллиантом на груди, исполнявшая танец живота. И скромно, всего-то отдельной строчкой, было указано, что стоимость черного бриллианта составляет один миллион франков.

Карл Фаберже считал, что имеет право на некоторые личные тайны, и секрет черного бриллианта был одним из них. Впоследствии известная ювелирная французская фирма оценила черный бриллиант в два миллиона франков. Однако это было не так. Об истинной стоимости бриллианта знал только Карл Густавович, а она составляла целых три миллиона!

Карл Густавович и далее не упускал Мату из вида. Правда, письма, которые он порой получал от нее, были лишены прежней огненной страсти, но неизменно радовали словами: «Как же я по тебе скучаю!» Иногда в газетах писали о том, что она разъезжает по Европе со своей новой программой, но всегда возвращается в свой любимый театр-варьете в Париже, где он впервые увидел ее в костюме сказочной принцессы. Друзья Фаберже, работавшие в Париже, сообщали ему о том, что Мата не скучает в его отсутствие, что у нее по-прежнему огромное количество поклонников и что танцовщица нередко появляется в обществе блистательных французских офицеров.

Следующее письмо, пришедшее три месяца назад, предвещало катастрофу – руководитель парижского филиала Жан Авеньяк написал о том, что после последних гастролей в Бельгии за Матой была установлена слежка, в результате которой выяснилось, что она является шпионкой германской разведки.

Карл Густавович закрыл глаза. Сложно было представить, что такое красивое и волнующее разум тело могут разорвать и изуродовать свинцовые пули.

– Ваш чай, Карл Густавович, – произнес подошедший Левушка и аккуратно поставил на стол стакан чая с лимоном в серебряном подстаканнике. В небольшой тарелке подал кренделя, обильно обсыпанные маком. Пышные, слегка коричневые, они и впрямь выглядели украшением стола.