Мао II - читать онлайн книгу. Автор: Дон Делилло cтр.№ 25

Автоответчик прервал его, отключившись.

Она почувствовала: за спиной, совсем рядом, стоит Скотт. Он прижался к ней, возбужденный и сонный, обхватил. Руки, пальцы… вот он подцепляет ремень, на котором держатся ее джинсы. Она прислонилась затылком к его плечу, сосредоточилась, он приник еще теснее. Она зевнула, потом рассмеялась. Он запустил руки ей под свитер, расстегнул ее джинсы, провел ладонями по животу. При каждом касании — тревога, настороженно вздрагивает все тело. Он задрал ей свитер до плеч, потерся щекой о ее спину. Она сосредотачивалась — так вслушиваются в звуки в толще стены. Чувствовала все, что происходит. Задумчиво выжидала, дыша старательно и ровно; неспешно повела плечами, почувствовала спиной дрожь его шершавой, как наждак, щеки.

Она знала: он не проронит ни слова, даже когда будет взбираться по лестнице, воздержится даже от избитых шуточек про лестницу; и была рада молчанию, благодарна тактичному мальчику, который, бледный и поджарый, с тихим стоном совершал восхождение по ее телу.

В самой гуще пробки Билл распахнул дверцу — впустил внутрь едкую вонь раскаленного металла, — выскочил, зашагал прочь. Скотт кричал вслед, чтобы он подождал, чтобы остался, чтобы смотрел по сторонам. Билл пробирался между намертво застрявшими такси; в затемненных салонах клевали носом водители — прямо как заключенные, коротающие дни за просмотром телесериалов. Скотт истошно прокричал, где и во сколько они встречаются. Билл не оборачиваясь помахал в ответ, замешкался на краю единственной полосы активного движения, пока в череде машин не выдался просвет.

Всё куда-то мчится, не успеешь разглядеть, как ускользнуло; сомнительный шик авеню, оживленная толкотня у магазинов, разложенные на тротуаре бусы, глубокая река отражений: в окнах летают головы, на дверцах такси плещутся жидкие небоскребы, фигуры подрагивают и вытягиваются, — занятно, как все это не позволяет себя комментировать, а просто налетает на тебя с размаху, точно твой первый день в Джелалабаде, налетает и становится фактом. И наотрез отказывается намекнуть, чего от тебя ждет. Что ж, Билл впервые за много лет оказался в Нью-Йорке, и нет здесь ни одной улицы, ни одного здания, которые ему хотелось бы увидеть снова, никаких призраков минувшего, пробуждающих тоску или светлую печаль.

Отыскав нужный дом, он вошел в вестибюль и приблизился к овальной стойке, где среди телефонов, экранов и дисплеев сидели два охранника — мужчина и женщина. Он назвался, подождал, пока женщина сверялась со списком посетителей на дисплее. Задав ему несколько вопросов, она куда - то позвонила, и через минуту появился мужчина в форме, которому предстояло проводить Билла на нужный этаж; получив на стойке гостевой пропуск — квадратный кусок самоклеящейся бумаги, он тут же налепил его Биллу на лацкан пиджака.

Перед лифтами был еще один пункт проверки, но их пропустили без задержек. Экспресс - лифт вознес их на самый верх здания; когда двери раздвинулись, на площадке уже ждал Чарли Эверсон в пестром галстуке. Он взял Билла за плечи, испытующе заглянул в лицо. Ни тот, ни другой не произнесли ни слова. Затем Чарли кивнул охраннику и повлек Билла в дверь в глубине приемной. Они проследовали по длинному коридору, увешанному книжными обложками в рамах, и вошли в просторный солнечный кабинет, где уживались полированное дерево и разнообразные образцы флоры.

— Где твой "Бушмиллз"? — спросил Билл. — Сейчас бы глоток солодового — в самый раз

— Я теперь не пью.

— Но в шкафу сколько-нибудь держишь для гостей-писателей.

— Только "Боллигоэн". Минеральная вода такая.

Билл пристально посмотрел на редактора. Затем сел и развязал шнурки — ботинки на Билле были новые, тесноватые.

— Билл, прямо не верится.

— Еще бы. До чего же быстро, до чего же странно, море воды утекло.

— Ты на писателя стал похож. А раньше не походил ни чуточки. Сколько лет понадобилось. Пиджак какой-то знакомый.

— Да он, кажется, твой.

— Неужели? Это когда Луиза Уигенд надралась и стала насмехаться над моим пиджаком.

— И ты его снял.

— Мало того, что снял, — на пол бросил.

— А я сказал, что мне нужен пиджак, и правда был нужен, а она сказала — или кто-то еще сказал: "Возьми этот".

— Не я. Я этот пиджак любил.

— Добрый старый твид.

— Сидит на тебе не очень.

— Я его раза четыре надевал, не больше.

— Надо же, отдала тебе мой пиджак.

— На чужое Луиза никогда не скупилась.

— Она умерла, знаешь.

— Чарли, не начинай.

— Что слышно от Хелен?

— Кстати о мертвых? Ничего.

— Хелен мне всегда нравилась.

— Что ж ты на ней не женился? — сказал Билл. — Уберег бы меня от уймы проблем.

— Проблема была не в ней. Проблема была в тебе.

— Один черт, — сказал Билл.

Широкое лицо Чарли заливал здоровый румянец — дар ветра, особая примета яхтсмена. Жидкие белесые волосы, короткая стрижка. Сшитый на заказ костюм. Пестрый галстук — дань традиции, символ неистребимой студенческой беспечности, напоминание, что перед нами все тот же Эвви, а его занятие — все еще издание книг, а не мировая война с использованием лазерных технологий.

— Те времена так и стоят у меня перед глазами. Картина постоянно обогащается. Память то и дело подкидывает что-нибудь новенькое. Вдруг всплывают целые куски из разговоров пятьдесят пятого года.

— Ты с этим поосторожнее — еще вздумаешь изложить все на бумаге.

— Радостей такой высокой пробы у меня больше не будет — даже если мне суждено жить да поживать, дотянуть лет этак до восьмидесяти пяти. Вспоминать все это — уже счастье. Беседы о возвышенном, нескончаемые ужины, пьянки, споры до хрипоты. В три утра выруливали из бара, доходили до угла и никак не могли расстаться, ведь нам так много нужно было друг другу сказать, а мы лишь по верхам прошлись, столько тем упустили. Литература, живопись, женщины, джаз, политика, история, бейсбол — нас волновало все, что только есть под солнцем. Знаешь, Билл, идти домой мне никогда не хотелось. А когда я все-таки добирался до дома, то не мог заснуть. Голова гудела от разговоров.

— Элеанор Бауман.

— Господи ты боже, да-да-да. Фантастическая женщина.

— Она была умнее нас с тобой, вместе взятых.

— И, к сожалению, безумнее тоже.

— Странный запах изо рта, — сказал Билл.

— Фантастические письма. Она мне написала не меньше ста удивительных писем.

— Чем от них пахло?

— Много лет писала. Я располагаю собранием ее писем за много лет.

Чарли сел боком к своему письменному столу, вытянув ноги, сцепив руки на затылке.

— Очень приятно было услышать твой голос, — сказал он. — Я поговорил с Бритой Нильссон после ее возвращения, но она соизволила сообщить только одно — что передала мою просьбу. Долго же ты собирался позвонить.