Мятежный остров - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 29

Батяня еще раз кинул на нее взгляд, потом отвел его, явно смутившись, – и это от нее не ускользнуло. Андрей на секунду задумался и с возникшей тревогой в груди, которая всегда возникает перед предыдущим тяжелым боем, припомнил, что его новая знакомая чрезвычайно походит на пулеметчицу из его недавнего вещего сна.

Несмотря на жесткий режим в островной тюрьме, который расправлялся с любым проявлением характера и напрочь убивал у заключенных чувство собственного достоинства, в переполненных бараках сложились группировки со своими «уважаемыми людьми» и лидерами. Вьетнамцы держались отдельно и враждовали с китайцами: причина была в недавнем пограничном конфликте этих стран. То к тем, то к другим примыкала местная филиппинская мафия. А они все враждовали с небольшой бандой «белых людей». Только индусы, которых, впрочем, было не так много, оставались всегда как бы «не при делах». Кроме того, в самих группировках постоянно шла борьба за верховодство. После того как Иоганна Шварценбергера, потомка немецких колонистов Папуа – Новой Гвинеи, Дмитрий Харлампиев мощнейшим апперкотом отправил в долго не проходящий нокаут, россиянина без всяких выборов и уговоров признали «бугром» у «белых». Китайцев, вьетнамцев и филиппинцев это не очень устраивало. Статус Шварценбергера был на порядок выше, чем у у Харлампиева. Немец на воле крышевал наркоторговцев в регионе, а Дмитрий – обыкновенный смутьян, отправивший на больничную койку официанта, вышибалу и парочку блюстителей порядка, при этом на круглую сумму в долларах разгромил частное питейное заведение. Поэтому свое право быть одним из главных в этих сырых бараках Дмитрию постоянно надо было доказывать делами, то бишь кулаками. В интеллигенте Рождественском Харлампиев видел то, чего не хватало его «братству», а именно проницательного ума и несгибаемой воли, наличие которых чувствовалось в Карле Свенссоне. А чтобы выживать в этом богом забытом месте, физухи, духа и сплоченности «семьи» недостаточно. Нужно уметь быть дипломатом. Тем более каждому азиату за счастье было насолить европейцу. В основном спасало от глумления над «белыми» то, что вьетнамцы все-таки поддержали Дмитрия, как выходца из бывшего, как они называли – «Лен-ксо» – СССР. Они помнили рассказы отцов о советской помощи во время вьетнамской войны. Постепенно вьетнамская группировка все чаще становилась союзником «белых».

В общем, Харлампиев не переставал предлагать Рождественскому влиться в ряды «белого братства». Но тот не желал этого делать, полагая, что выживет и в одиночку.

– Ты думаешь, тебя одного оставят? – Дмитрий специально лег на деревянную шконку рядом со шконкой Виталия, чтобы перед сном по душам побазарить. На жуткой смеси русских и английских слов он говорил: – Думаешь, твои индусы, к которым ты липнешь, тебя спасут? Ты же фибл, хиляк, по-нашему. Нет, я тебя уважаю, ай респект ю за то, что ты, как это сказать, вилл ов спирит, за то, что ты мужик, вааще. Но работа тебя дестрой… ухандокает. День-два – и ты уже станешь ливинг дэд, как у нас говорят, доходяга… Понял! А эти азиаты тебя добьют. Ты еще дышишь только благодаря мне.

– Пожалуйста, не мешайте мне спать, – тихим, но настойчивым голосом на чистом английском отвечал Рождественский.

Конечно же, обо всех войнах между группировками начальнику тюрьмы было хорошо известно. И о положении дел в бараках он подробно известил капитан-командера флотской разведки США Генри Грина. Мистер Грин учел это в своей «работе» с резидентом российской разведки.

В кабинете начальника тюрьмы вяло вертел лопастями вентилятор. Мистер Грин развалился на кожаном кресле, закинув ноги на журнальный столик. Рядом, подражая ему, в той же позе в таком же кресле собственной персоной сидел Фернандес Чуймончо. Американец и филиппинец молча курили сигары. Дым прозрачными клубами собирался под потолком.

В дверь постучали.

– Разрешите, – заглянул рядовой охранник.

– Вводи, – кивнул сеньор Фернандес.

– Давай, – крикнул солдат-конвоир.

В кабинет вошел подгоняемый дубинкой человек в оранжевой тюремной робе. Заключенный был ниже среднего роста, коренастый. На безбровном лице прочерчивались, словно две прорези, узкие злые глаза. Перебитый на переносице нос свидетельствовал о старой жуткой травме. Чтобы дышать, человек держал рот открытым, при этом выставлял вперед нижнюю челюсть. От этого его лицо приобретало бульдожье выражение.

– Познакомьтесь, мистер Грин. – Начальник тюрьмы выдохнул струю дыма. – Нукулпрадат Нааратит. Таиландец, который здесь, у нас, под нашим носом, заведует нашими же осужденными согражданами.

– То есть филиппинцами? Интересно. Они сами его выбрали? – Мистер Генри потянулся, размял руки.

– Сами, – проговорил Нукулпрадат.

– Молчать! – заорал охранник и отработанным приемом сверху вниз ударил таиландца дубинкой по спине.

Тот вжал голову в плечи, молча стерпел боль.

– Ногами машется хорошо. Да и руками тоже, – сказал начальник тюрьмы. – Видите, какой нос. На ринге получил ногой. Говорит, после этого поклялся, что больше никто ему нос не разобьет… Как-то мы устраивали чемпионат тюрьмы по таиландскому боксу – он победил. И точно – нос сохранил таким, каким и был.

Сеньор Фернандес хрипло засмеялся, его узкие плечи мелко задрожали.

– А без официальных соревнований он тоже ногами и руками размахивает? – спросил Генри.

– Частенько, – не задумываясь, ответил начальник тюрьмы.

– Значит, непорядок здесь у вас творится. Надо рапорт вашему начальству написать.

– Рапорт? – Лицо сеньор Чуймончо вытянулось, приобрело выражение крайнего удивления. – Какой еще рапорт?

– Что дисциплина у вас расшатана, – серьезно проговорил мистер Грин. – Вот перед нами злостный нарушитель. А к нему меры дисциплинарного взыскания не применяются.

– Примем. Обязательно примем, – заверил американца начальник тюрьмы и качнул в воздухе ребром ладони.

Охранник тут же ударил Нукулпрадата дубинкой.

– Может, с ним надо было бы индивидуально поработать… – начал рассуждать вслух американец.

– Индивидуально. Конечно, – поддержал это предложение начальник тюрьмы.

– Что вы от меня хотите? – с затаенной злобой произнес таиландец.

– Чтобы ты вел себя как надо, – не дал ему договорить сеньор Фернандес.

– И твои выродки, – добавил мистер Грин.

– Я и они будут себя вести как надо. Поверьте… – сказал Нукулпрадат.

– Значит, слушай, как надо себя вести. – Генри поднялся из кресла, подошел к таиландцу поближе, наклонился прямо к его лицу. – Как мне рассказал сеньор Фернандес, твои молодчики обворовывали жилища после случившегося урагана? Так? Не слышу?

– Так.

– А не помнишь ли ты, что Карл Свенссон, как специалист по ландшафтному дизайну, был привлечен к осмотру и описи разрушений…

– Нет, – честно признался Нукулпрадат.